– Есть ещё одно, – подруга взволнованно заглянула в мои глаза. Я насторожилась.

– Говори.

– Магистр Дэмман говорил со мной пару дней назад. Спрашивал, не знаю ли я, где Дэрик? В общем, он признался мне... – Лючия замолчала, глубоко вдохнула, набирая в лёгкие больше воздуха, словно перед прыжком в воду, и выдала, – Магистр Дэмман считает Дэрика своей истинной парой.

– С какого перепугу? – грубо спросила я, поражённая до глубины души.

– Магистр сказал, у эльфов есть волшебное озеро, которое показывает им истинную пару. В озере он увидел Дэрика, и хотел со временем сблизиться с парнем.

– Абзац! – я остановилась посреди дорожки, как громом поражённая. – Только этого мне не хватало! – выдохнула я. – Лючия, а ты знаешь, насколько у эльфов с истинной парой всё серьезно? – повернулась я к подруге, с нескрываемым любопытством наблюдавшей за мной.

– Истинная пара – единственная любовь эльфа на всю жизнь...

– Так Дэмман видел в озере Дэрика? – я пронзительно посмотрела на растерянную Лючию. Подруга заторможено кивнула мне. – Вот пусть и любит Дэрика! Я тут совсем ни при чём! – радостно отреклась я от возможных претензий принца эльфов.

Мне же нельзя вступать в близкие отношения с кем бы то ни было. Пока вопрос с замужеством за Ассиром не решён, это будет убийственно для моей будущности, с учётом активности Кундалини, и моей бурной сексуальной реакции на любое даже малейшее прикосновение. Впрочем с того момента, когда я вновь стала девушкой, моя чувственность немного пошла на убыль.

Гурия встретила моё появление в качестве её новой соседки довольно прохладно. Меланхолия и страдания по Дэрику не позволяли ей адекватно реагировать на действительность. Я не стала беспокоить влюблённую, отложила разговор по душам на завтра. Подумала, что утро вечера мудренее, и Гурия будет поживее и посговорчивее.

Обустройство на новом месте заняло немного времени. Я телепортом переместила из дворца Данага свой новый гардероб, состоявший в основном из мешковатых брюк, рубашек и камзолов. Главная придворная портниха буквально рыдала, пока шила их для меня. А я рыдала вместе с ней, сердитая на многочисленные примерки и претензии портнихи. Вампирша была убеждена, что принцессе пристало носить изысканные платья и ничего более. Я хотела сама намагичить себе наряды, но отец попросил меня уступить властной даме в годах. В общем, я переместила два пространственных мешка с разнообразной одеждой и разложила всё по полкам в шкафу, воспользовавшись магией альф. Подруги мои магические выкрутасы попросту не заметили.

Вскоре Гурия и Лючия отправились на ужин в общую столовую. Я же наотрез отказалась пойти с ними, под предлогом, что очень устала и хочу спать. Мне хотелось отложить до завтра свою встречу с новой действительностью, в которой я буду девушкой-студенткой на мужском факультете боевой магии. Да и с Дарианом встречаться мне пока не особо хотелось. Альфа при виде меня наверняка разорётся недовольный всем и вся.

Памятуя о ранней побудке, бытующей на факультете боевой магии, я легла спать пораньше. Быстро задремала, но подруги, затемно вернувшиеся в комнату после ужина, разбудили меня. Я надеялась снова заснуть, однако тяжёлые раздумья разогнали сон. Мне требовалось психологически подготовиться к встрече с группой боевых магов, которые ещё совсем недавно были моими близкими друзьями.

Причин остаться боевым магом у меня было много. И основная из них, как это не прискорбно звучит, – потребность в самообороне. В магическом мире эффективно противостоять другим магам можно лишь при помощи боевой магии. Ещё меня привлекла гарантированная защита от замужества. Согласно правилам студентки не могут быть выданы замуж, пока не закончат своё обучение в академии. Я не могла доверять Данагу полностью, поэтому возвращение в академию стало для меня своего рода страховкой.

Устав ворочаться в постели, я выбралась в коридор общежития и прошла на балкон – относительно безопасное место для девичьих прогулок тёмной ночью. Незвано нахлынули воспоминания о былом.

