Сады на крышах, как она узнала, служили не только для еды и украшения, но и для естественного охлаждения домов и предприятий. Вода из семи источников в изобилии поступает под дома в каналы и по водосточным трубам на улицах, обеспечивая удаление отходов и дополнительное охлаждение.

— Ты всегда задаешь так много вопросов? — Сказала Лани, закончив объяснять, как устроена сеть, по которой загрязненная вода в качестве удобрения подается на поля между городом и рекой.

— Да, — ответил Сальвия. — Но ты так много знаешь.

— Посети столько же заседаний совета, сколько я, и тебе вдолбят в голову факты о канализации, — сухо сказала принцесса. — По-моему, половина их времени уходит на то, чтобы объяснить все так, будто я не помню, что мне уже десять раз говорили. Мужчины любят слушать свой голос.

Сальвия никогда не присутствовала на таких высоких собраниях, но Алекс говорил о них почти то же самое.

Алекс.

Мысль о нем поразила ее так неожиданно, что она остановилась посреди улицы.

— Ты в порядке, Сальвия? — Лани посмотрела на нее с беспокойством. — Твое лицо белое, как цветок зари.

Сальвия вытерла холодный пот со лба.

— Я в порядке. Возникла неприятная мысль. — Она вытеснила это из головы. — Но ты напомнила, что я хотела спросить о твоем исключении из Совета сегодня.

Выражение лица Лани изменилось, гнев заставил зеленый цвет ее глаз преобладать над карим.

— Если бы не министр Синда, я бы так и осталась в стороне, но когда я достигла совершеннолетия в прошлом году, он настоял на том, чтобы мне разрешили присутствовать. Он сказал, что так будет правильно, ведь теперь я могу принимать решения в отсутствие Беннета.

Неудивительно, что она восхищалась этим человеком.

— Министр Синда похож на человека, который мне бы понравился, — сказала Сальвия.

Лани расслабилась и улыбнулась.

— Я знаю, что после того, как ты поговоришь с ним, ты его полюбишь.

— Внешность у него, по-моему, тоже неплохая, — лукаво заметила Сальвия.

На лице Лани промелькнула ревность.

— Он слишком стар для тебя.

— Правда? — Невинно сказал Сальвия. — Я всего на год младше Моей Принцессы.

Лани поняла, что Сальвия дразнится, и нахмурилась.

— Как ты узнала о нас?

Сальвия ни за что не призналась бы в том, что подслушала вчера вечером, но за ужином она заметила притяжение.

— Верный вопрос в том, как Мой Король мог этого не заметить, — сказала она. — Но меня научили видеть такие вещи.

— Научили?

— Дома я работала на сваху, — Сальвия использовала деморанское слово, — женщину, которая создает браки.

Лани нахмурила брови.

— Я думала, ты сестра Николаса.

Упс. Сальвии следовало быть более осторожной в своих словах.

— Да, но он получает всю землю, поэтому я должна работать. — Лани сочувственно кивнула, и они продолжили свой путь: Сальвия рассказала принцессе более тщательно отобранные подробности о своей биографии и узнала много нового о самой Лани.

— Ты тоже тренируешься бою? — Спросила принцесса, расправляя плечи темно-зеленого платья, надетого на Сальвию в магазине. Наряд был похож на тот, что она надевала вчера вечером, но цвет и фасон были гораздо лучше. — Ты должна присоединиться к нам с Резой во второй половине дня.

Сальвия удивленно моргнула. Ташайвар не казался ей очень подходящим для принцессы занятием, и она так и сказала.

— Я изучаю ташайвар с шести лет, — сказала Лани. — Когда у девочки нет матери, это считается признаком того, что она должна воспитываться в более мужских условиях. — Она склонила голову набок. — Ты потеряла мать в раннем возрасте. Разве ваши обычаи не похожи?

Сальвия покачала головой.

— Нет, я необычная.

Принцесса отступила назад и захихикала, прикрыв рот рукой.

Сальвия нахмурилась. Должно быть, она выбрала слово, которое означало не совсем то, что она думала.

— Я только что сказала что-то не то, не так ли?

Лани разразилась хохотом.

— Да!

