- Ты еще можешь передумать, - шепнул мне в губы, дыхание вампира оставило раскаленный отпечаток похоти на губах.

- Никогда, - выдохнув, приподняла голову, пытаясь дотянуться до манящих губ. Сейчас они налились кровью, алые, сочные дурманящие.

Он засмеялся, тихо, возмутительно эротично, в каждом звуке было столько непристойностей, что я невольно покраснела. Ни сказав, ни слова, он озвучил все.

Он отпустил мою руку, продолжая ласкать шею, я запустила пальцы в шелковистые волосы, распустила их, и черное облако с шоколадным отливом накрыло меня. Волосы щекотали, дурманили запахом полевых цветов, танцевали на кончиках нервных окончаний. А губы продолжали ласковую пытку. Его язык, то твердый, то необычайно мягкий, проникал сквозь кожу, властно, требовательно, ненасытно.

Рафаэль двинулся дальше, добрался до моей груди, и глядя мне в глаза, бесстыдно, вызывающе, сомкнул губы вокруг соска. Он, то нежно его посасывал, то тянул, а рука в это время, уже играла со вторым соском.

А я кричала, не в силах разорвать зрительного контакта, глядя на фиалковое сиянье, проглядывающее сквозь копну шелковистых волос. Сейчас в нем были дикость и страсть. Он менялся все больше, удивлял, шокировал. Я кричала, стонала, раздвигая ноги, шире и шире, лоно пронзало электрическими разрядами, пекло огнем, и требовало его внимания, молило, чтобы он прикоснулся к сокровенному.

- Сладкая… - его голос стал хриплым, насквозь пропитанным возбуждением, одно слово проникло так глубоко, куда дорога закрыта рукам.

Губы спустились ниже, к моему животу, руки, язык, волосы, он задействовал все, чтобы лишить меня остатков разума. Я горела, извивалась, меня уносило вдаль, уже было не разобрать, как, где и чего он кается. Даже не помню, когда оказалась полностью обнаженной, когда он умудрился стянуть с меня джинсы и трусики. Сладкая пытка охватила все тело, возбуждение стекало к лону, болезненно-сладкая пульсация, изматывала. Я невольно приподнялась в немой мольбе.

Он оторвался лишь на миг, чтобы вновь поймать мой взгляд.

- Раскройся для меня, - шепнул мне в низ живота. Я подчинилась моментально, разведя ноги, так широко, как могла.

Рафаэль поцеловал, с первобытной жадностью припал к сердцевине моих желаний. Он испивал мои соки, прошелся языком по каждой складочке. Я завыла от нарастающего блаженства, дрожала, мотая головой из стороны в сторону, не помня ничего, кроме этих властных губ, неистово терзающих меня.

Провел языком по входу, чуть просунул язык, руками раскрывая меня еще сильнее. Отпрянул, и замер, разглядывая меня там. Взгляд обжигал кожу, разрезал ее, подводя меня к краю, и не давая упасть вниз.

- Совершенство… - обдает меня прохладным ветром, несущем в себе сладкий запах порока. Я впитывала его с жадностью, задыхаясь, и не веря, что все происходит наяву. Прекрасный, волшебный сон, где его губы вновь припали к лону.

Рафаэль, добрался до пульсирующей точки, обхватил ее губами. И его язык затеял безжалостную игру с моим клитором. Не щадя, остро, резко, а пальцы в это время порхали на складочках, вытворяя что-то немыслимое. Я уже не кричала, хрипела, пропал голос, все чувства и эмоции подчинялись его безжалостному ритму.

Оргазм прошелся взрывам по каждой клеточке тела. Я цеплялась в его волосы, выкрикивала слова, кажется, произнесла заветное: «Люблю!». Все смешалось в сознании, яркие вспышки, острое наслаждение, его губы, дарующие долгожданное блаженство.

Рафаэль поднял голову, фиалковый свет озарил пространство вокруг нас, я ощущала его голод, его желание вновь зажгло меня. Я снова изнывала, в неутолимой жажде. Я хотела больше, его всего, чтобы вошел, наполнил.

Он медленно и грациозно, как хищник подполз вверх, приблизился к моему лицу.

- Я постараюсь сделать так, чтобы не было больно, - в глазах промелькнула тревога. Даже сейчас, когда похоть выламывала его, требуя удовлетворения, он беспокоился обо мне.

- Пусть будет больно… я хочу твою боль… я приму все… что ты можешь мне дать… - язык заплетался, взгляд рассеянный, пьяный, и мне было мало, тело требовало очередную дозу. Немедленно… сейчас….

