— А как мы будем объяснять, почему ты без волос? — снова возразила Ариана. — Лето, чтобы сослаться на жару, уже прошло. Возраст, чтобы сами выпали, у тебя еще не тот.

— Скажу, что долго болел, потому худой, бледный и лысый, — нашелся Лил, но Ариана отвергла и это предложение.

— Больного тебя и на ярмарку-то не пустят, — резонно заметила она. — А вдруг ты заразный? Выкосит потом половину города, и ахнуть не успеют.

Лил внимательно посмотрел на подругу и вдруг рассмеялся.

— Ладно, выкладывай, что задумала, — сквозь смех проговорил он. — Вижу, что ты уже все решила и мне остается только согласиться.

Ариана глубоко вдохнула, готовясь к ответу, но вместо этого вскочила на ноги и, велев Лилу непременно ее дождаться, умчалась прочь.

Отсутствовала она довольно долго, из чего Лил сделал вывод, что она побывала дома. Запыхавшаяся, но весьма довольная, Ариана извлекла из походной сумки какую-то вещь зеленовато-коричневого цвета и изучающе посмотрела на молчащего Лила.

— Придется потерпеть, — сообщила она, явно прицеливаясь, как нахлобучить принесенную вещь ему на голову. Лил улыбнулся.

— Если это поможет сделать из меня человека, — начал было он, но Ариана оборвала его, не слишком красиво фыркнув.

— Невозможно сделать из белки белку, — заявила она, нимало не заботясь о разъяснении и не собираясь в очередной раз убеждать Лила, что она видит в нем равного себе. — Но можно сделать так, чтобы ястреб перестал за ней охотиться!

От сей тирады Лил даже закашлялся. Ариана выждала несколько секунд, готовая дать отпор любым его возражениям, а потом развернула загадочный головной убор, который, вероятно, и должен был скрыть Лила от хищных ястребов, и протянула его товарищу.

— Несколько лет назад папа ездил в Тристан-Уолл и привез нам с сестрой оттуда подарки, — издалека начала она свой рассказ. — Беанне — тот самый шаперон, что она подарила мне. А мне — этот капюшон: в Тристан-Уолле в таких ходят все мужчины. Так что там мы вполне сойдем за местных. А в других городах назовемся тристан-уолльцами — никому и в голову не придет требовать от нас снять головные уборы.

К тому моменту, когда она закончила, яркие волосы Лила уже были полностью спрятаны в недрах льняного капюшона, закрывавшего, помимо всего прочего, плечи и заканчивающегося на макушке забавным закручивающимся отростком. Ариана заулыбалась, довольная результатом. Лил, всецело доверяющий ее мнению, даже не стал рассматривать свое отражение.

— Только постарайся не смотреть никому в глаза, — мягко попросила она. — Иначе никакая конспирация нам не поможет.

Лил повел плечами.

— На тебя… тоже не смотреть? — как можно безразличнее спросил он. Ариана недоуменно уставилась на него, а потом вдруг звонко шлепнула ладошкой по лбу, да так, что Лил даже охнул.

— Буду так из тебя дурь выбивать, раз словами не получается! — сердито заявила она. Лил замотал головой.

— Но у меня же тяжелый взгляд, Ариана! — попытался оправдаться он. — Даже мама не любит, когда…

— А я люблю! — оборвала она его, но тут же потупилась, засмущалась. — Правда… Хоть и пробирает до косточек. Но… На меня еще никто так не смотрел. И мне… Так нравится…

От ее слов Лила бросило в жар: щеки запылали, но вовсе не от стыда за очередное недоверие. Не задумываясь и не пытаясь хитрить, Ариана говорила вещи, о которых он не смел даже мечтать. Они были из чьей-то чужой жизни, в которой дракону не отводилось места, и Лил давно с этим смирился. Даже когда обида и непонимание выплескивались через край, он находил оправдание самому несправедливому отношению к себе, потому что был уверен: так правильно. Его судьба была решена в тот момент, когда он родился драконом, а не человеком. И стараться ее изменить — все равно, что разворачивать реку вспять.

Но Ариана была словно вне этого мира, вне его жестоких законов. Она верила в то, что Лил заслуживает своего шанса, и его заставляла в это верить. И пусть объяснить это было невозможно, Лил чувствовал, что меняется с каждым проведенным с Арианой днем. Становится увереннее, открытей, избавляется от вечной ненависти и к самому себе, и к окружающим его людям. Даже на Тилу и его низость не злился: во-первых, Лил его победил, а во-вторых, стал еще ближе с Арианой; и, как бы страшно ни было думать о будущем, Лил научился наслаждаться настоящим.

