Текстурированная рукоять больно вдавилась в ее ладони, и она подавила рыдание.

Но тебя больше нет.

ГЛАВА 90

Сальвия заставил Николаса посетить уроки ташайвара на следующий день, не желая оставаться наедине с Лани, которая, очевидно, была мозгом, стоящим за предложением Беннета. Она еще не решила, что делать, но до прибытия деморанцев оставалось всего три дня, и времени на то, чтобы дать ему ответ, было не так уж много.

— Разве это не девичий способ борьбы? — пожаловался Николас, глядя на Сальвию, Лани и принцессу Резу, стоявших со своим инструктором, седовласой женщиной, которую Сальвия научилась немного побаиваться.

— То, что женщины учатся этому, не значит, что это только для них, — сказал знакомый голос.

Повернувшись, Сальвия увидела, что к ним присоединились Дэрит и король, одетые для спарринга. Прошло всего несколько дней с тех пор, как Сальвия видела Дэрита, хотя казалось, что прошло гораздо больше времени, и она не понимала, как сильно по нему скучает. Он тепло улыбнулся, коснувшись правого плеча, и она сделала ответный жест.

— Рада снова видеть тебя, Дэрит.

Он улыбнулся.

— И я тебя, Сальвия. Твой язык значительно улучшился. — Дэрит жестом указал на арену. — Я пришел посмотреть, чему еще ты научилась.

Беннет принес меч, о котором говорил Николас, и работал в основном с ним, держась на почтительном расстоянии от Сальвии, но и не избегая ее. Она сомневалась, что он заговорит о прошлой ночи, пока она не заговорит, или пока Норсари не окажутся на его пороге.

— Не знал, что деморанцы рубят столько дров, — сказал Дэрит, подмигнув королю.

Принц бросил на Сальвию вопросительный взгляд, и она не могла не улыбнуться.

— Он не говорит буквально, Ник, — сказала она на деморанском, используя короткое имя, которое вошло в ее обиход за последние несколько дней. — Ты сражаешься, как будто рубишь дрова.

Он нахмурился в ответ.

— Я сражаюсь так, как меня учили сражаться. И я был неплох для своего возраста, как ты помнишь.

Беннет и Дэрит смотрели с терпеливым раздражением, и она перешла на казмуни.

— Чтобы овладеть этим стилем, ты должен освоить деморанскую игру на мечах.

Деморанские мечи были длиннее и тяжелее, они использовались для рубящих, блокирующих и бьющих ударов, а не для режущих и отражающих. Хариш казмуни дополнял стиль боя ташайвар своей скоростью и плавностью, часто нанося удары, а затем отступая назад к исходной точке перед наступлением — если вообще наступал. Многие движения были направлены на то, чтобы закончить бой еще до его начала.

Король слегка кивнул ей в знак благодарности. Николас нахмурился.

— Это работает против Кимисара. Прошло много лет с тех пор, как Казмуни сражались с ними. Сможет ли их стиль победить?

Сальвия покраснела от грубости принца, но Беннет лишь выглядел задумчивым.

— Ты справедливо рассуждаешь, — сказал он. — Хороший учитель — это еще и постоянный ученик, так что я не против научиться тому, чему ты можешь научить. Не окажешь ли ты мне честь обучить меня?

Возможно, он сказал это, чтобы угодить Сальвии, но Николас не рассматривал просьбу под ее поверхностью. Он помахал харишем, чтобы подчеркнуть его легкий вес.

— Прошло несколько лет с тех пор, как я ковал клинки, — сказал он, имея в виду кузнечное обучение, которое проходили все стражи. — Так что мне понадобится помощь, но я могу разработать и сделать мечи в стиле Деморы с вашего разрешения.

Беннет немного просветлел.

— Это может и не понадобиться, если кимисарское оружие так похоже, как ты говоришь. У нас есть два, взятых у наших пленников в пустыне.

Сальвия подождала, пока Беннет даст указание слуге принести захваченное оружие, прежде чем заговорить.

— Два пленника, Паландрет? Я знала только об одном, которого Дэрит привел с нами.

Король немного криво улыбнулся.

