Завтра свидание у театра. Куда они пойдут вечером? Конечно в кафе. Денег у Бенаса достаточно. Он закажет коктейль и будет курить болгарские сигареты. Да, денег хватит. Но как с костюмом? В драке неделю назад костюм сильно пострадал, и показаться в нем на людях было недостойно или просто несолидно. Где же достать приличный костюм? Одолжить? Но у кого? Наконец в этом есть что-то унизительное.

Бенас остановился у широкой витрины. Это была витрина нового ателье; в ней стояло несколько одетых манекенов. Два манекена изображали пару молодоженов: девушка в белом изысканном наряде и парень в черном костюме. Внизу под ногами у них лежала табличка с объяснением: «Для свадьбы». Оба манекена улыбались, они радовались, что создали счастливую семью.

«Какая чепуха, — усмехнулся Бенас. — Ха! Для свадьбы!» Он окинул взглядом черный, хорошо сшитый костюм манекена. Как замечательно сидит костюм на манекене, но на Бенасе он выглядел бы еще лучше. Бенас вдруг почувствовал ненависть к улыбающейся кукле. Деревянный манекен носит такой прекрасный костюм, а он — нет. Почему? А если… На миг в его голове мелькнула мысль, которая поначалу показалась слишком невероятной, но чем больше Бенас думал, тем реальней становилась эта мысль. Нужны только смелость и ловкость. Ему поможет Аугустинас.

Поняв, что он слишком долго торчит у витрины, Бенас оторвал взгляд от манекена в черном и зашагал дальше. Но вскоре он снова вернулся и еще несколько раз прошел мимо окна ателье, пока план действий окончательно не созрел. Какая-то магическая сила влекла его к витрине. Бенас пытался убедить себя, что все это глупо и рискованно, что это преступление, но соблазн был слишком велик, он назойливо преследовал его, и Бенас перестал сопротивляться.

Вечером они для храбрости выпили бутылку вина. Но с приближением полуночи Аугустинас явно начал нервничать. Боясь показаться трусом, он старался прикинуться беззаботным.

— Вот увидишь, в две минуты все провернем, — подбадривал его Бенас. — А завтра будем, как цари, сидеть в «Радуге».

Погода благоприятствовала им. В сумерках полил дождь, и на улицах стало меньше народу. Торопливо пробегали запоздалые прохожие. Около полуночи дождь разбушевался вовсю и хлынул густыми потоками. Улица опустела. Прячась от дождя, они стояли в подъездах; их плащи промокли. Бенас много курил. Он тоже начал волноваться; винные пары почему-то улетучились, и Бенас сожалел, что они мало выпили. Ведь все должно пройти гладко. Иначе они наделают беды.

Около часу ночи на улице исчезли последние прохожие. Только изредка мимо проносились машины, разбрызгивая струи воды. Водосточные трубы гудели под дождем, словно орган.

— Мне кажется, пора, — сказал Бенас.

— Бенас, хочешь, я тебе одолжу свой костюм, — пробормотал Аугустинас.

— На черта мне твой костюм. Носи его сам. Ты что, боишься?

— Я не боюсь, но…

— Ерунда, — сказал Бенас, неестественно возбужденным голосом. — Главное — действовать смело. Пошли!

Они решили так: Аугустинас будет следить за улицей и в случае опасности свистнет, предупреждая Бенаса, который должен разбить окно витрины и раздеть манекен. На улице было темно, только из освещенной витрины на тротуар падали отсветы. В сероватой завесе дождя еле виднелись дома напротив. В окнах не горел свет. Город спал, и только дождь барабанил по крыше.

Поначалу события развертывались по плану Бенаса. Он быстро подошел к витрине, вытащил из кармана камень и стукнул им по стеклу; толстое стекло гулко громыхнуло, но не разбилось. Бенас ударил еще раз, и теперь к его ногам со звоном полетели осколки. Он залез в витрину, подскочил к манекену и попытался снять пиджак. К черту, пиджак был прибит гвоздями к манекену! Манекен угрожающе шатался, собираясь упасть. Чтобы снять с него пиджак и брюки, пришлось бы разорвать материю. Какая досада! Но Бенас не растерялся. Он подхватил манекен и вылез с ним на улицу.

К нему подбежал Аугустинас.

