- Нет, - замотал головой мальчишка. На вид ему лет десять, а серьезности на все тридцать. Анри бы стоило поучиться. - Дед велел передать письмо в руки, а после проводить мастера дознавателя к нему. Срочно. Просто он боялся, что мастер дознаватель без письма не пойдет. Там что-то важное.

- Тогда проводи меня? Господина Эрвана нет, а с твоим дедушкой у нас есть дело.

Мальчишка с недоверием покосился на меня, затем бросил взгляд на блюдо сахарного печенья, которое Эри только что вынесла из кухни и оставила на стойке. Он потянул носом и нерешительно подал письмо.

- Это с изюмом?

- Конечно, - улыбнулась я и быстренько завернула пару печений в бумагу. - Попробуй пока, а я возьму плащ.

Реджис Эрван возненавидит меня всей душой, но упустить такую удачу — просто преступление. Поскорее разобраться с этим делом, распрощаться с семейкой Райнеров и выдворить Линдара, который уже вполне способен уйти собственными ногами - разве не лучшее завершение дня?

Выходя из таверны, оглянулась по сторонам, отчего-то ощущая себя настоящей преступницей. Надвинула капюшон поглубже и направилась следом за мальчишкой. Тот как назло не торопился, шуршал бумагой, разворачивая печенье, жевал. Один раз даже поперхнулся крошками и остановился, чтобы откашляться.

- Твой дед не рассердится, что мы задерживаемся? - не выдержала я.

Шагать по широкой открытой улице, на которой в любой момент мог появиться Реджис Эрван было не слишком-то приятно. Я бы давно свернула в переулок и прошла тесными жилыми кварталами, но маленький проводник видно получил другие инструкции от деда.

- Возможно будет, госпожа. Да только не на вас, а на меня. Если я злю деда, матушка лишает сладкого. Но, благодаря вам, сегодня мне не страшно.

Он счастливо улыбнулся и засунул в рот остатки печенья. Если бы все гости если его с таким удовольствием, Марта оказалась бы на седьмом небе от счастья, а я решилась поднять цену.

Смяв бумагу, мальчишка сунул ее в карман — понятия не имею зачем. Затем отряхнул руки, хотел было вытереть о костюм, но не решился. Мало ли какие еще наказания может придумать его изобретательная матушка.

- Вкусное у вас печенье, госпожа Ирмас.

- Спасибо. Скажи, а ты знаешь короткую дорогу к дому?

- А то, госпожа.

- Так покажи мне ее. Или так и будем мимо лавочек вышагивать?

- Но госпожа… - мальчик растерялся. - Дед говорит, что дамы по таким закоулкам не ходят.

- Дамы, может, и не ходят. Давай показывай. В следующий раз, когда придешь в таверну, получишь еще печенья.

Обещание возымело действие. Мальчишка, о чьем имени я так и не справилась — всегда упускаю эти учтивые мелочи — схватил за руку и увлек в ближайший переулок. На всякий случай, я еще раз оглянулась. Никакой угрозы поблизости не было. Даже лавочник, раскладывающий на прилавке пучки сочной зелени, был незнакомым.

Целитель Ошиль вместе с женой, овдовевшей дочерью и внуком жили в стороне от центра. Центром Леайта, кстати, считалась городская площадь возле ратуши. Ею и заканчивалась широкая улица, на которой стояла моя таверна. Судя по набору инструментов, Ошиль имел практику, приносившую недурной доход. Чего стоит один только кофр, обтянутый телячьей кожей. Я уж молчу про чары, благодаря которым инструменты не потеряют в остроте долгие годы. Не имея большого опыта, сразу ощутила. К тому же образование у целителя явно не самое последнее. Клянусь милостью Лорханы, он бы мог приобрести жилье в куда более привлекательном месте.

Как магистрат не заботился о чистоте и развитии города, чем ближе к порту, тем сильнее Леайт обнажал собственное лицо. Вымощенная гладким булыжником дорога закончилась. Камень здесь был старым и, вероятно, видел еще юные годы покойной тетки Женивы, а то и что-нибудь пораньше. Яснее слышался шум из гавани, а ветер приносил аромат несвежей рыбы. Гавань в Леайте была довольно просторной, но когда-то у магистрата не хватило денег, чтобы выстроить причалы пошире. Теперь крупные торговые суда соседствовали с мелкими рыбацкими, а команды вторых не слишком-то утруждались разгрузкой после промысла. Торговля рыбой велась прямо на пристани. Весь улов продать не выходило, и он мог лежать долгие часы, отравляя городской воздух и иногда жителей.

