Глава 49

Николас бегом направился к Алексу сквозь хаос, ведя за собой Сурри, уже оседланную и облаченную в бронированный нагрудник.

— Ваша лошадь у меня, сэр! — позвал он. — Остальные оруженосцы подгоняют лейтенантов.

Как только принц оказался рядом, Алекс положил руку ему на плечо и помог сесть. Николас передал ему поводья и отсалютовал, после чего снова умчался. Со спины Сурри Алекс с удовлетворением наблюдал за происходящим. Норсари выстраивались в шеренги, и через несколько минут к ним подтянулись остальные офицеры. Сальвия пробиралась сквозь строй с импровизированной оравой на плечах, балансируя двумя ведрами с водой по обе стороны, из которых мужчины пили в последнюю минуту. Хорошая мысль.

Отряды объявили о своей готовности, и к нему рысью подъехал Кассек на своем жеребце темного цвета.

— Все готово и учтено, сэр!

— Четвертый взвод останется для охраны лагеря, — сказал Алекс. — Прикажите им рассредоточиться по периметру.

Кас передал приказ, и люди лейтенанта Грамвелла рассыпались, большинство из них хмурились от разочарования, хотя Грам выглядел измученным и облегченным.

Ночь была абсолютно черной, луны не было.

— Пусть командиры отделений достанут факелы, — приказал Алекс. — Нам понадобится весь свет, если мы хотим добраться туда вовремя.

Прошло три драгоценных минуты. Когда Кассек подал сигнал о готовности, Алекс не стал медлить.

— Вперед! — прокричал он.

Первый взвод погрузился в лес, следуя по широкой тропе вдоль реки. Алекс развернул Сурри, чтобы снова посмотреть на Сальвию. Она стояла по другую сторону от марширующих. Их взгляды встретились.

— Оставайся здесь, — пробормотал он через поток людей между ними, после чего повернулся и пришпорил коня.

Норсари бежали рысью, не торопясь, и добрались до места боя примерно за четверть часа. Эш и отряд рейнджеров стояли полукругом, лицом к лесу, спиной к реке. Несколько человек держали в руках слабо горящие факелы.

— Слава Духу, — сказал Эш, подбегая к Алексу, когда норсари, заняв оборонительную позицию, стали вокруг них. — Нас было меньше, и они наступали на нас волнами, оттесняя назад. Нам некуда было отступать.

Алекс оглядел растрепанных и потных мужчин.

— Каковы ваши потери?

— Ни одного, — ответил Эш, качая головой в недоумении. — Я знаю, что мы понесли потери, но похоже, что они были больше заинтересованы в том, чтобы переместить нас, чем в том, чтобы сражаться с нами.

Бегун сказал, что нападавшие были кимисарцами, но то, что сказал Эш, имело больше смысла, если это были казмуни, пытавшиеся вернуться к реке или освободить дорогу кому-то, кто ее пересекал. Алекс в замешательстве покачал головой. Что, черт возьми, происходит?

— Они идут!

Из-за деревьев появились люди, одетые в одежду в стиле Деморана. Они бросились на строй норсари, а затем, заметив увеличение численности, замедлили шаг и стали отступать. Многие повернулись и побежали.

— За ними! — крикнул Алекс.

Деморанцы преследовали нападавших по лесу, изредка вступая в схватки, но в основном это была погоня. Алекс не мог точно подсчитать количество сражающихся, но оружие, которое он видел, не было похоже на легкие изогнутые мечи, которые он взял у казмуни. Норсари прыгали между деревьями, передавая факелы, чтобы они оставались в третьей шеренге и первые двое всегда могли видеть, но их добыча все время уходила из-под света.

Что-то было не так, он чувствовал это.

Люди Эша шли сзади, и Алекс отстал, чтобы поговорить с ними.

— Кто они? — спросил он у Эша.

— Я слышал, как говорили о Кимисаре, а также о Деморане.

— Откуда, черт возьми, они взялись?

Эш показал большой палец позади себя.

— У капрала Уайлдера есть теория.

