— Больше, чем любил, — я тоже улыбнулся.

— Так бывает, — стоящая сзади гетера продолжала царапать мою шею, — бывает, когда скучно любить тех, кого ты встречаешь. Мы знаем, дьявол.

— Клянусь углями и искрами! Я уже рядом!

Я резко оглянулся на этот пронзительный, какой-то гротескный голос. Ловко петляя между нависающими тенями домов, к нам быстрой, прыгающей походкой приближался маленький странный дьявол. Его вызывающие невольную улыбку шаги сопровождал оглушительный звон плеяды колокольчиков, которые были подвешены прямо к его длинным, раскиданным в стороны рогам. Из крупных, лопоухих ушей то и дело вырывались струи беспокойного огня. На его широком, радостном лице танцевала озорная улыбка.

— Приветствую, — он крепко схватил мою руку и потряс её в подкупающем рукопожатии.

— Это шут, дьявол, — кудрявая гетера ласково улыбнулась лопоухому, — это тот, кто смеет спорить с огнём.

— Признаться, эти споры я часто проигрываю, — шут весело подмигнул и молниеносно пожал мне вторую руку, — но это лишь потому, что порой не знаю предмет спора.

— Ему нужно идти, шут, — гетера, наконец, отвлеклась от моей до крови расцарапанной шеи. — Он говорит, что знает куда идёт, но может быть, ты проводишь?

— Конечно, провожу, милая, — маленький шут призывно махнул мне рукой. — Идём, страждущий огня, я проведу тебя самой короткой дорогой.

— Бросай пить, дьявол, — кудрявая гетера обжигающе поцеловала мои губы. — Как знать, может тебе и не придётся скучать.

— Быстрей! Быстрей! Пока ещё не погасло Предвечное Пламя! — шут уже несся вперёд своей смешной походкой, и у меня явно не оставалось иного выбора, как последовать за звоном его весёлых колокольчиков.

Мне еле удалось догнать не в меру резвого шута. А тот, дождавшись момента, когда манящие очертания гетер огня скроются после первого же поворота, резко остановился и хитро посмотрел на меня.

— Ты ведь, наверное, знаешь, что не бывает самой короткой дороги, — он тряхнул своими звенящими рогами, — и что самой короткой становиться та, на которой тебе повезло.

Я осторожно кивнул, не зная к чему приведут эти не самые обнадёживающие слова.

— Я хочу тебе кое-что показать, дьявол, — он неожиданно стал серьёзен. — Я хочу показать того, кто пришёл раньше тебя, и кто хотел того же, что и ты. И то, что в итоге он обрёл.

— Вряд ли мне это интересно, шут, — я не хотел сворачивать, даже на миг.

Похоже, мои слова были совсем не тем, что он желал услышать. Лицо его превратилось в маску сурового и жестокого мудреца, а когда я заглянул ему в глаза, то понял, что это не маска, а истинный облик. Истинный облик того, кто смеет спорить с огнём. Я запоздало взглянул на его Путь. Предо мной предстала хохочущая лавина гремящего пламени, сметающего любое посягательство на свои владения

— Я ведь не всегда проигрывал споры, дьявол, — колокольчики больше не звенели, — и я не всегда улыбаюсь. И ещё я никогда не прошу. Идём.

Это действительно мало походило на просьбу и, не желая ссориться с тем, кто предпочитал появляться в облике шута, я покорно отправился за моим, вновь весело запрыгавшим проводником.

Слава огню, дорога наша не продлилась долго. Уже минут через десять мы вышли на маленькую площадь, со всех сторон окруженную хмурыми ликами пустоглазых домов. Лишь второй, более внимательный взгляд помог мне найти на этой, покрытой серой камнями площади флегматичного вида дьявола.

Среднего роста, в широком, явно тёплом плаще, с неутомимо лысеющей головой он производил достаточно посредственное впечатление. В руках у дьявола была длинная, потрескавшаяся метла, которая мерно опускалась на равнодушные камни. Казалось, он полностью сосредоточен на своём нехитром занятии и наше звонкое появление его ничуть не встревожило. Впрочем, я допускал, что это и было именно так.

— Привет, Собиратель, — шут, приплясывая, подбежал к вяло воззрившемуся на него дьяволу. — Как дела?

