— Мои это вещи или чужие? — недоумевал Кесаев, сам не узнавая свою форму, будто не в ней приехал в госпиталь. — Откормили, в штаб стыдно явиться.
К счастью, мастера Военфлотторга быстро сшили отлично подогнанную по атлетической фигуре Кесаева форму, а на рукава парадной тужурки теперь пришлось делать уже нашивки капитана третьего ранга.
Форма ему оказалась кстати. В ней Астан Николаевич участвовал вместе с другими Героями Советского Союза на параде Победы в Москве на Красной площади. В числе лучших воинов Советских Вооруженных Сил он бросал к подножью Мавзолея В. И. Ленина ненавистные знамена поверженных фашистских дивизий.
В какой-то момент Астан Николаевич вспомнил здесь, на площади, о том, как его лодку «потопило» геббельсовское радио еще в 1943 году. А теперь повержена в прах гитлеровская Германия. Повержены ее бесноватые фюреры, повержены их знамена, и никогда больше не будут фашисты топтать чужие земли, сжигать в печах освенцимов и бухенвальдов свои жертвы. Не будут! Потому что на страже мира стоят миллионы славных сыновей Страны Советов.
Эпилог
Однажды в кабинет к Астану Николаевичу вошел дежурный и доложил:
— Товарищ капитан третьего ранга, вас какая-то женщина спрашивает.
«Что ей от меня нужно?» — подумал Астан Николаевич, выходя из помещения.
Действительно, на лавочке сидит какая-то женщина. Глаза голубые, большие — Валины…
— Слушаю вас.
Женщина закрыла лицо руками и заплакала.
— Что с вами? — встревожился Астан Николаевич, садясь рядом с нею и беря ее за руку.
— Астан, ты не узнаешь меня? Я же Валя.
— Валюша! Родная! — У Астана перехватило дыхание.
Валя (а это была действительно она) посмотрела на Астана и дрожащим голосом тихо спросила:
— Астан, ты женился?
— Валюша! Вот только теперь, когда ты вернулась, я женюсь на тебе, родная моя…
Вышло так, как даже в сказках не бывает…
В воинских частях Советской Армии, освобождавших Равенсбрук, находился двоюродный брат Астана — Алексей, генерал Кесаев. Он тогда был в штабе армии. Просматривая списки освобожденных из лагерей смерти, он вдруг увидел фамилию: Кесаева Валентина.
Будто молнией его прожгло: он сумел разыскать Валю! Привел ее к себе в кабинет. Валя весила тогда тридцать два килограмма при росте в сто шестьдесят пять! А ведь до войны красавица была, гранд-дама…
Отдал ее Алексей под наблюдение врачам и тут же дал телеграмму Астану: «Валя жива поздравляю приезжай». Телеграмма затерялась где-то на почте, и Астан, ничего не подозревая, продолжал заниматься своей службой.
Прошло больше месяца, и тогда-то дежурный и доложил Кесаеву, что его ожидает какая-то женщина.
Валя была уверена, что ее Астан, конечно, женился, ведь прошло сколько времени и уже никто не считал ее в живых. Поэтому она, боясь слова «женился», не задала такого вопроса Алексею. Потом уже Валя спрашивала Астана, и он признался ей, что в глубине души все же верил: жива, вернется.
Прошло время. Валя поправилась, родила дочку Ларочку.
А от Равенсбрука осталась память: номер на руке и клеймо на плече, как напоминание о том, чтобы ничего не забыть и не простить гитлеровским палачам никогда!..
