— Присаживайся, — он указал на кресло в центре комнаты. — Чувствуй себя свободно, мы ведь все старые знакомые.

Макс не назвал бы своё знакомство с Нороковым давним, но, естественно, промолчал и опустился в предложенное кресло.

— Я просмотрел результат твоего сканирования, — Седов машинально накрыл ладонью лежавший перед ним СНК-репликатор. — И, похоже, ты рассказал правду, — он немного помолчал. — Итак, федералы тебе не поверили? — Седов вопросительно взглянул на Макса.

Тот пожал плечами, не зная, что отвечать. Он уже сказал всё, что считал нужным, так к чему эти расспросы? Если Седов решил попытаться сбить его с толку или подловить, то лучше молчать.

Президент взял репликатор и несколько секунд вертел его в пальцах, словно что-то обдумывая. Наконец, сказал:

— Теперь вопрос стоит так: работаешь ли ты на нас или отправляешься в аннигилятор? Вариантов нет. И предупреждаю: ты нас интересуешь только потому, что владеешь техникой трансакции. Часть нашего вооружения основана на манипулировании армирующей решёткой, а кадров не хватает. Так что, — Седов положил репликатор на место и откинулся на спинку кресла, — нам нужен ответ: согласен ли ты работать на Республику? — тон у Седова был деловым, голос спокойным.

Макса это порадовало.

— А разве у меня есть выбор? — спросил он.

— Разумеется. Я озвучил его в начале разговора.

— Тогда я выбираю жизнь.

— Очень хорошо, — Седов взглянул на Фолнера и Норокова. — Но должен предупредить, что тебе вживят имплантат контроля.

— Что это? — Макс нахмурился.

— Чип, который позволит нам следить за тобой, а в случае измены… уничтожить тебя.

— Это обязательно?

— Уничтожение?

— Чип.

— Да, — Седов слегка кивнул. — Непременное условие.

— Ясно, — тоном Макс постарался дать понять, что он думает об этой затее.

— Хорошо, — Седов сделал небольшую паузу, затем продолжил. — Теперь, поскольку мы пришли к согласию, слушай внимательно. В последних боях мы обнаружили, что наше оружие, основанное на трансакции, не оказывает на корабли федералов никакого действия. Анализ сделанных записей и найденных в местах сражений обломков показали, что техника Содружества покрыта изображениями пауков, скорпионов, ос и так далее. Это заставило нас провести ряд экспериментов и выяснить, что любое изображение членистоногих наделяет предмет или человека трансиммунитетом, — президент внимательно посмотрел на Макса, словно ожидая комментариев, но, не дождавшись, продолжил. — У всех Всадников имелись подобные изображения, — он придвинул к себе лежавший на столе лист бумаги. — Вот, пожалуйста: у Эмиля-Антуана Вейгора протез сделан в виде паучьих лап, у Анатолия Покровского и Лоурэса Митчелла есть соответствующие татуировки. У твоего товарища из Карательного корпуса, уцелевшего в бою под Плезантом, на плече была татуировка осы. А что было у тебя, когда ты участвовал в достопамятном конфликте на Обероне? — Седов поднял глаза от листка.

— У меня тоже была татуировка осы, — ответил Макс.

— Почему?

— Её цвета соответствуют цветам доспехов Карателей.

— Чёрный и желтый, — проговорил Седов. — Я правильно понимаю, что не все солдаты этого отделения имели такие наколки?

Макс кивнул.

— У карателей татуировки не в чести.

— Зачем же ты её сделал?

— Тогда я этого не знал.

— Понятно. И ты не знаешь имя своего товарища, сделавшего такую же татуировку, как ты?

— Нет, — соврал Макс. — Вероятно, это был кто-то из новичков, но я не знаю, кто именно.

— Значит, вы не вместе их делали? — в голосе Седова ясно чувствовалось недоверие.

— Нет.

— Ладно. Пусть так. Это не имеет принципиального значения. Ты утратил татуировку после операции на Фобосе, когда тебе дали тело Джона Сеймора. Жаль, что мы не сообразили… ну, да ладно, теперь об этом говорить бессмысленно, — Седов побарабанил пальцами по столу. — Мы ищем способ обойти это ограничение. Теперь, когда мы знаем, в чём дело, уверен, у нас получится. Интересно только, как федералы догадались раньше нас, — он окинул Макса любопытным взглядом. — Можешь что-нибудь сказать по этому поводу?

