Я бы мог применить магию, но не стал. Во-первых, мало ли что — вдруг перестараюсь и покалечу, а то и вовсе убью.

Собью случайно с ног, а парень расшибет затылок. Все-таки это невиновные посторонние люди, да еще и представители закона.

А во-вторых, мне давно хотелось пробежаться — вот как раньше, в полной выкладке, через пересеченную местность, да с препятствиями.

— Run, Варя, run! — с задором крикнул и со всех ног рванул в сторону завода. Со всех молодых сильных здоровых ног.

И хоть костюм и туфли — не лучший выбор для гонки, я очень быстро оторвался от преследователей.

Свист и крики становились глуше и дальше — шинели, сапоги и тяжелые пояса с дубинками и шашками уравновешивали наши возможности.

Зато Варвара точно гепард неслась рядом, то отставая, то обгоняя, с улыбкой до ушей и сверкающими от счастья глазами.

Перепачканные в саже и копоти работяги с интересом наблюдали, как двое благородных улепетывают от легавых, перепрыгивая тачки, заборы, горки кокса и корзины с углем.

Меня же точно крылья несли. Я выбирал наиболее сложные маршруты, устраивая слалом среди прохожих на узких улочках.

Местные, к слову, с охотой расступались перед нами и всячески мешали преследователям, как бы невзначай заступая им дорогу или выкатывая перед ними тачки с грязным бельем.

И даже когда городовые затерялись в толпе, мы продолжили бежать — до огня в легких, до колик в боку и до нестерпимой боли в мышцах. Мучительной и в то же время невообразимо приятной.

— Фух… — Варя уперлась ладонями в колени и часто задышала, роняя капли пота в грязную лужу. — Не будь ты знатным хлыщом, отдалась бы тебе прямо здесь — в этой гребаной подворотне. Черт, давненько я так не развлекалась. А рулетка просто бомба! Надо будет обязательно повторить!

— Нет, не надо, — строго произнес я.

Потому что в одиночку она точно разнесет себе башку. Потому что в околотке я жульничал. А именно пускал из камор струйки ветра, и если из ствола дуло — значит, выстрела бояться не стоит.

Если же воздух не шел, я направлял поток в бок и проворачивал барабан, таким образом полностью избегая риска.

Когда же передавал ход сопернице, то внимательно наблюдал за локонами — если шевелятся, значит тяга есть.

Если неподвижны — проворачивай влево или вправо. Разумеется, я бы не стал играть по правилам и подвергать наши жизни серьезнейшей опасности. Несмотря на все сложности, оно того не стоило.

— Почему?

— Потому, что это был фокус. Я маг, а ты нет. Попробуешь повторить — останешься без мозгов.

— А, ну да… — Варя сдунула прилипшую ко лбу прядь. — Простите великодушно, ваше сиятельство. Я же бездарная псина, а вы великий чародей. Извините, что посмела заговорить с вами.

— Варя, хватит, — облокотился на стену и пригладил растрепавшиеся волосы.

— Пошел ты, — она снова показала мизинец, сунула руки в карманы и вышла на улицу, где и затерялась среди пестрого людского потока.

Да и хрен бы с ней. И так забот невпроворот. И первое, что нужно сделать — разведать обстановку в форте, прежде чем идти на встречу с Арраном.

И лучшего варианта, чем дирижабль, на ум не пришло. Нужно только снабдить его мощным телескопом, чтобы не подлетать близко и не вызвать подозрений.

И пока размышлял об этом, со стороны дороги донесся взрыв — слишком сильный для петарды или лопнувшего глушителя.

Грохот тут же сменился дикими воплями, а толпа понеслась прочь, мельтеша перед выходом из подворотни, точно калейдоскоп, аж в глазах зарябило.

Выскочив из укрытия, я заметил неподалеку кэб с шашечками. Кузов разворотило так, словно в салоне взорвалась динамитная шашка. Ударная волна выбросила изломанное тело Варвары на проезжую часть, а водитель выглядел так, словно шашка взорвалась уже внутри него. Осколки черепа разметало по приборной панели, а брюхо точно прострелили из корабельной пушки. А на асфальте, в кусках обшивки и креслах россыпями рубинов блестели на солнце расколотые красные капельки.

