– Прости меня… – тихо сказала Шерон.

– За что? – расслабленно откликнулся Паркер.

– Я вспылила… там, на корабле.

– Ты была права…

– То есть?

– Не знаю, чем все это закончится, но если мы все-таки выберемся отсюда без потерь… – Хенк сделал многозначительную паузу. – Возникнет масса проблем…

– Ты думаешь, что Уэйн и Кэрри заявят единоличные права на планету? – настороженно спросила Шерон. – Но ведь есть еще Джефф, хотя ему грозит серьезное наказание.

– Уэйн действительно потратил много денег, но дело не в этом. Как я понял из его пламенных речей, он хочет не просто заработать, он мечтает о гораздо большем!

– Например?

– О-о, тут огромное поле для фантазии, а она у него имеется.

– Все равно сначала придется разобраться с облаком, – с сомнением произнесла Шерон.

– А вот это совсем не обязательно. Скорее наоборот – лучше оставить все как есть. Достаточно убедиться, что эффект самостоятельного перехода сознания из одного тела в другое стабилен и управляем. Затем, по возможности, увеличить продолжительность жизни клонов и, пожалуйста, новая каста нестареющих миллионеров захватит мировое господство.

– Черт! Об этом я не подумала!

– Это далеко не все. Так первые наметки. Кстати, ты кем мечтала стать в детстве?

– Кинозвездой… – нехотя сообщала Шерон.

– У тебя был конкретный кумир?

– Какая разница?

– Теперь ты сможешь в прямом смысле влезть в ее шкуру.

– В чью? – по инерции спросила Шерон и прикусила губу. Она все поняла.

– Как тебе такой вариант? – хмыкнул Паркер.

– Кошмар!

– Дело пахнет большой заварушкой, – согласился он. – Тут невольно подумаешь: а может, Питер Батт был прав, пытаясь лишить нас жизни и тем самым оградить Землю от того, к чему она пока не готова?

– Брось. Я не согласна отдуваться за все человечество.

– А осчастливить его ты согласна?

– Сомневаюсь, что искусственное «переселение душ» принесет ему счастье, – задумчиво сказала Шерон. – А с точки зрения религии вообще… ерунда получается.

– Скоро состоится третий контакт людей с облаком. Следуя терминологии Джеффа – третий виток, что если в этом заложен некий глубинный смысл?..

– Ты о чем?

– Вдруг встреча с подобным объектом не случайность, а закономерный этап эволюции жизни во Вселенной! Понимаешь?

– Не совсем…

– Ну вот, допустим, первым этапом было появление жизни вообще, вторым – появление разума, а третьим – будет освобождение разума от факторов, сдерживающих его развитие.

– И какие же это факторы?

– Телесная оболочка. Миллионы людей тратят свою жизнь только на то, чтобы обеспечивать ее функционирование. Кормить, защищать, обогревать, лечить, разве это правильно? Неужели для этого нам дан разум? Любое дикое животное в состоянии прокормить себя и наслаждаться жизнью на уровне радостей тела, не заморачиваясь какими-либо душевными переживаниями. Где справедливость?

– Ну, насчет справедливости – это не ко мне, – сказала Шерон, натягивая комбинезон. – Нам бы гамбургер куснуть, выпить виски и уснуть!

– Уже уходим? – встрепенулся Хенк. – Я думал еще разок…

– И этот человек только что высказывался против радостей тела! – картинно изумилась Шерон. – Да после таких разговоров тебя вообще надо лишить допуска…

– Не-е-ет, – Хенк сурово погрозил ей пальцем. – Мы же еще не преодолели третий виток!

– Слава Богу! Пошли в лагерь, а то вдруг чужой разум зубами Кэрри уже сожрал Уэйна, а мы тут переживаем.

– Да на здоровье, – облачаясь, ухмыльнулся Паркер. – Вот о нем я точно плакать не стану…

– Злой ты…

– А людьми, в большинстве случаев, и движет злоба. Они только боятся себе в этом признаться…

Шерон пристально посмотрела ему в глаза.

– Ты изменился, – серьезно сказала она.

– Все меняется…

– Ты изменился после того, как пожил без тела…

– Брось. В этом был свой кайф.