Звук расстегиваемой молнии, показался мне самым мелодичным. Его плоть дотронулась к лону, гладкая, словно касание прохладно бархата, вызывающего жар. Рафаэль – холодный огонь, пробирающий до костей, сжигающий, и успокаивающий, дарующий блаженство.

- Посмотри мне в глаза, впусти меня в себя, - он хотел проникнуть в разум, сломать барьеры, владеть мной полностью и безраздельно. Даже не раздумывая, я покорилась. Позволив себе раствориться в фиалковом свете, льющимся в меня, вместе с вампирской силой.

Он вошел в меня. Боль. Острая. И ошеломляющее чувство наполненности. Ликование души, от осознания – он во мне.

- Желанная боль… Невероятная… - с болью приходило ощущение счастья, полного, невозможного. Пусть хотя бы в эти краткие мгновенья, я буду счастлива. Буду принадлежать только ему.

Вампир стал двигаться медленно, изучая меня внутри, лаская, наполняя. Я сжималась вокруг него, ощущала вены, твердость. С его губ сорвался стон, ласкающий слух. И в тоже время глаза входили внутрь меня, и не было для них препятствий. Я открыта со всех сторон для него, жаждущая, влюбленная. Фиалковый свет исследовал меня бесстыдно, по-хозяйски, и при этом до безумия нежно. Он без труда нашел моего зверя. Сила Рафаэля играла с волчицей, гладила ее по шерсти, подчиняла, и хищница мурлыкала, купаясь в его ласке. Точно так же как и я извивалась от каждого толчка.

Он безошибочно находил самые чувствительные точки, и давил на них, то резко, то едва ощутимо. Боль исчезла, также быстро, как и появилась. Наслаждение, иное, еще мной неизведанное, пронзало, словно иду по кромке острого ножа.

Рафаэль ускорил ритм, и через мой открытый рот, оглушающим потоком хлынула сила, пропитанная его желанием, я больше не ощущала кожи, только он, центр мира, я вплавлялась в него, а вампир становился частью меня. Мы соединялись на всех мыслимых, и немыслимых уровнях.

Волчица во мне, тянулась к вампиру, признав его, обвилась вокруг силы. Наши сердца, перестали жить отдельной жизнью. Удар его сердца, был продолжением моего. Бесконечный круг, где наслаждение вампира, отдавалась во мне блаженными спазмами. Нас пронзили нити, связали так сильно, что становилось больно. Я дышала только им, каждый вздох – прилив нового наслаждения, наполненный его ароматом.

Рафаэль стал двигаться быстрее, в глазах блуждал фиалковый огонь, он отпустил свои эмоции, освободил себя, отдаваясь мне. Вампир бился во мне, стальной, переполненный желанием, дарящий экстаз, высекающий искры из глаз. Не прерывая зрительно контакта, когда не нужно было слов, я слышала его восхищенные мысли. Слышала, как красива, как ему хорошо. А я мысленно повторяла лишь одно слово: «Люблю!».

Лоно стало сжиматься сильнее, мне казалось, подо мной не солома, а покрывало из облаков, и мы парим где-то в открытом космосе, и свет исходит только от его глаз. Они сверкали как фиалковые алмазы. Мощный толчок, и фиалковые алмазы рассыпались у меня в глазах на миллиарды частиц. Оргазм высвобождал мою суть, тело распадалось на частицы, где каждая клеточка билась в спазмах дикого экстаза.

Я ощутила, как его семя лилось в меня, толчками, как бьется в оргазмических конвульсиях его плоть, и Рафаэль улетает вместе со мной, туда, где не может быть никого кроме нас. В наш оазис обнаженного, бесстыдного, и самого чистого наслаждения.

Когда стихла музыка наслаждения, когда удары блаженства, стали лишь едва слышным отголоском, я упала на землю. Приземлилась с мягких пустых облаков в реальность, на острые и колючие камни. За удовольствием пришла боль. Она, по сути, никуда и не уходила, а притаившись, и выбрав момент, нанесла сокрушающий удар.

Рафаэль был рядом, прижимал меня к своей груди, дышал часто, прерывисто, и я слушала его дыхание, понимая, вот оно счастье, в его дыхании, стуке сердца, заботливых руках. И оно ускользало сквозь пальцы. Вампир еще здесь, еще витают в воздухе отголоски нашего неистовства, но скоро все исчезнет. Не будет нас. Ничего не будет. Без него.