Далее Харрисон начал рассказывать о правилах завтрашних танцев. Он начинает с «никакого тверка, никаких толчков и трений» — его слова, точно не мои — и «не курить на территории». Короче говоря, я уверен, что все его сейчас прослушали. Мы будем делать все эти вещи, а он ни хрена с этим не сделает.

Я отключился, просмотрел толпу, и меня не удивило, когда мой взгляд пал на Южанку. Она тоже наблюдала за мной, и, черт возьми, я все еще думаю о том, как она ворвалась в раздевалку пару недель назад. Я никогда не был голым в присутствии девушки без того, чтобы ситуация не обострилась. И уж точно никогда не было такого, чтобы девушка ушла от меня, оставив меня в подвешенном состоянии.

Буквально, в данном случае.

Но Южанка не похожа на других девушек. Во-первых, я никогда не ненавидел и не хотел кого-то одновременно. Она — самый настоящий запретный плод. Та, от которой я зарекся.

Невинная ухмылка тронула ее мягкие розовые губы, и я ненавижу себя за то, что знаю, какие они. Ненавижу за то, что не раз хотел, чтобы они снова оказались на моих.

Она встала, и я напряг брови. В середине речи Харрисона она зашагала по трибунам, и как только она спустилась на пол, мои глаза приклеились к ее заднице. Она круглая, идеальная и…

Встряхнув головой, я привел мысли в порядок. Она не имеет права делать это, отвлекать меня от ненависти к ней. Не тогда, когда у меня есть такая веская причина для этого.

Она бросила взгляд через плечо, и он упал прямо на меня. Эта нахальная ухмылка все еще там, и, если бы я не оставался сейчас в центре внимания, я бы посмотрел, что она задумала.

Она исчезла, и Родригез последовала прямо за ней. До сих пор не было никаких последствий того трюка, который я проделал с ее машиной пару недель назад, и могу признаться, что с тех пор я был на взводе. Она ничего не принимала близко к сердцу, что, если быть честным, меня чертовски возбуждало. Даже если это ее самая раздражающая черта.

Как бы то ни было, я застрял здесь, играя роль королевской особы Северного Сайпресса. Ухмыляясь про себя, я уверен, что скоро она сравняет счет, и я скоро об этом узнаю.

Если я прав, она уже в курсе, что я верну ей это дерьмо.

***

БЛУ

Я не чувствовала себя так хорошо уже очень, очень давно. Когда я еду по своей улице, она кажется даже красивее, чем обычно. Может быть, это смена листьев или украшения на Хэллоуин, которые все соседи выставляют в первый день октября, но у меня определенно отличное настроение, видя свое окружение в более ярких красках.

И опять же, это может быть связано с двумя мусорными пакетами на заднем сиденье, когда я знаю, что только что одержала огромную победу.

Увидеть результат моего хорошо продуманного хода во время сегодняшней игры — вот что будет вишенкой на торте. То, что сделает то, чем я рисковала сегодня, стоящим всего этого.

Я нажала на тормоз и повернула на свою подъездную дорожку, но обнаружила, что на моем месте припарковался кто-то другой. Рикки стоял на своем гладком черном мотоцикле, скрестив обе руки на груди. Его взгляд устремлен на меня через лобовое стекло, но его выражение было трудно разобрать.

Заглушив двигатель, я вылезаю и осторожно подхожу к нему. Я так и не смогла извиниться после нашего последнего разговора, когда он появился во время игры несколько недель назад. С тех пор напряжение между нами только росло. Поэтому, стоя сейчас лицом к лицу с ним, я чувствовала себя крайне неловко.

— Привет, — сказала я немного тише, чем обычно. И немного менее дерзко.

Он кивнул, но не ответил на приветствие. Вместо этого его взгляд опустился туда, где я держала большие пальцы на обоих карманах джинсов. Когда его глаза сузились, я тоже посмотрела туда.

— Урок рисования? — спросил он, имея в виду розовую аэрозольную краску, испачкавшую мои пальцы. Я заправила их за спину и чувствовала благодарность за то, что он был единственным, кто это заметил. Было бы отстойно, если бы кто-то еще подглядел улику, связывающую меня к тому, что я сделала.

— Эээ… нет. Не совсем. В чем дело? Почему ты зашел?