— Ты… просто чудо какое-то! — вырвалось у него, и Ариана, зардевшись, спрятала лицо в ладонях.

Прошло несколько минут, прежде чем они снова смогли взглянуть друг на друга. Но даже борясь со смущением, Ариана не теряла времени даром, и вскоре Лил в этом убедился.

— Ты только не придумывай, пожалуйста, себе ничего, — проговорила она и выразительно посмотрела на него. — Но с твоим именем тоже надо что-то делать. Оно слишком…

— Драконье, — услужливо подсказал Лил.

— Необычное, — не позволила сбить себя с толку Ариана. — Оно сразу бросается в глаза. Появится куча ненужных вопросов: откуда такое имя, что оно означает. И рано или поздно кто-нибудь догадается.

— Но зачем кому-то вообще знать мое имя? — недоуменно спросил Лил. — Все-таки я не бог весть какая птица, чтобы интересоваться, как меня зовут. А если кто-нибудь все же и спросит…

— Нам нужно будет записаться в книгу при входе на ярмарку, — снова не дала ему договорить Ариана. — В каждом городе. Так положено.

— Но… — начал было Лил и осекся. Ариана истолковала это по-своему.

— Не волнуйся, у меня есть пара вариантов, как изменить твое имя, — затараторила она. — Они не сильно отличаются от Лила, их легко запомнить и надо будет только выбрать, какое тебе больше нравится.

— Не в этом дело, — негромко ответил Лил и опустил голову. — Я не умею писать.

— Не умеешь писать? — изумленно переспросила Ариана. — Но как? Почему? Тебе ведь уже одиннадцать!

Лил вздохнул и исподлобья взглянул на нее.

— Потому что я дракон, Ариана, — негромко напомнил он. — А дракону ни к чему человеческие умения. Они все равно никогда ему не пригодятся.

— Что за чушь! — возмутилась она. — И кто только внушает тебе подобные мысли? Дракон — не дракон… Научить тебя писать — дело нескольких дней. И, если у тетушки Айлин не хватает на это времени, я ей помогу.

— Обучишь меня грамоте? — наконец верно понял ее намерения Лил. Ариана твердо кивнула.

— Завтра же возьму с собой письменные принадлежности. А сегодня тебе придется вызубрить алфавит.

Занятия проходили с завидным успехом. Лил учился вдохновенно, беспрекословно выполняя все задания Арианы и радуя ее бесконечным рвением. Всего за пару дней он освоил технику чтения и более или менее прилично научился выводить свое имя. Вот только…

Лил оказался неисправимым левшой.

— Это плохо, очень плохо! — пришла в отчаяние Ариана. — Я не подумала, что драконы предпочитают левую руку. И что все об этом знают…

Лил посмотрел на свои руки так, словно видел их впервые. Надо же, даже они, вечные его защитники и добытчики, хотели предать своего хозяина, да еще когда? В тот момент, когда Ариана столько всего сделала и они были так близки к намеченной цели! Нет, хватит, нельзя пенять на судьбу и отступать перед ее препонами. Выход есть всегда, и Ариана столько раз ему это демонстрировала! Теперь его очередь.

— Я буду перематывать правую руку, будто она все еще сломанная, — улыбнулся Лил. — Заодно объясним мой корявый почерк тем, что я совсем не умею писать левой рукой.

Ариана так изумленно воззрилась на него, что Лил невольно начал прикидывать, что на этот раз не так сболтнул. Но долго ему мучиться не пришлось: изумление сменилось неприкрытой радостью, и Ариана захлопала в ладоши.

— Я же говорила, что мы отличная команда, — довольно заявила она.

— Так я никогда и не спорил, — весело рассмеялся Лил.

…Так далеко они еще никогда не летали. Лес сменился морем, море — горами, горы — долинами, а Тристан-Уолла все не было видно. В какой-то момент Ариана даже испугалась, что Лил сбился с пути, но он летел уверенно, не оглядываясь назад и не всматриваясь беспокойно вдаль, и Ариана расслабилась: если Лил сказал, что знает дорогу, то так оно и есть. Он никогда ее не обманывал, даже если правда грозила ему гневом подруги. А значит, рано или поздно они достигнут заветной цели. Ей же вместо переживаний стоило наслаждаться полетом и открывающимися перед глазами невиданными захватывающими пейзажами.