Словно подтверждая его догадку о сумасшествии, мимо пронеслась большущая сверкающая оранжевым огнем птица. Шен с трудом увернулся, почувствовав жар на своей щеке. А Волчара подпрыгнула и, взмахнув лапой, зацепила ее длинный хвост.

Птица гаркнула и забилась у земли, Волчара довольно стояла передними лапами на длинном сверкающем хвосте.

— Волчара!.. — воскликнул Шен, собираясь отругать ее, но тут заметил, что что-то привязано к лапе птицы и оборвал себя.

Он быстро наклонился над птицей и аккуратно, стараясь не обжечься, отвязал предмет от лапы. Птица следила за его действиями ярким красным глазом.

— Волчара, отпусти ее, это невежливо, — затем попросил он.

Волчара попятилась, отступив с хвоста феникса, и тот вновь взлетел под потолок, оставив ей на память одно из своих длинных перьев. Дух довольно подцепил его языком и зажал между зубами, но в тот же миг перо обратилось пеплом. Волчара расчихалась.

Шен перевел взгляд на предмет, зажатый в руке. В какой-то момент он реально поверил, что ему повезло и легендарный свиток прилетел прямо в его геройские руки. Однако предмет оказался вовсе не свитком, а древней оттисковой печатью квадратной формы. Шен поднес рисунок оттиска к свету, но не смог разобрать изображение. Киноварно-красные грани камня, из которого была изготовлена печать, кроваво переливались в свете белого огня.

Вздохнув, Шен спрятал печать в карман и продолжил путь.

После исчезновения Шена Ал и Муан помогли Аннис выбраться из ловушки, а сами вместе с настоятелем спустились вниз. Последний выглядел искренне пораженным и заверял, что никакого потайного хода в этой яме отродясь не было или, во всяком случае, тот был сотворен так давно, что сведения о нем утеряны. Раз за разом они обходили все стены, но вокруг была лишь земля — ничего, напоминающего тайный механизм.

Тогда Муан своим сломанным мечом принялся долбить земляную стену. Шен на его глазах провалился туда, словно преграды не существовало. Муан прекрасно осознавал, что без особой техники отыскать проход будет сложно, а рыть землю он может часами. Но это было хоть что-то, он должен был сделать хоть что-то, а это единственное, что приходило на ум.

В то время как старейшина пика Славы направил свою энергию на земляную преграду, Ал обратил взор на настоятеля. Как бы ненароком опустив взгляд на рукоять меча, висящего на поясе, затем главный герой красноречиво посмотрел на главу монастыря.

— Насколько вы уверены в том, что не знаете, что скрывается за этой земляной стеной? — вкрадчиво спросил парень.

Настоятель ощутил неприкрытую угрозу в его тоне. Он склонился в поклоне, выставив соединенные руки перед собой.

— Молодой господин! Я говорю вам чистую правду! Если бы я знал больше — то непременно сказал бы господам заклинателям!

Ал был неудовлетворен таким ответом.

— Мой учитель — прославленный бессмертный старейшина ордена РР, глава пика Черного лотоса. Ты хоть понимаешь, что произойдет, если станет известно, что такой человек попал в вашу ловушку и бесследно растворился? Думаешь, хоть кто-то в ордене РР поверит этому?

Аннис, сидящая сверху у края проема, поразилась сквозившей в словах Ала угрозе и одновременно его сдержанности в эмоциях. Похоже, за эти три месяца Ал сильно повзрослел.

— Я говорю чистую правду! Даже если будете угрожать, или даже пытать меня, я не скажу больше! Я не знаю никакого потайного выхода из этой ямы!

Ал зло уставился на настоятеля, медленно обнажая меч. Тот отступил на несколько шагов, приблизившись к Муану.

— Господин! Господин! Угомоните своего ученика!

Муан прервался, вскинул голову и испытующе поглядел на настоятеля. Если обвинения на самом деле беспочвенны, такое обращение с главой монастыря Дун навеки закроет им путь в библиотеку Кушона. С другой стороны, пока Шен не найдется, ему откровенно плевать насколько грубым он может показаться окружающим. Если этот человек лжет, если Шену сейчас угрожает опасность, а каждое промедление может стоить ему жизни, Муан не погнушается слегка запятнать свою безупречную репутацию.