— Второй прибыл с последним патрулем. Учитывая, как, по словам Дэрита, ты отреагировала на первого, я не счел нужным сообщать тебе об этом. Первый умер в пути, от раны.

Значит, именно второй человек был прикован в тесной комнате.

Сальвия вместе с Беннетом дождалась возвращения слуги, который нес два пояса и мечи, явно длиннее и тяжелее, чем он привык. Он остановился перед королем и протянул их ему. Беннет жестом велел Николасу выбрать, что принц охотно и сделал, выбрав тот, что поменьше.

Король взял второй и вынул его из ножен, неловко вытянув руку с прямым клинком.

— Это подойдет, — сказал Николас, покручивая меч в руках, демонстрируя умение и комфорт, которых не было у него с харишем.

Но внимание Сальвии было приковано к оружию в руке Беннета.

Она знала этот меч, знала простой, но элегантный дизайн рукояти и крестовины, знала, как он прижимается к ее ребрам в моменты кражи.

Беннет выглядел впечатленным.

— Прекрасный баланс для такого веса… — Он прервался, увидев ее. — Ты в порядке, Сальвия?

В ее ушах нарастал тупой рев.

— Где ты взял этот меч? — Прошептала она.

Николас посмотрел на них, потом на меч. Его глаза расширились.

Беннет протянул его ей.

— Ты узнаешь этот узор?

Рев стал оглушительным. Сальвия обхватила рукоять пальцами и взяла вес дрожащими руками. В последний раз она видела этот меч, когда Алекс держал его, упав с лошади в толпу кимисарцев.

— Откуда он у тебя? — Спросила она снова, уже громче.

Она слегка покачнулась, и Беннет протянул руку, готовый поймать ее.

— Кимисарцы, которых привезли с последним патрулем, несли это.

Даже со стрелой в груди Алекс не позволил бы им так просто уйти. Мысленно она видела, как мужчина прижимает Алекса ногой к груди, еще больше затрудняя его последние вдохи, ожидая, пока у него не останется ни сил, ни сопротивления, ни жизни.

Сальвия оторвала взгляд от меча, чтобы встретиться с обеспокоенным взглядом Беннета.

— Ты обещал мне все, что я захочу, если я приму твое предложение.

Его глаза расширились.

— Обещал.

Огонь эмоций внезапно угас в ней, словно она погрузилась в ледяную реку, оставив после себя пустую, хрупкую оболочку. Сальвия подняла клинок между ними, заставив его вздрогнуть.

— Мне нужна голова этого человека.

ГЛАВА 91

Охранники приближались. Быстро. С определенной целью.

Алекс повернул голову на соломенном поддоне. С момента последнего визита кольчужного человека прошло три приема пищи — это был единственный способ оценить ход времени, — и после того допроса его перевели в другую камеру, хотя он был слишком измучен, чтобы оценить это. Он смел надеяться, что этот человек с ним закончил. Шаги затихли за дверью, сквозь щели пробивался свет факела. Видимо, нет.

Дверь открылась, и он прищурился от яркого света, глаза слезились. Затем свет заслонил охранник, который нес ключи. Руки и ноги Алекса отцепили от стены и прикрепили друг к другу, и тогда он понял, что происходит. Его вели на казнь.

Адреналин хлынул в его вены, заставляя его проснуться и насторожиться. Хотя все болело, Алекс не думал, что что-то сломано, кроме, может быть, пары ребер. Он позволил охранникам подхватить его и вытащить за дверь, все время извиваясь и двигаясь, чтобы расслабить суставы и мышцы. Цепи на лодыжках мешали, но он преувеличивал их эффект, надеясь убаюкать охранников ложным чувством безопасности.

Без боя он не умрет.

— Куда вы меня ведете? — Потребовал Алекс у каждого охранника по очереди, используя это как предлог, чтобы оглядеться вокруг, имитируя дикий страх, который он заставлял себя не чувствовать. Никто не ответил, и этот страх грозил вырваться наружу, когда они повернули в сторону, ведущую, как он знал, наружу. На его голову накинули капюшон, и Алекс боролся с паникой, когда темнота сомкнулась вокруг него.