— Нет, ничего. Я вообще только что узнал обо всём этом от вас.

— Ладно. Тогда поступим так: сейчас можешь отдохнуть и оглядеться. Покатайся по Вифлеему. А завтра встретишься с отцом Эбнером. Раз вы уже знакомы, будешь работать с ним. Он научит тебя управлять боевым трансактором.

— Почему завтра? — спросил Макс.

— На Плутон прибудет корабль капитана Сантьерры. Отец Эбнер находится на нём.

— Я буду служить на этом корабле?

— Да. Он называется… — Седов повернулся к Рею Фолнеру.

— «Прометей», — подсказал тот. — Разрушитель класса «гекатонхейр».

— Через четыре дня вы отправляетесь к Гималии. Нужно выбить оттуда федеральные войска и обеспечить оборону спутника. В это же время флот адмирала Лапревича атакует Ио.

— Эти два спутника… они ведь рядом с Европой, верно? — Макс нахмурился.

— Точно, — кивнул Седов, улыбнувшись одними губами.

— И зачем вам туда лезть?

— А затем, что мы собираемся высадиться на Европу.

Макс не смог скрыть удивления.

— Туда уже летали спутники и исследовательские корабли, но ни один не сумел приземлиться, — сказал он. — Почему вы думаете, что ксены вас пропустят?

— Потому что иначе мы применим аннигиляционные бомбы.

— Вы с ума сошли?!

— Отнюдь, — Седов покачал головой. — Дело в том, что мы уверены в существовании, по крайней мере, ещё одного супертрансактора. Наличие артефактов неземного происхождения в различных точках Солнечной системы свидетельствует о том, что в прошлом ксены активно исследовали Галактику и занимались техногенным освоением планет и их спутников. Возможно, трансакторы служили неким подобием стерк-тоннелей или даже телепортами. В таком случае, они должны были образовывать некое подобие сети. Известно, что на Меркурии, Марсе, Уране, Синопе, Титане и Умбриэле ещё в двадцать четвёртом веке были обнаружены следы мощных взрывов предположительно неестественного происхождения. Также и на Земле в начале двадцатого века имел место взрыв в таёжной области в районе реки Подкаменная Тунгуска, по одной из версий вызванный падением метеорита. Мы же считаем, что это могло быть актом уничтожения супертрансактора, который, если наше предположение о наличии сети верно, наверняка существовал и на Земле.

— Почему же ксены сохранили трансактор на Антиземле?

— Этого мы не знаем. Возможно, как памятник.

Макс скептически усмехнулся.

— Вполне вероятно также, что сыграла роль близость планеты к Солнцу и его энергии, — добавил Рей Фолнер. — Если ксены собирались когда-нибудь восстановить свою сеть, то мощный действующий трансактор очень пригодился бы.

— Да, это тоже возможно, — согласился Седов. — Но нас не интересуют мотивы инопланетян. Нам нужен их артефакт.

— Почему вы думаете, что он существует?

— Потому что в тех документах, которые мы изучили (в том числе надписях на артефактах, обнаруженных на различных планетах и спутниках и расшифрованных нами), говорится о девяти «колодцах силы». Мы предполагаем, что речь идёт о супертрансакторах. Если это так, то получается, что семь (на Меркурии, Марсе, Уране, Синопе, Титане, Умбриэле и Земле) были уничтожены, один на Антиземле разрушился в результате нашего неумелого вмешательства, а один существует где-то до сих пор. По логике он должен быть на Уране, Нептуне, Плутоне или одном из спутников, но мы не знаем сферу интересов ксенов — возможно, они редко посещали эти планеты и не строили там трансакторов. Кроме того, мы тщательно исследовали Нептун, Плутон и их спутники — благо, у нас была такая возможность. Я берусь с уверенностью утверждать, что на них трансакторов нет. Остаётся Уран. Он изучен нами меньше, поскольку до недавнего времени оставался зоной конфликта с Федерацией, и на нём соблюдался жёсткий пропускной контроль. А теперь у нас нет возможностей для масштабного исследования — сам понимаешь, война отнимает почти все силы и ресурсы.