— Увидимся, — сказал Камальев, останавливаясь перед дверью палаты Макса. — А сейчас поспите.

— Хорошо, сэр.

Полковник хлопнул Макса по плечу и пошёл прочь. Вся его фигура выражала уверенность в себе и своей правоте. «Наверное, таких много на Венере», — подумал Макс.

Он вошёл в палату, лёг в кровать и с наслаждением потянулся. Прогулка немного утомила его, и он был удивлён, когда Камальев сказал, что завтра его отправят в Центр. Пожалуй, действительно стоит вздремнуть. Макс набрал на прикроватном терминале опцию погружения в сон, выставив время полтора часа и режим «без сновидений» — хотелось просто отключиться и ни о чём не думать.

Мэтр Косовски пришёл ровно в половине четвёртого. Он был одет так же, как и тогда, когда Макс видел его в последний раз: однобортный чёрный костюм, ничего лишнего, никаких украшений. Совершенно безликий человек, которого не заметишь в толпе.

Духовный отец улыбнулся, увидев, что Макс не спит, и быстро подошёл к кровати.

— Добрый день, капитан Агранов! — проговорил он, протягивая руку. — Тебя ведь можно поздравить с повышением, сынок?

Макс встал и ответил на рукопожатие.

— Садись, — Косовски положил ему руку на плечо, заставив опуститься на кровать, а себе придвинул стул. — Ты помнишь меня?

— Конечно, мэтр.

— Полковник Камальев сказал, что тебе нужна помощь, — духовный отец внимательно смотрел Максу в глаза. — Это так?

— Я не знаю, мэтр. Думаю, ему виднее.

— Мне бы хотелось посмотреть тебя. Ты согласен?

— Как скажете, — Максу совсем не улыбалось пускать в своё сознание кого бы то ни было, но он знал, что отказ повлечёт уговоры и проволочки с заданием, а ему хотелось избавиться от формальностей как можно быстрее и заняться настоящим делом.

— Но ты не хочешь, сын мой, — заметил Косовски.

— Это не самый приятный процесс, — ответил Макс.

— Не сопротивляйся мне, тогда всё пройдёт легко.

— Я знаю, мэтр.

— Тогда начнём?

— Хорошо.

— Ты помнишь порядок?

Макс кивнул. Сейчас ему казалось, что то, о чём говорил Косовски, происходило вчера. Воспоминания были свежи, как только что испечённый торт.

— Закрой глаза и введи себя в транс первой степени. Освободи сознание, впусти меня. Я не причиню тебе вреда.

Всё те же слова, тот же ритуал. Но Макс не был тем наивным парнем, который впервые встретился с духовным отцом. Теперь ему было ещё труднее поверить кому бы то ни было.

Макс начал делать положенные дыхательные упражнения, но понял, что ему это не нужно: отец Эбнер научил его вводить себя в транс быстро и легко. Голос мэтра Косовски становился всё тише, отдаляясь. Он проникал в подсознание, стремясь слиться с мыслями Макса. Но он не имел той власти, какой обладал раньше. Макс неожиданно понял, что может контролировать себя и ограничивать доступ духовного отца в своё подсознание. Это открытие вызвало у него ликование, которое он едва сумел подавить. Макс не знал, заметил ли его Косовски. Он чувствовал, как экстрасенс рыскает по его подсознанию, разыскивая скрытое. Раньше он постарался бы отключить защитные барьеры, чтобы впустить духовного отца и позволить ему исследовать себя, но теперь Макс следил за действиями Косовски словно со стороны. Он вдруг понял, что может превзойти мэтра. Получалось, что экстрасенсы Федерации уступают не только священникам Пентаклизма, но даже их ученикам! Это не сулило Содружеству ничего хорошего. Макс контролировал исследование духовного отца, то открывая перед ним, то закрывая двери подсознания. Когда сеанс подошёл к концу, ему хотелось петь от ликования, но он сдержал себя.

— Что ж, капитан, — выйдя из транса, сказал мэтр Косовски. — Думаю, с тобой всё в порядке. Похоже, полковник напрасно беспокоился.

— Я рад, сэр.

Мэтр Косовски встал. Он выглядел слегка озадаченным.