— Там кто-то идет, — заболботал он, тыча рукой на другую сторону улицы.

— Тихо! — прикрикнул на него Бенас. Он застыл на месте, одной рукой придерживая манекен, который стоял прислонившись к нему, словно пьяный.

Человек прошел, не обратив на них внимания.

— Что нам теперь делать? — спросил Аугустинас.

— У меня гениальная идея, — сказал Бенас. — Манекен будет играть пьяного, а мы повезем его домой. Только надо уносить ноги отсюда.

Бенас потащил манекен к перекрестку и прислонил его к стене, которая была в тени. Дождь лил по-прежнему. Они искали такси. Когда появился зеленый огонек, Аугустинас ринулся на мостовую и замахал рукой. Машина остановилась. Бенас приволок манекен, открыл заднюю дверцу и впихнул его в машину. Сам уселся рядом. Аугустинас сел к шоферу.

— Ну и накачался ваш приятель, — буркнул шофер.

— Совсем дошел, — сказал Бенас. — Знаете, после свадьбы…

— А… Куда вас?

— На улицу Роз.

Больше в машине никто не произнес ни слова.

Они благополучно добрались до дома Бенаса. Аугустинас расплачивался, а Бенас вытащил манекен из машины и держал его в охапке. Такси умчалось. Аугустинас промок. Зубы у него стучали, словно его била лихорадка.

— Вот видишь, все кончилось хорошо, — сказал Бенас.

— Ты… ты… точно… — пробормотал Аугустинас; от волнения он всегда заикался.

— Помоги мне его втащить.

— Л… л… ладно.

Дома уже давно все спали.

Бенас тихо отпер дверь, и они внесли манекен в прихожую. Манекен был довольно тяжелый, он зацепился ногами за столик в прихожей и с грохотом повалил его. Бенас замер. Но соседи не проснулись. Тогда он осторожно открыл свою дверь и зажег в комнате свет. Аугустинас усадил манекен на стул. Манекен сидел, вытянув длинные ноги в деревянных нарисованных туфлях; голова свесилась на грудь. Черный, элегантный костюм промок, помялся и прилип к деревянному телу манекена.

— Б… Б… Бенас, — пробормотал Аугустинас. — Смотри, у пиджака нет рукава.

Бенас ахнул: рукав исчез вместе со всей рукой манекена.

— Ей-богу!

— Мы, наверно, потеряли.

Бенас обыскал прихожую и улицу на том месте, где останавливалось такси, но рукава не нашел. В комнату он вернулся расстроенный.

— Черт подери, какая неудача!

— Наверно, в машине забыли, — грустно сказал Аугустинас.

Они растерянно глядели на мокрый манекен, который беззаботно откинулся на спинку стула. На голове у него блестели капли дождя. Лицо было тоже мокрое, блестящее, лишенное выражения, но губы иронически усмехались. Во всяком случае так показалось Бенасу.

Они остановились под деревом, не зная, куда податься. Хлестал холодный дождь, с моря дул, не переставая, ветер. В тот день у дюн на доске было выведено мелом: «Девять баллов». Волны докатывались до середины пляжа.

— Куда пойдем? — спросил человек в синем джемпере.

— Да вроде везде уже были, — сказал второй, высокий и тощий. — Когда же перестанет этот проклятый дождь?

— Отпуск — псу под хвост. Не повезло нам с тобой.

— Да, не повезло. Ничего не попишешь. Может, пойдем погоняем шары?

— Давай попробуем. Хоть согреемся малость. А то меня в дрожь бросает. Тьфу, какая сырость!

Они повернули к зеленой даче и поднялись на просторную террасу, где стоял огромный стол, обитый зеленым сукном, с медной дощечкой на боку; на меди было выгравировано: «САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 1910». Высокий человек взял белые шары, расположил их треугольником на зеленом поле и подал кий товарищу.

— Ты начни, — сказал он.

Человек в синем джемпере ударил кием; шары бросились врассыпную. Высокий человек снял дождевик, пристроил его на вешалку и долго прицеливался, стиснув в зубах трубку. Удар был точен.

— Есть! — воскликнул он и пошел к углу стола, чтобы вынуть шар.

— Поздравляю. Просто блеск! — сказал человек в синем джемпере. Теперь была его очередь наклониться к столу. Удар последовал почти сразу; кий едва коснулся шара.