Долго восстанавливать картину происшествия не пришлось.

К девушке подъехало такси, и шофер рванул, как только цель села рядом.

Кто-то только что убил пусть и непутевую, пусть и седьмую, но все же дочь крайне влиятельной семьи.

Да еще и настолько изощренным и показательным способом, как бы заявляя — я слежу за всеми вами.

Я повсюду и настигну вас в любой момент — хоть днем, хоть ночью, хоть на оживленной улице, хоть на дирижабле.

И что самое паршивое, я снова оказался рядом с дочерью местного воротилы — сперва Ритой, теперь Варей.

И новых вопросов и проблем не избежать.

Дерьмо.

Не знаю как, но Варя выжила.

Возможно, она не умела управлять Даром, но колдовская кровь все же каким-то чудом сумела ее защитить.

А может, террористы ошиблись, и живая бомба взорвалась слабее, чем ожидалось.

И тем не менее, вся левая половина тела — та, что была обращена к водителю, обгорела едва ли не до костей. А из-за многочисленных переломов девушка напоминала тряпичную куклу, которую терзала бешеная собака.

Не будь в этом мире магии, и бедолага не протянула бы с такими травмами и часа.

Но когда я объяснил городовым, что к чему, на перекресток мигом съехался весь преподавательский состав во главе с Распутиной.

Магистр накрыла пострадавшую полупрозрачным зеленоватым куполом. Четверо магов сели кругом и протянули к нему ладони, будто к костру.

Один удерживал стремительно ускользающую жизнь, второй унимали боль, пока третий готовился погрузить в глубокий сон, а последний в спешке сращивал разорванные сосуды, ткани и органы.

Операция заняла около сорока минут, и лишь после этого Распутина разрешила погрузить девушку в карету скорой помощи.

К тому моменту к оцеплению подъехал полицейский кортеж из шести машин. Из головной вышли Орест и незнакомый кряжистый мужчина.

Вряд ли такой отряд привез бы постороннего человека. Скорее всего, это глава семейства собственной персоной.

И если Орест скорее напоминал мопса, то его отец — породистого бульдога.

Внешне спокойного, но крайне свирепого, готового в любой миг вцепиться в ногу, а как только жертва упадет — и в горло.

Глядел всегда с прищуром, пряча тяжелый подбородок в густых каштановых бакенбардах.

Неоднократно ломанный в поединках нос буквально впечатало в лицо, отчего тот занимал едва ли не большую его часть.

Обширная залысина и зачесанные назад рыжеватые волосы открывали толстый покатый лоб.

Закатанные до локтя рукава белоснежной рубахи обнажали тугие мохнатые предплечья, а жилетка едва сходилась на широкой груди.

На животе — тоже, но никто не посчитал бы этого мужчину бесхребетным толстяком.

Николай Григорьевич создавал впечатление вышедшего на покой борца, чей медвежий захват переломал немало ребер. И был способен это повторить, если вдруг понадобится.

Впрочем, имелось определенное сходство и с более фэнтезийным народом — гномами, а в более точном переводе — дворфами.

Приземистость, грубая сила, любовь к еде, пиву и оружию, а в довесок — скверный характер. Хотя эта роль больше подошла бы Земским, как хозяевам шахт и прочих подземных богатств.

— Тот, кто это сделал, — пробасил глава и осмотрел собравшихся, точно подозревая кого-то из нас, — объявил войну не только мне и всему моему роду. Он объявил войну спокойствию и порядку в нашем городе. А значит, без ответа не останется. А ты, — Пушкин указал в мою сторону, — из кожи вон вылезь, а узнай, что хотел убить Варвару. Для тебя это первоочередная задача, потому что она не только моя дочь, но и твоя будущая жена. А в противном случае спрошу и с тебя, и с твоей семьи.

— Да с него и так пора спросить! — рявкнул Орест, и только тогда я понял, что блеск на щеках — это не пот, а слезы. — Если бы не его выходка, если бы не дурацкий побег, все были бы здоровы!

— Хватит! — прорычал отец. — Ты тоже молодец. Устроил им свидание в околотке. Ума палата.