Его взгляд снова перешел на меня, и он наклонил голову.

— Почему я всегда здесь?

Закатив глаза, я сделала шаг мимо него.

— Я больше не буду делать это с тобой, Рикки. Я…

— Блу, он уезжает отсюда меньше, чем через неделю, — вклинился он. — Если ты не уедешь сейчас, тебе придется ехать на север восемь часов, если ты когда-нибудь захочешь его увидеть. И мы с тобой оба знаем, что этого не случится. Если ты не хочешь проехать даже тридцать минут.

Мимо пронесся ветерок, и я обняла себя за капюшон, погружаясь в размышления.

— Поверь мне, — продолжил Рикки. — Если бы я мог вытянуть из Хантера то, что ему нужно сказать тебе, я бы уже сделал это. Но он не говорит. Не со мной. Во всяком случае, не об этом.

Мой взгляд переместился в сторону дома, где, я знала, Скар ждет внутри. Я решила проводить с ней больше времени, что означает, что найти время для Хантера будет еще сложнее, но… он тоже семья.

Я встретила взгляд Рикки и не могла не заметить, как по-другому он смотрит на меня. Это было не так, как обычно. Если я не ошибаюсь, он держится со мной настороженно, чего никогда не было.

— Я не могу пойти сегодня вечером, — сказала я, сдаваясь. — Но я найду время завтра утром.

Он снова сделал эту штуку со своими бровями, где они сгибаются посередине.

— У тебя есть что-то более важное? — в его тоне звучало осуждение, и я это чувствовала.

— Мне нужно присутствовать на школьных занятиях, но я не работаю по утрам. Тогда я могу отправиться к нему, — ответила я.

Только когда Рикки опустил взгляд и покачал головой, я думаю, что поняла, с чем могут быть проблемы.

— Дай угадаю, — ворчал он. — Не можешь позволить себе пропустить игру твоего парня. Я прав?

Я не могла даже начать объяснять все, что не так в этом заявлении, но начну с того, что это не его дело, куда я иду и почему я там буду.

— Мы с тобой не вместе, Рикки. Ты забыл об этом?

— Нет, я уверен, что получил это сообщение, — на его губах появилась беззлобная ухмылка, когда он ответил.

По многим причинам у меня не было на это времени. Когда я, наконец, прошла мимо него, он шел за мной по пятам.

— Это на тебя не похоже, Блу. Никогда не знал, что ты можешь быть шлюхой для какого-то чувака.

— И, если быть честным, — добавил он, — это не очень хорошо выглядит.

Чувствуя, как по позвоночнику пробегает тепло, я повернулась к нему лицом.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

Он потирает рукой свою козлиную бородку и смотрит куда угодно, только не на меня.

— Я видел сообщение о том, что он оставил твою машину на кирпичах, — поделился он. — А теперь ты откладываешь Хантера, чтобы появиться на игре этого засранца? Фигня эта просто не сходится.

Я так устала от людей, которые считают, что они меня раскусили. Только вот то, что Рикки — один из таких людей, было для меня в новинку.

— К твоему сведению, придурок, то, что я должна делать в школе, это для клуба журналистики, — признала я сквозь стиснутые зубы. — Да, я должна быть на игре, но только потому, что я должна делать фотографии с каждого домашнего мероприятия, и так получилось, что сегодня игра на выпускной проходит на поле Сайпресс. Тебя это устраивает? Или тебе нужно, чтобы я сделала презентацию всего моего расписания на эту неделю?

Я чувствовала момент, когда он отступал, понимая, что облажался. Теперь, когда я донесла свою мысль до него, я отвела от него свой гневный взгляд и перевела дыхание.

— Я не хотел тебя разозлить, — признался он. — Просто, когда я увидел, что он сделал, и зная, что вы должны быть вместе или что-то в этом роде, я просто…

Мне больше не было что сказать, и, похоже, ему тоже. Я просто отсчитывала дни до того момента, когда я смогу оставить школу позади и жить дальше. Эта драма изматывает. Драма, которую я отчаянно пыталась избежать.

— Я… я появился в школе в тот день, — в конце концов признался Рикки. — Как только я увидел сообщение о том, что произошло. Но когда я пришел туда, все было чисто, так что я решил, что просто упустил тебя.