Дом Ошиля, однако, выглядел внушительно. Старинный особняк на высоком фундаменте, с широкими окнами, добротным крыльцом с навесом и крошечным садиком, отгороженным изящными кованными воротами. Здесь же целитель вел и прием пациентов.

Мальчишка сразу проводил к деду в кабинет. Господин Ошиль стоял спиной ко входу, склонившись над столом с инструментами и склянками. Над головой висел сияющий шар света.

- Дедушка, к тебе пришли, - сообщил мальчик.

Я замерла на пороге, рассматривая окружающую обстановку. Полки с книгами до самого потолка, письменный стол, заполненный бумагами, еще один, вероятно, для ассистента. Шкафчик для инструментов и снадобий. Стопки чистых тканей, аккуратно сложенных на скамье. И запах. Тот непередаваемый запах из смеси трав, цветов и спирта, всегда сопровождающий кабинеты целителей.

- Ах, да, - встрепенулся Ошиль, откладывая свою работу. - Господин Эрван, наконец-то! Я уж думал… Госпожа Ирмас?

Ланс в рубашке с подвернутыми рукавами, в белом переднике, на котором появились брызги от снадобий и компонентов, со стеклянной пробиркой в пальцах, непонимающе уставился на меня.

- Простите, но я ждал мастера дознавателя.

- Господин Ошиль, - я шагнула вперед, решив, что еще найду повод как следует рассмотреть кабинет, и улыбнулась. - Дознавателя Эрвана, вероятно, задержало какое-то важное дело. А я просто не могла остаться в стороне, когда ваш очаровательный внук появился в таверне.

Лесть никогда не удавалась хорошо. Элти говорила, я становлюсь похожей на портниху, которая надумала продать плохо сидящее платье. Как не растягивай улыбку, все равно отвращение написано на лице.

- Да, но… - целитель замешкался и вернул пробирку на место. - Разве я могу обсудить с вами подробности следствия?

Слушая обещания Ошиля обо всем рассказать, поддерживая разговоры о симпатичной преподавательнице я рассчитывала как минимум на солидарность. Но целитель, похоже, думал иначе.

- Можете не открывать все подробности, как сделали бы с мастером дознавателем. Но, прошу, расскажите, в чем дело. Я владею таверной, где произошло преступление. Я имею право знать. В конце-концов, имею право снять с себя подозрение. Горожане, прослышав о случившемся, подумали на меня. Господин Ошиль, расскажите, чем отравили Линдара. Он, кстати, до сих пор на моей половине дома.

Целитель прищурился.

- Прошу, расскажите, - решила не сдаваться я. - Травниц и целителей всегда подозревали в нехороших делах. Послушать людей, так все яды и болезни происходят от нас. Неужели можно считать меня виновной в отравлении Линдара? Я ведь приносила клятву, как и вы, кстати. Наставница Ньярос лично готовила меня к церемонии и..

Сработало. Лицо целителя смягчилось. На губах выступила чуть заметная улыбка.

- Госпожа Ньярос прекрасно разбиралась в людях даже в юные годы, - произнес Ошиль. - Ее учениками не становились те, для кого клятва была пустым звуком.

Я сделала усилие, чтобы удержать несчастное выражение лица. Ученицей наставницы Ньярос я не была никогда. В моей группе она вообще преподавала всего один год. Сдача зачета превратилась в настоящую пытку. Вспоминаю с ужасом.

- Проходите, госпожа Ирмас, присядьте. Увы, я отпустил ассистента. Если подождете, предложу вам выпить. Не хотите? Уверены? Что ж, тогда начнем с главного.

Приступить к этому хотелось как можно скорее. Рано или поздно неведомые дела Реджиса подойдут к концу, он вспомнит о договоренности с целителем и направится прямиком сюда.

- Я исследовал остатки зелья, подмешанного в напиток Линдара. Составлено, надо сказать, препаршиво. Обычно травницы делают снадобья легкими. Через час-другой на открытом воздухе они теряют свойства. Но здесь, - Ошиль даже поморщился. - Будто слепая курица лапой собирала формулу. Компоненты не подготовлены как следует, не отмерены в нужных количествах. Представьте, даже не измельчены как положено. Как Линдар только не почувствовал порошок и остатки листьев на губах? Даже сейчас — а ведь прошли почти сутки — формулу можно разложить на компоненты. Отвратительное пойло. Вы, наверное, понимаете.