Старейшина пика Славы поднял голову и обратился к Аннис:

— Пойди к монахам и попроси какие-нибудь инструменты, меч не предназначен для таких дел. Скажи, что настоятель приказал.

— Я сам схожу! — мгновенно вызвался настоятель.

— Не стоит, — упредил его Муан. — Вы будете полезнее нам здесь. Аннис и сама прекрасно справится.

Девушка, мгновение помедлив, кивнула и ушла. Муан перевел взгляд на настоятеля, который жался к стене, напряженно глядя на Ала.

— Разве не вы говорили, что безупречно знаете каждую ловушку в пагоде? — врезав огрызок меча в стену, спросил Муан.

— Я говорил не совсем так, — запротестовал настоятель.

Меч Ала угрожающе приблизился.

— Поймите нас правильно, настоятель, — произнес Муан. — Мы хотим доверять вам. Однако человек, исчезнувший из этой ямы, крайне важен для нас. Если вы думаете, что сейчас мы выходим за рамки приличий, подумайте о том, что будет, если мы так и не найдем его. Прошло уже немало времени. Когда я думаю, что каждую минуту ему может угрожать опасность… Моя выдержка уже на пределе.

— Мастер Муан сдержан и человеколюбив, но я — нет, — твердо добавил Ал, приблизив кончик меча к шее настоятеля. — Я лишь ученик, моя выдержка не столь безупречна. Если моя рука дрогнет, — кончик меча приблизился и коснулся кожи, — я готов понести наказание.

Настоятель вжался в стену и напряженно молчал.

Секунда проходила за секундой, и с каждой ситуация становилась все напряженнее. Муан смотрел на Ала и не мог понять, отлично притворяется тот или в самом деле готов убить человека. Взгляд его казался решительным, и мечник напрягся, готовый в любое мгновение выбить меч из его руки. Одно дело угрожать настоятелю, чтобы тот сознался, совсем другое — попытка его убийства.

Настоятель глубоко вздохнул, во взгляде его вместо испуга стало сквозить высокомерное упрямство. Муан понял, что этот человек больше ничего не скажет. Ал все еще вытягивал меч, хоть это и перестало иметь значение.

Свет, падающий из проема, перекрыла фигура. Муан подумал, что Аннис очень споро исполнила его распоряжение.

— Давай лопаты, — протянул он руку вверх, одновременно отталкивая меч Ала в сторону.

— Лопаты? — удивленно произнес любимый голос. — Кого ты собрался закапывать?

Сердце Муана екнуло, он резко вскинул голову вверх.

Над проемом стоял Шен. Его волосы и одежда были мокрыми, ссадина запеклась на лбу у виска, а цвет кожи казался белесо-голубым. Несмотря на это, глаза его лучились смешинками.

— Учитель!! — потрясенно воскликнул Ал, убирая меч.

— Как ты там оказался?! — отойдя от шока, возмущенно воскликнул Муан. — Почему не отзывался? И почему весь мокрый?!

Он ловко подпрыгнул вверх и выбрался из ямы, запрыгнув на доски прямо перед Шеном. Тому пришлось отклониться, чтобы не столкнуться носом с его непробиваемой головой.

— Я не отзывался? Это ты не отзывался!

Муан схватил его за плечи и только сейчас осознал, что уже какое-то время ощущал его присутствие и озноб, просто был так напряжен, что не обращал внимание.

— Вы все это время были здесь? — уточнил Шен.

— Все это время? — переспросил Муан. — Разве прошло больше четверти часа? Где же еще нам быть?

Шен удивленно приподнял брови. По его ощущениям прошло часов двенадцать. Как только он выбрался на поверхность из гребаных катакомб, Система разразилась криками, что завершена второстепенная арка «Иллюзии внутри». Еще одна, мать ее, второстепенная арка. Как он задолбался выполнять эту второстепенную дичь!

Все произошедшее было иллюзиями? Мокрая одежда, ожог на запястье и печать в кармане свидетельствовали, что иллюзии были вполне материальны. Шен выбрался среди скальных образований в саду монастыря и побрел к пагоде, ожидая, что, несмотря на то, сколько времени прошло, Муан, Ал и Аннис все еще ищут его там. Волчара семенила рядом, виляя хвостом. Он оставил ее у входа в пагоду, памятуя о ловушках, а сам прошел к распахнутому люку и выяснил, что иллюзией, о которой он гадал, было время.