ГЛАВА 81

Алекс потягивался и упражнялся в своей камере, снимая напряжение и стараясь, чтобы кандалы не мешали спящему напротив него кимисарцу. Стеш сказал, что они обычно спят днем, несомненно, ожидая ночи, когда они сбегут и выполнят свою миссию. Судя по циклу приема пищи, сейчас был полдень. Человек, который их кормил, не ответил, когда Алекс заговорил с ним на кимисарском, так что, скорее всего, он не знал этого языка. У Алекса не было возможности рассказать кому-либо то, что он знал.

Дверь в проходе открылась, и к ним направился человек с факелом. Когда он остановился между занятыми камерами, Стеш поднял голову со своего соломенного тюфяка.

— Это сегодня? — Лениво спросил он.

Человек ответил на кимисарском языке.

— Нет, мне нужно еще несколько дней. Планы могут измениться.

Это был он, предатель. Алекс прижался к стене, стараясь стать невидимым.

Стеш сел, внезапно проснувшись.

— Что-то мне это не нравится.

— Ты будешь делать то, что тебе приказано, — сказал казмуни. — Но твоя цель остается прежней. Мои цели могут измениться.

Кимисарец снова выглядел беззаботным.

— Решай, кого ты хочешь обвинить, и выпусти нас. Кэмрону нужно принять ванну.

Мужчина проигнорировал его и повернулся лицом к Алексу.

— Это тебя вчера привезли? — Спросил он по-кимисарски.

Алекс прищурился от яркого света.

— Да, — ответил он.

На руке, державшей факел, было надето несколько колец с крупными камнями. Алекс едва мог разглядеть костяшки пальцев.

— Почему ты оказался в пустыне?

Стеш ответил за Алекса.

— Гиспан сказал, что последний год он был в Деморе.

— Это не объясняет, почему он пришел в Казмун.

Алекс сглотнул.

— Я преследовал двух деморанцев.

Мужчина просветлел. Он снял с пояса кольцо с ключами.

— Пойдем со мной, я хочу поговорить о них.

Он хотел узнать больше о Сальвии и Николасе, чтобы обвинить их в убийстве Беннета.

Стеш встал и двинулся к входу в камеру.

— Я уверен, что наш друг может рассказать тебе о Деморе очень и очень многое. — Его зубы блестели в свете факела, делая его похожим на хищника. — А если он не захочет, мы знаем, почему.

Мужчина оглянулся на ключ, наполовину повернутый в замке.

— Почему?

— Потому что он не Кимисарец.

Сердце Алекса остановилось, а затем начало колотиться в груди. Что выдало его? Казмуни нахмурился.

— Деморанец?

— Либо так, либо он стал Деморанцем за последний год. Такое происходит не впервые. — Стеш с отвращением сплюнул.

Звук опускающихся тумблеров замка эхом разнесся по комнате.

Алекс выбежал из камеры, ударив казмуни о решетку напротив. Факел упал в лужу, зашипел и погас, когда Алекс взмахнул цепью, соединяющей его запястья, и направил ее на голову мужчины. Во внезапно наступившей темноте он наполовину промахнулся и чуть не потерял равновесие. Он повернулся и побежал к главной двери, но длины цепи между лодыжками не хватило, и казмуни уже почти настиг его, когда Алекс выскочил за дверь.

Охранник снаружи вскочил с места, прислонившись к стене, но Алекс уже бежал по коридору, возвращаясь в ту сторону, откуда, как он помнил, пришел. Они его не поймут, но разговор на деморанском мог привлечь их внимание.

— Мне нужно поговорить с королем! — крикнул он.

Что-то низко пролетело над землей, зацепило цепь, связывающую его ноги, и он рухнул плечом на каменный пол. Через секунду трое мужчин навалились на него, нанося удары и прижимая к земле. Он видел приближающийся удар и знал, чем он обернется. Алекс открыл рот, чтобы прокричать свою последнюю надежду заставить их слушать: ее имя.

— СА…

ГДАВА 82

Выбора не было.

Хазар мог сдаться норсари и присоединившимся к ним силам, мог попытаться пробиться через Джован, затем Тасмет и вернуться в Кимисар, а мог попытаться пробиться через Казмун к самому южному перевалу.