«До двенадцати лет я жила счастливой беззаботной жизнью девчонки-сорванца. Училась в школе, играла с подругами во дворе, ходила в библиотеки и на разные кружки. Моё детство было мирным и без особых проблем. Но в двенадцать, когда природа решила, что мне пора познакомиться с одной из особых сторон девичьей жизни, мир вокруг меня сошёл с ума. А может быть и я сама сошла с ума...

Обострились мои способности эмпата, и резко повысилось внимание со стороны мужской половины населения. Оценивающие, раздевающие, обмусоливающие мою неразвитую девчоночью фигурку взгляды вдруг посыпались со всех сторон. Я хотела бы не замечать их, но моя повышенная чувствительность к эмоциям окружающих не позволяла мне спрятаться за неведением.

Даже спиной я чувствовала вожделеющие взгляды, внутренне возмущаясь: «Как они могут, я же ребёнок ещё и в куклы играю? Почему они хотят делать такой с ребёнком? Что со мной не так?!»

Вскоре случилась первая попытка изнасилования. Мне с трудом удалось вырваться, и убежать. Видимо мужчины инстинктивно чувствовали во мне идеальную партнёршу. При непосредственном физическом контакте эмпат чувствует почти всё, что творится внутри другого. Даже то, что человек сам не может выразить словами. Иначе я это объяснить не могла.

Прошёл месяц и новая попытка изнасилования со стороны близкого знакомого. Озабоченные взгляды, двусмысленные предложения мужчин, стариков очень преклонного возраста, родных дядей и двоюродных братьев стали обыденностью. И снова вопрос к миру: «Как они могут, ведь я близкий им человек?!»

В школе физрук устроил мне скандал, так как я редко посещала его занятия. Всё из-за нездорового интереса ко мне, желание наблюдать, как колышется без лифчика моя ещё неоформившаяся грудь, и дрочить в учебке после нашего урока. В то время его жена ждала ребёнка. И снова вопрос к миру: «Как он может так вести себя сейчас? Почему предаёт свою жену и ещё нерождённого ребёнка ради сиюминутного наслаждения?» Учитель-географ строил мне глазки. Я маленькая, угловатая, и в целом не особо красивая, а его тянуло ко мне. И на уроке его взгляд то и дело прилеплялся к моей фигурке. Я делала вид, что не замечала его интереса. Но мне было мерзко, крайне мерзко...

Я записалась в секцию боевых искусств, чтобы уметь защищать своё тельце от посягательств неадекватных взрослых. Упросила маму перевести меня в школу поближе к дому: ездить в метро стало невыносимо. Научилась управлять своей энергией, и ставить ментальные блоки. Так я хоть как-то отгородилась от странного безумия вокруг меня.

Как сейчас помню... Мне тринадцать лет. Первое сентября – всеобщий праздник знаний, я иду в школу. Как все девочки, одетая в форму с юбкой чуть выше колен, в белых гольфах и красивых новых сандалиях. Отросшие за лето волосы заплетены в косички и украшены большими белыми бантами. В руках роскошный букет из белых роз, который вчера купил отец. На душе праздник, ведь начинается новый учебный год, а мне очень нравится учиться.

Навстречу попался мужчина средних лет. Поймала его маслянистый взгляд на своих тощих коленках, он перешёл вверх и ощупал маленькую грудь. Мужчина мысленно раздевал меня. Противно, будто помоями облили. «Неужели не понимает, что я ещё мала для подобного? Как ему не стыдно?!» И понимаю, ему совсем не стыдно. И пофиг, что я ровесница его старшей дочери. Для него это в порядке вещей. «Больно! Ведь так не должно быть! Должны быть хоть какие-то моральные границы!» Остальных мужчин по пути до школы я обходила стороной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я ужесточила правила безопасности своей жизни, чтобы надёжнее спрятаться от неоправданно озабоченного мира вокруг. Всегда была дома после 17:00. Не общалась с родственниками мужского пола. Общественные места посещала только в сопровождении родителей или подруг. И регулярно тренировала приёмы самообороны.