— Мои дела неизменны, шут, — обладатель метлы, тут же потерял интерес к разговору, — и останутся неизменны.

— Твои, да, — шут искусно подпрыгнул, вновь оказываясь перед лицом уже отвернувшегося дьявола, — но у него, — он сделал картинный жест в мою сторону, — они ещё вполне могут поменяться. И может быть даже благодаря тебе.

Дьявол одарил меня лишённым энтузиазма взглядом. Но, прошла томящая секунда, и в его избавленных от определённого цвета глазах проявился неожиданный для него самого интерес. А потом этот едва зародившийся интерес перерос во вполне очевидный азарт. Отбросив метлу, он неровной, шаркающей походкой подошёл ко мне. Довольный успехом шут безмятежно попрыгал за ним.

— Непростая была дорога, верно, — дьявол задумчиво посмотрел на меня.

— Верно, — я согласно кивнул. Дорога действительно оказалась не из лёгких.

— И назад ты уже не пойдёшь, — он не спрашивал и я не стал отвечать. — Но у тебя есть право узнать, что ждёт тебя впереди. И я покажу тебе, по крайней мере, одну из этих дорог, — он немного помолчал. — Я был Верховным Магистром Ордена Шёпота. Не вспоминай, — он заметил моё озадаченное лицо, — бесполезно. Это было слишком давно и слишком недолго для памяти. Мы мало говорили, мы слушали. Мы могли услышать, что шепчет листва в нескольких километрах от нас, находясь при этом возле гремящего водопада. Стоит ли говорить, что я был лучшим в своём Ордене. У меня было всё — власть, деньги, любые радости души и жизни. Но в один проклятый день я захотел большего. И я вступил на Дорогу к Предвечному Пламени. Не буду утомлять тебя подробностями моих странствий, тем более, что в общих чертах они тебе скорее всего известны, — он понимающе усмехнулся, — скажу лишь, что в итоге я пришёл. Пришёл туда, куда сейчас стремишься и ты. Сильный, смелый, гордый. Кто я теперь!? — его глаза внезапно окрасила краска злого безумия. — Кто!? Ты не спросишь, но я отвечу. Теперь меня зовут Собиратель пепла. Пепел — вот, что осталось от моей великой мечты. И теперь каждый день я мету этот пепел по кругу. Каждый день я вспоминаю, что я потерял, и что я в итоге обрёл. Но, — он пару раз глубоко вздохнул, — но, ты иди. Быть может, скоро я начну мести и твой пепел. Но даже если это будет так, помни это будет пепел великой мечты.

— Прощай, — я развернулся и пошёл в зовущем меня направлении, не дожидаясь на этот раз разрешения шута. Сказать, что эта встреча не произвела на меня никакого впечатления, было бы крайне не верно, но если мой звенящий спутник хотел меня испугать, то эта затея уверенно провалилась. Дорога у каждого своя. Это я знал твёрдо, ещё с тех времён, когда был учеником Ордена. И то, что не удалось одному, всегда может получиться у другого. И я был как раз именно этим другим.

— А ты решительный, — шут с некоторым одобрением хлопнул меня по плечу. — Пламя любит таких, — добавил он уже с большей серьёзностью, — вот только любит оно их совсем не долго.

— А мне долго не надо, — я ускорил шаг, — я ещё и быстрый — возьму и убегу.

— Не быстрее искр, — шут чуть угрожающе покачал звенящей головой.

— Вот и проверим, — я уже почти бежал.

— Стой!

Стальная ладонь схватила меня за ускользающую руку, заставив раздражённо остановиться. Шут, заговорщицки ухмыляясь, смотрел куда-то мимо меня. Он едва заметно кивнул, словно приняв какое-то решение, и звонко отыграл лихой мотив своими колокольчиками.

— Странно, но ты мне понравился, дьявол, — шут подозрительно огляделся по сторонам, будто опасаясь санкции за крамольные слова, — и я думаю поспорить с огнем ещё разок. Ведь ты знаешь лишь одну дорогу. И на этой дороге тебя уже ждут. Но я покажу тебе другую. Ты зайдёшь по ту сторону огня. Ты окажешься не пред его грозным ликом, но за его плечами. Там мало света и часто бродит скорбь, но там лежат пути, неведомые даже Великому Пламени, ибо оно редко оборачивает свой мудрый взор. И я снова не прошу, дьявол. Идём.