Сама не осознавая причины, я покраснела.

— Ух, ты! — демон рассмеялся еще громче, с бесконечным наслаждением хлопнув в ладоши. — А ты такая милашка, когда краснеешь! Надо почаще тебя смущать!

— Отстань!

— Не тогда, когда ты так прелестна! — мечтательно заулыбался демон.

— О чем речь? — в конюшню вошел Ферай Кан, держа в одной руке мешочек с чем-то непонятным.

— О том, что она прелестна, — весело ответил Инсар, ничуть не оробев.

— Это и так очевидно, — ответил Кан, подошел ко мне и приказал: — Снимай пиджак.

— Э-э-э-э, Кан, — забеспокоился Инсар. — Ты уверен, что стоит это делать прямо здесь? Да и Тай еще не решил окончательно…

— Она ранена, — прервал его Ферай. Не дожидаясь пока я проявлю покорность, он схватился за воротник пиджака и аккуратно, но категорично стянул его с меня.

— Когда успела? — неподдельно встревожился Инсар, чего я никак от него не ожидала, и подошел к нам. — Ого! Кто тебя так?

— Эцитон, — кратко выдохнул Кан.

Парни обменялись взглядами, и с лица Тиеса сошла ребячливая улыбка.

— А что такое эцитон? — встряла я, зная, что сейчас на моих глазах происходит очередной бессловесный обмен мнениями, который может продолжаться очень долго.

— Объясни ей, — кивнул Инсар, — она должна знать. А я пойду, коней выпущу. Мы все-таки должны выполнить работу. Иначе Элеонор свой стол сгрызет.

И он направился к стойлам, где с его приближением сразу же зашумели лошади, почуявшие предстоящую прогулку. Они начали громко фыркать, переступать копытами и ржать. Стоило только Инсару отодвинуть в сторону засов и распахнуть деревянную калитку в ближайшей секции, как благородное животное, громко всхрапнув, пулей вылетело на свободу, промчавшись мимо нас. За первым вскоре отправились и все остальные, умчавшись куда-то на улицу. Вскоре я увидела несколько темных силуэтов в небе.

Пока Инсар освобождал стойла, Кан занимался моей рукой и что-либо объяснять не спешил. Я же решила, что иногда полезно быть сдержанной.

Ну, или просто очень устала.

В мешочке, который он принес с собой находились, как выяснилось, небольшие стеклянные флаконы с узкими горлышками, закрытые корковыми пробками. Внутри флаконов содержались настойки, резкий травяной запах которых ударил в нос едва только парень вскрыл несколько из них.

Прикасаясь крайне бережно и очень осторожно, точно я из самого тонкого стекла, Кан начал тщательно обрабатывать мою руку.

— Больно? — спросил он, капая на рану пахучей коричневой жидкостью, которая резко отдавала хмелем.

— Немного, — наблюдая за ним, ответила я. — Щиплет.

— Потерпи, скоро станет легче, — извиняющимся тоном попросил демон, отложил один пузырек и взял другой.

— Потерплю, — пообещала я и улыбнулась, чувствуя признательность к старшекурснику. — Спасибо.

— Не стоит, — Ферай распечатал новый пузырек и наклонил его над моей раной, в которую полилась прозрачная, почти как вода жидкость. При соприкосновении с кожей она начала обильно пениться и стекать вниз белыми хлопьями. — В этом есть и наша вина тоже.

— В чем?

— В том, что тебя ранили, — скулы демона ужесточились, а брови образовали у переносицы хмурую складку.

Мне такая логика показалась неверной.

— В этом нет вашей вины, — попыталась поспорить я.

— Поверь мне, есть, — заверил меня демон.

И я поняла, что знаю далеко не все. А возможно, и вовсе ничего не знаю.

Закончив выпускать коней, Инсар вернулся к нам и присел рядом.

— Легче? — спросил он с непривычной серьезностью. Кажется, это был первый раз, когда он не искушал всех и всё вокруг своей улыбкой. Хотя, нет, второй, тогда, во время пожара в библиотеке, он тоже не улыбался.

Без улыбки его лицо по-прежнему было красивым, но теперь в чертах просматривалась удивительная трогательность. И легкая грусть. Какая бывает у мечтателей, порой отрешающихся от мира и погружающихся в свои грезы.

— Да, намного, — закивала я.