— Да, сэр. — Мужчина сделал несколько шагов вперед. — Я слышал, что в прошлом году через Йован, перед тем как его закрыла армия, прошла группа кимисар. Они совершили несколько набегов и исчезли. Наверное, из-за войны по ту сторону гор все забыли.

Мысль о том, что кимисарцы месяцами прятались в Деморе, была леденящей. Может быть, они пытались сбежать в Казмун в прошлом году?

И что это, черт возьми, было за дело? Появиться и методично продвигаться к реке, чтобы затем таким же образом отступить? Эти люди, казалось, были нацелены только на то, чтобы привлечь и удержать внимание норсари.

Он не видел ни одного раненого, как не видел и часто используемой кимисарской тактики захвата и отступления с заложниками.

Это был отвлекающий маневр.

Прежде чем Алекс успел что-либо сказать, небо в направлении лагеря норсари внезапно озарилось ярко-оранжевым огнем.

Кимисары охотились за заложником.

Николас.

Глава 50

Норсари ушли с такой быстротой, что Сальвия даже после нескольких недель, проведенных с ними, была просто потрясена. Лейтенант Грамвелл, которому Алекс приказал оставаться в тылу, снялся с места и приказал оставшемуся взводу занять оборонительные позиции. Он выглядел усталым, и Сальвия знала, что многие из тех, кто шел в поход, только что вернулись из пустыни, но никто не колебался, включая Алекса.

Кроме людей Грамвелла, полдюжины солдат остались из-за ранений. Лейтенант поручил им навести порядок в беспорядке, возникшем после спешного сбора оружия: были опрокинуты стеллажи и ящики, повалено несколько палаток. Были разведены костры, и нескольким солдатам было поручено проследить за тем, чтобы все они были потушены или ликвидированы. Оставшиеся в загоне лошади были пугливы, и Грам передал свою лошадь оруженосцу, приказав ему оседлать еще несколько лошадей на случай, если они понадобятся.

Сальвия стряхнула с плеч квотерстаф и поставила пустые ведра на землю.

— Что я могу сделать? — спросила она, потирая шею.

Лейтенант Грамвелл смотрел на нее настороженно, и она не винила его за то, что он не совсем доверял ей сейчас. Наконец он сказал:

— Будут раненые. Иди приготовь вещи в медицинской палатке.

Сальвия не стала бы спорить, если бы он велел ей вырыть свежий гальюн, но это прозвучало действительно полезно.

— Сейчас, сэр.

Пустынный армейский лагерь был жутким местом. Сальвия дрожала и сжимала нож на поясе, проходя между рядами. Она и не подозревала, насколько шумно и оживленно здесь даже в самые тихие часы, пока их не было. В яме у палаток с медикаментами и припасами горел слабый костер, и перед тем, как войти в лазарет, она нашла и зажгла фонарь.

Повесив фонарь на крюк внутри, она стала открывать сундуки и раскладывать на столах вещи: бинты, колдовскую мазь, жгуты, шовные иглы, нитки, шины. Она уже расставляла тазы для воды, когда чья-то тень, пробежавшая мимо палатки, заставила ее поднять глаза. Кто бы это ни был, он остановился у входа, но не вошел.

— Я здесь, — позвала она, думая, что он, наверное, ищет ее.

Через заслонку палатки просунулась рука с длинным кинжалом, а следом за ней — неряшливый человек с оскаленными зубами. Сальвия знала всех норсари в лицо, и это лицо не было ни одним из них, но оно было знакомым.

— Кто вы? — спросила она, делая шаг назад.

Где-то снаружи послышались крики. Мужчина взмахнул ножом и пошел на нее.

— Ты пойдешь со мной, — сказал он суровым голосом.

При лучшем освещении она узнала фасон его плаща и королевский герб на воротнике, по которому можно было определить, что он конюх. Именно там она его и видела.

— Я сказал, пойдем!

Схватив правой рукой фарфоровую чашу, Сальвия метнула ее в запястье мужчины, а затем левой — в его голову. Кинжал вылетел из его руки, а второй снаряд с приятным стуком врезался в череп. Она уже швыряла в него все новые и новые предметы — ножницы, тазы, пачки с одеждой — все, что попадалось под руку, но предметы заканчивались.