— Желаю тебе удачи, — проговорил он, покачав головой. — Тебе здорово повезло. Ты остался цел.

— Да, мэтр, — Макс тоже поднялся. — Но удача мне точно пригодится.

— Прощай.

— До свидания.

Когда Косовски вышел, Макс позволил себе улыбнуться. Его уже не могли контролировать так тотально, как раньше — он одержал маленькую победу!

Паром сел на площадке перед тридцатиэтажным домом Центрального департамента Чрезвычайного Отдела. Перед фасадом развевались штандарты и знамя Федерации с золотым львом в окружении девяти гербов планет Содружества. На белом полотнище появился девиз. Присмотревшись, Макс прочитал начертанное готическим шрифтом: «Едина и неделима». Так-так, всё ясно. Как всегда, против сепаратизма.

Никаких охранных устройств видно не было, но Макс не сомневался, что местность вокруг здания напичкана орудиями, минами и прочими средствами поражения противника.

Камальев открыл со своей стороны дверь и спрыгнул на траву. Макс последовал его примеру.

— Я познакомлю вас с майором Вэлланом, — сказал полковник, шагая по направлению к небоскрёбу. — Он подробно проинструктирует вас по вашему заданию. Кодовое название операции «Джокер».

— Почему «Джокер», сэр?

— Потому что в конце мы все от души посмеёмся, капитан. Кстати, мы нашли у вас портсигар с взрывчаткой. Откуда он?

— Мне дала его Мария-Анетта. К нему прилагались часы.

— Те, что были у вас на руке?

— Да, сэр.

— И какая между ними связь?

— В часах находится дистанционное управление бомбой.

— Это она вам сказала?

— Да, сэр.

— Боюсь, вас в очередной раз обманули, капитан. Это обычные часы, а пульт находится неизвестно где. Но думаю, несложно понять, что он у республиканцев. Возможно, у Марии-Анетты.

— То есть… она могла взорвать меня, если бы я… дал повод?

Камальев кивнул.

— Подстраховка, — сказал он. — Но не беспокойтесь. Ещё тогда, когда наш динсбот изменил накопитель, он обезвредил и бомбу. Просто на всякий случай.

— Спасибо, — проговорил Макс.

Новость была очень неприятной. Хотя понять республиканцев можно было.

— Не за что. Уже тогда мы решили, что вы нам нужны живым, — Камальев улыбнулся.

— Сэр, разрешите вопрос?

— Да, капитан?

— Я не вижу здесь охранных устройств, — Макс демонстративно огляделся.

— Часть — под землёй, другие замаскированы. Не беспокойтесь, здесь вы в полной безопасности. Это место охраняется не хуже, чем Дворец Федерального Правительства.

— Не сомневаюсь, сэр.

Камальев остановился перед входом в здание и достал из нагрудного кармана пластиковую карту.

— Это универсальный ключ с ограничением допуска. Он открывает все двери, в которые я имею право входить, — полковник провёл им по замку справа от двери.

Тотчас из стены выдвинулась металлическая трубка с подобием окуляра на конце. Камальев прижался к ней глазом.

— Проверка сетчатки, — пояснил он.

Трубка исчезла, зато появилась горизонтальная панель с каким-то прибором.

— И самый надёжный способ, капитан, — идентификация ДНК, — полковник положил руку на панель, прибор накрыл её мгновенно развернувшейся сетью и через несколько секунд исчез.

— Вы можете войти, — проговорил голос с металлическими нотками. — Дверь открыта.

— Так быстро? — удивился Макс, имея в виду скорость, с которой был проведён анализ ДНК.

— Только у нас, — улыбнулся Камальев, нажимая на загоревшуюся зелёным кнопку. — Прошу! — добавил он, пропуская Макса в открывшуюся дверь.

Холл Центра ЧО был отделан в аскетическом стиле, столь излюбленном бюрократическими учреждениями Федерации: пол покрывал чёрный и белый керамогранит, выложенный в шахматном порядке; стены были из гигиенического пластика, на них висели фотограммы исторических событий, портреты членов правительства и, конечно, Верховного Поверенного. Напротив входной двери располагались десять лифтов, а перед ними стояли пронумерованные ресепшены с динсботами-администраторами.

Камальев уверенно направился к одному из них.