— Почему ты сразу не сказала, что тебе больно? — Инсар казался возмущенным.

— Было терпимо, — тихо ответила я.

— Ты слишком много времени проводишь с Таем, — мрачно хмыкнул Тиес. — Он тоже уверен, что любую боль, какой бы она ни была, можно вытерпеть.

— Он говорил мне об этом, — припомнила я.

— Вот! О чем я и твержу! Ферай, если так дальше пойдет, девчонка долго не продержится.

— Я здесь, вообще-то, — напомнила я, все еще не оставляя попытки побороть привычки демонов, общаться друг с другом в обход меня.

— Сломается — что с ней потом делать? — Инсар то ли не услышал мое замечание, то ли не захотел услышать. — Нужно притормозить!

— Ему об этом скажи, — проговорил Кан, с суровым выражением лица затыкая пробкой очередной пузырек, который жалобно скрипнул под его мощными тренированными пальцами.

— Это будет очень трудный разговор, — удрученно покачал головой сероглазый демон.

— Думаю, он вообще не станет обсуждать эту тему, — поделился Кан своими мыслями с другом.

— Опять ведет себя, как всегда, — со вздохом поморщился Инсар. — Поступает так, как считает нужным и ни с кем не считается. Но мы можем хотя бы попытаться его переубедить!

— Можем, — односложно отреагировал Кан, затем он вновь потянулся к мешочку из рогожи и вынул смотанные в небольшие рулончики полоски льняной ткани, пропитанные чем-то, похожим на смолу. Запах от них исходил приятный, а потому я не стала протестовать и стойко выдержала даже процесс сведения краев раны вместе для последующего наложения повязки.

— Чтобы не осталось следов, — пояснил Кан, чутко откликнувшись на мой едва слышный писк, когда боль стала почти невыносимой. Действовал он уверенно и видно было, что не в первый раз оказывает помощь пострадавшим. Я не знала, какой опыт у него был раньше, но с резанной раной парень справился на отлично. Рядом с ним меня окутало спокойствие и уверенность, что все будет хорошо.

Когда демон закончил, опустив мою руку, мимолетно погладив пальцами тонкую кожу тыльной стороны запястья, я встала и с готовностью приступить к работу спросила:

— Что мне нужно делать?

— Ничего, — Ферай встал следом за мной, надавил на плечи и вынудил вернуться обратно на мешок с сеном, на который усадил, чтобы залечить повреждения.

— Но наказание…

— Мы все сделаем сами, — отрезал Кан.

— Вернее, не мы, — хитро блеснул серыми глазами Инсар, и в ожидании чего-то повернулся к выходу.

То же самое сделали я и Кан. С минуту ничего не происходило. Я уже даже начала вставать, чтобы самой все-таки приступить к работе, не дожидаясь, пока демоны объяснят, чего они там пытаются углядеть на пустом месте. Но меня остановила тяжелая рука Кана и шумная компания парней, ввалившаяся в конюшню с громким гоготом.

— Так, вы трое, — начал распоряжаться Тиес, ничуть ни удивленный их появлением, указав на троицу парней, идущих впереди. — Убираете стойла. А вы, — он указал на тех трех, что стояли чуть позади, — набиваете кормушки сеном. Все всё поняли?

Ребята нестройно кивнули.

— Тогда за работу, девочки! — счастливо возвестил Инсар, и ребята послушно разбрелись выполнять задания.

— А… а зачем? — поглядела я на довольного демона.

— Думаешь, мы позволим тебе надрываться здесь с граблями и таскать тяжелые мешки с сухой травой? — рассмеялся Тиес. — Да еще и с разорванной рукой?

Кан молчал, и это означало только одно — инициативу друга он полностью поддерживал, а может быть, даже и помогал с такой непростой задачей, как скидывание работы на чужие покорные плечи.

— Тебе надо поесть, — хмуро сообщил Кан.

И эти двое повели меня прочь.

— А куда мы идем? — спросила я. Инсар шагал впереди меня, Ферай — позади. И было ощущение, что они не просто ведут меня куда-то.

Они меня контролируют.

Ну, или пытаются это делать.

— В столовую, — ответил Ферай. — Я же сказал.

— А если я не хочу? — слабая попытка сопротивления. — Аппетита нет.

— Не важно, — отрезал демон. — Таким, как ты нужно следить за своим питанием.