Буш, сжимая в каждой руке по кинжалу, безучастно наблюдал за происходящим. Он ощущал легкий жар и дурноту. Какая-то липкая пелена обволакивала его тело, словно он очень долго, из последних сил, бежал при страшной духоте и сейчас его, задыхающегося и вспотевшего, вот-вот свалит обморок. Он начал чаще дышать, но воздух словно не входил в грудь. Стало трудно сфокусировать на чем-нибудь взгляд, окружающие предметы как будто едва заметно дрожали, приобретая странную зыбкость и смазанность. Буш потряс головой, дурнота усилилась, глухая, мерзкая тошнота подкатывала к горлу. Начала болеть голова, сначала где-то в переносице, затем ближе к вискам и темени.

Буш увидел как кирмианка слезла со стола и поднялась на ноги. Бандит снова потряс головой, пытаясь прогнать пелену и стискивая зубы от головной боли и расплескавшейся по телу дурноты.

Минлу, со стянутыми за спиной руками и сдавливающей шею веревкой, отошла от стола и быстро глянула на бандита. Вид его был ужасен. Плоть вдоль длинных порезов вспучилась и побагровела, залитый кровью буквально с головы до ног, с каким-то мутным взглядом и позеленевшим лицом. Девушка отвернулась и мрачно поглядела на Вертика, увлеченно мутузившего лоя.

– С-сзади, – прохрипел Буш и шагнул к Минлу.

Молодой бандит обернулся. Девушка яростно, со всей отпущенной ей силой нанесла ему мощный прямой удар правой ногой в грудь. "Зеленобородый", закряхтев, подался назад к стене и едва не упал, споткнувшись о тело лоя. Минлу, несказанно упоенная сладостью мести, бросилась вперед и продолжила бить ненавистного молодчика ногами. Бессчетное количество раз она отрабатывала эти удары о плотные мешки с пеком и деревянные колоды, обшитые кожей. Её голени и ступни теперь и сами были словно из дерева. И лупила своего врага она не абы как куда придется, а ровно как её учили, поражая его самые уязвимые и болезненные места. В пах, в колено, в голень, а когда одуревший от боли Вертик осел вниз, она заехала ему ногой в подбородок и там что-то хрустнуло, заставив девушку испытать то же хищное удовольствие, которое совсем недавно испытывал сам Вертик. Но в следующий миг Буш схватил её, навалился на неё и повалил на пол. Даже ошалевший от воздействия яда, Буш не забыл, что девица нужна Золе живой и так и не пустил в ход свои длинные кинжалы.

Девушка яростно билась под громадным, сильным, липким от крови телом. Но со связанными руками и едва способная дышать от удавки она была в его власти. Ярость сменилась ужасом. Буш прижал её к полу и перехватил один из кинжалов, так чтобы ударить кирмианку тяжелым навершием рукояти. Минлу решила что этот жуткий человек сейчас убьет её. Она забилась сильнее, но широкая грубая ладонь так сжала её шею что дышать стало практически невозможно. У Минлу потекли слезы, она что-то сипела, брызгая слюной. И вдруг её угасающее сознание вздрогнуло и застыло. За плечом окровавленного позеленевшего бандита возник еще один человек. Он взмахнул рукой и чем-то тяжелым заехал Бушу в висок. Бандит обмяк. Неизвестный оттолкнул его тяжелое тело в сторону, освобождая Минлу.

– Спокойно, красавица, я с Талгаро, – сказал мужчина приятным глубоким голосом.

Минлу, тяжело дыша, расширенными глазами глядела на него. Её всю трясло. Но "я с Талгаро" всё же произвело некоторое успокаивающее действие. Да и круглое открытое лицо незнакомца вполне располагало к себе. Мужчина помог ей сесть, после чего большим ножом разрезал веревку на её руках и снял петлю с шеи. Потирая предплечья, девушка благодарно посмотрела на незнакомца.

– Надо быстро уходить, остальные вот-вот вернутся, – сказал Цыс, практически силой поднимая обмякшую девушку с пола.