– Вот я и смотрю…

– Лучше смотри под ноги, – грубо посоветовал Паркер.

Шерон надула губы.

– Я хотел сказать: не споткнись, – быстро исправился он и, обняв подругу за плечи, увлек ее за собой. – Идем.

В лагере по-прежнему царила атмосфера унынья. Даже посвежевшие Жанет и Тедди не внесли изменений в общий эмоциональный настрой.

Уэйн был особенно мрачен.

– Не дала, – злорадно шепнул Хенк.

Шерон ткнула его в бок, попытавшись изобразить на лице нечто возмущенно-гневное. Получилось не очень натурально.

Солнце скрылось за изломанной линией гор. Серые тревожные сумерки окутали души людей. Медленно угасал первый день вынужденного отдыха на природе. Сколько их еще впереди? Такими ли безоблачными они окажутся? И чем закончится сей неожиданный отпуск. Думать об этом не хотелось. От собственного бессилья порой накатывала вязкая, стынущая в жилах дурнота. Вкусный ужин не принес желаемого облегчения. Люди тихо сидели вокруг костра. Им было о чем поговорить, но имели ли теперь смысл какие-либо разговоры?

– Смотрите! – воскликнула Жанет, указывая вверх.

По еще не заполненному звездами, но уже изрядно потемневшему небосводу быстро двигались несколько ярких хвостатых точек. Зеленоватое, переливчатое свечение мерцало, порой вспыхивая с пугающей яркостью.

– Красиво, – вздохнула Шерон.

– К-хра-кси-бво… – исковеркав слово почти до неузнаваемости, повторил Джефф и добавил более внятно: – Облако совсем близко… скоро вы сможете любоваться звездопадами ночи напролет, не забудьте загадать желание…

Прошла неделя. От Кэрри никаких вестей так и не поступило. Ночное небо с каждым разом превращалось во все более красочную фантасмагорию, но восторга это зрелище не вызывало, скорее наоборот. Поскольку имевшихся в наличии продуктов могло хватить лишь на несколько дней полноценного питания, и чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей, мужчины стали промышлять охотой на мелких зверьков, обитавших в лесу, а женщины изощрялись в приготовлении из них всяческих кушаний. В общем все были при деле. В разговорах болезненных тем старательно избегали – чего воду в ступе толочь!

Утро восьмого дня выдалось хмурым и ветреным. Из спеленавшего небо серого бугристого покрывала того и гляди собирался хлынуть дождь. В такую погоду отправляться на поиски новой добычи не было ни смысла, ни желания. Да и вчера достаточно наловили – пару дней можно не суетиться.

На вытоптанной между палатками лужайке, понуро склонив головы, кружком сидели люди. У каждого уже было свое, привычное место. Завтракали медленно, с расстановкой. Лица мужчин покрыла темная, колючая щетина, отчего они выглядели еще угрюмее. Прошла половина отмерянного им судьбой срока, но было совершенно ясно, что шансы на спасение уменьшились не вдвое, а как минимум на порядок. Однако озвучить данную мысль никто не решался.

Порывы ветра становились все крепче. Шумевший поодаль лес, казалось, тоже был в курсе событий и исступленно бубнил какую-то заунывную молитву.

– Не нравится мне здешний климат, – нарушил молчание Макс. – Вроде лето, а дожди осенние, холодные, изматывающие.

– А я люблю дождь, – Хенк потянулся и щедро добавил себе наваристого бульончика. – Когда природа плачет, понимаешь, что твои проблемы по сравнению с вселенской тоской так – жалкие завихрения биополя, от которых в итоге не останется даже нолика в безграничной памяти мироздания. Стоит ли убиваться?

– Интересно, а куда делось его сознание? – Жанет кивнула в сторону Джеффа. – В смысле сознание того аборигена, которому принадлежало это тело.

– Рассосалось, – буркнул Уэйн, – за ненадобностью…

– Нет, я серьезно.

– Если серьезно… – Макс задумчиво облизал ложку. – Полагаю, у ментального поля каждого живого существа есть некий биоэнергетический уровень, и замещение происходит автоматически от высшего уровня к низшему. То есть поле человека способно вытеснить поле аборигена, а то, в свою очередь, может переместиться в какое-либо существо с еще меньшим биопотенциалом. И так далее.