Поставив её на ноги и убедившись, что она может стоять самостоятельно, Цыс бросился к неподвижному Бушу. Из раны на правой стороне его головы текла кровь. "Подох поди", абсолютно равнодушно, мимоходом подумал Цыс. Он опустился на корточки и принялся обшаривать пояс и карманы бандита. Извлек два кошеля, один совсем тощий, другой потяжелее. Забрал себе. Снял с шеи золотую цепь, при этом испытав отвращение прикоснувшись к курчавым волосам на груди Буша. Наконец осмотрел его руки и с некоторым трудом содрал с пальцев перстни, не тронув только те что были выкрашены в зеленый цвет. Минлу с легким недоумением и неприязнью наблюдала за его действиями. Поднявшись на ноги и встретив её взгляд, Цыс ободряюще улыбнулся и сказал:

– Богоугодное дело ты сегодня совершила, девонька. Исусе Христе, сыне Божий и двенадцать Его апостолов радуются на небесах и пьют за твоё здоровье.

У Цыса было хорошее настроение. По его мнению всё складывалось как нельзя лучше. Лоя проявил себя отлично, радостно думал он, сделал всё как надо, отходил здоровенного бандюгана за милую душу, отмудохал его в сопли и кашу, да и девчонка неожиданно оказалась полезной. За всем происходящим в кабинете Цыс осторожно подглядывал в щелку и выступил на сцену только когда ему уже ничего не угрожало и даже более того, никто из "зеленых" уже был не в состоянии его запомнить.

Минлу прочистила горло, при этом чувствуя боль в истерзанной шеи и с тревогой проговорила:

– Талгаро....

Цыс послушно подскочил к лоя и поднял его практически за шиворот. Рядом стонал и барахтался Вертик.

– Ты как, приятель? Выжил? – Спросил Цыс, почти весело.

Талгаро выглядел ужасно. Его голову щедро покрывали фиолетово-оранжевые шишки, это было что-то вроде синяков у лоя и бледно-красная, с голубоватым оттенком кровь текла из разбитого рта и пары глубоких ссадин. Но тем не менее он был в сознании и даже мог стоять на ногах. Цыс отлично знал насколько живучи лоя, особенно черные. Но и белые, несмотря на их довольно тщедушный вид, на самом деле были весьма крепки и выносливы. При этом оба народа очень быстро восстанавливались от самых тяжелых ран, в этом их могли перещеголять только авры, которые, как слышал Цыс, вообще были способны отращивать себе отрезанные конечности.

– Ты настоящий герой, – искренне сказал Цыс. – Выберемся из этой заварухи, я какому-нибудь стихоплету закажу сочинить оду про тебя.

Талгаро, убирая пуны в чехлы за спиной, посмотрел на него чуть раздраженно. Цыс тем временем опустился рядом с Вертиком. Молодой человек вроде бы был в сознании, но его глаза глядели куда-то в пустоту. Он тихо стонал и его сломанное лицо кривилось гримасой злобы и боли. "Ну и урод!", с омерзением подумал Цыс и бесцеремонно отвернул голову Вертика в сторону, дабы тот не смотрел на него лишний раз и не запоминал. Быстро и ловко обшарив одежду бандита, он присвоил себе медальончик с изображением миловидного женского личика и вроде как украшенный маленькими драгоценными камешками, Цыс решил что позже разберется, мешочек с "алмазной пылью", небольшое круглое зеркальце, "Чего эта образина только в нем рассматривала?", с усмешкой подумал Цыс, изумительные игральные кости из кирмианского хрусталя, вещь действительно дорогая, и довольно пухлый кошель. Цыс подбросил кошель на ладони и подмигнул лоя.

– Тебе на оду, – с улыбкой сказал он.

– Надо идти, – устало произнес Талгаро.

– Да, уходим. – Цыс поглядел на Минлу. – Спокойно идите за мной и делайте вид что жизнь удалась.

И не дожидаясь каких-нибудь вопросов, Цыс быстро вышел за дверь.

Талгаро слабо улыбнулся девушке и у той екнуло сердце при виде изуродованного лица лоя.

– Идем, – сказал он.

– Кто он такой? – Почти шепотом спросила Минлу.

Талгаро, прихрамывая и как-то странно согнувшись в бок, уже шел к двери. Он повернулся и пожал узкими плечами, при этом чуть скривившись, видимо от боли.

– Случайный знакомый, – сказал он, – у него какие-то свои счеты с "зелеными". Он их ненавидит.

Не слишком успокоенная Минлу торопливо последовала за лоя. На поверженных бандитов она старалась не смотреть.

Цыс уже был в арочном проходе, он выглянул наружу и затем обернулся к лоя и кирмианке.

– Всё тихо. Просто идите за мной.