Я немного нервничаю, продолжая распаковывать то, на что я не смотрела прямо, о том, как мистер Коулман издевался надо мной. Боль настолько свежа, что иногда ослепляет меня ни с того ни с сего. Жертва. Это слово все еще странно звучит в моих устах, как будто оно не принадлежит мне. Но чувствует ли кто-нибудь, что достиг произвольно требуемого уровня травмы, прежде чем почувствовать, что это подходящее слово? Может быть, никто никогда не чувствует, что оно принадлежит им.

Я учусь принимать ее форму, потому что я не могу стереть ее или спрятать в своем мозгу за стенами.

Если не думать об этом, это не исчезнет. Это то, с чем я должна смириться, чтобы двигаться вперед. Это не должно менять меня или определять меня.

Это еще одна грань меня самого, к которой я научусь относиться бережно.

Я найду свою новую норму, опираясь на поддержку моих близких.

Константин подталкивает мою ногу своей мордой, нахохлившись, когда я поднимаю брови. Его большие карие глаза бросают взгляд на прилавок и снова на меня.

— Еще кусочек, маленький поросенок. — Я скармливаю ему кусочек торта, который не попал в окончательный вариант и почесываю ему под подбородком, пока он радостно лопочет. — Хороший мальчик. Давай отнесем это на улицу для всех.

Подняв поднос с пончиками, я выхожу на улицу, где Коннор и наши друзья отдыхают на террасе вокруг пылающего костра. Мое сердце замирает при виде их всех. Это напоминает мне, что я не невидимка и не одинок.

Все укутаны в одеяла: Девлин и Блэр свернулись калачиком в мягком кресле, Мэйзи сидит, скрестив ноги, босиком на шезлонге, а Коннор держит один край своего одеяла открытым, чтобы я могла устроиться рядом с ним.

Константин бежит, когда Блэр зовет его, плюхается у нее под боком, пока она ухмыляется, делая снимки своим телефоном. Он высовывает язык, вызывая у меня смех своим блаженным выражением лица. Мы сблизились из-за нашей любви к собакам. Теперь, когда она посылает своей подруге Джемме посты о собаках в Instagram, она включает меня в групповой чат и постоянно просит меня сделать фотографии Константина.

— Я пришла с выпечкой, — объявляю я.

— Да! — Мэйзи раздвигает ноги и берет с подноса пончик. Она взглянула на него и раскололась. Откусив большой кусок от своего кровавого пончика, она мурлычет в блаженстве. — Моя сладкая королева.

— Думаю, ты имеешь в виду мою, — весело говорит Коннор. — Что смешного, маленькая Лэндри?

Мэйзи показывает на него полусъеденным пончиком. — Чувак, ты должен это бросить. Может, я и младше своего брата, но я все еще могу надрать задницу.

— Ведите себя хорошо, — стреляю я через плечо, предлагая поднос Блэр и Девлину.

Он рассматривает выбор с ухмылкой. — О, мне нравятся эти. Хорошая проработка деталей.

Блэр берет два пончика, откусывает первый, любуясь вторым, и кивает в знак согласия со своим парнем. — Ужасно. Они чертовски крутые. — Она закрывает глаза и откидывает голову назад. — Так вкусно.

Уголок рта Девлина приподнимается, и он наклоняется к Блэр, чтобы подарить ей томный поцелуй. Видя, как она наслаждается собой, его точеные черты лица всегда смягчаются от умиления.

Я ставлю поднос на пуфик между Коннором и Мэйзи, беру пончик для себя и Коннора.

— Иди сюда. — Он притягивает меня к себе очаровательной кривой улыбкой, которая притягивает тепло в мою душу и точно знает, какой эффект она на меня производит, когда усаживает меня на широкую подушку, укрывая одеялом. — Так-то лучше.

— Что это? — спрашиваю я, кивая на страницу недвижимости, которую он загрузил на свой телефон. — Уже ищешь квартиру? Думала, ты пошутил, когда сказал маме, что переедешь.

Он убирает телефон, прежде чем я успеваю как следует рассмотреть недвижимость, которую он проверял. — Ничего. Сейчас я просто ищу, но как только найду идеальное место, я покажу тебе.

Сузив глаза, я изображаю один из его любимых мемов. — Тогда храни свои секреты. Пончик?

Он берет его, а я кусаю свой, долго глядя на то, что я приготовила. — Твоя выпечка становится все более ужасной, да?

Я пытаюсь сдержать ухмылку, но проигрываю битву. — Тебе нравится? Как кровь на вкус?

— Это ты мне скажи.

Он проводит пальцем по декоративной глазури и подносит ее к моим губам. Щеки горячие, я раздвигаю их и провожу языком по кончику его пальца. Его взгляд задерживается на моем рте, он проводит зубами по нижней губе.

— Сейчас оттащу тебя в домик у бассейна.

Я слегка касаюсь его груди, понижая голос. — Тогда не дразни меня! — Плотнее обернув одеяло вокруг нас, я опускаю руку к нему на колени, проводя ею по его полутвердому члену. — Ты сам виноват. Мы тусуемся с нашими друзьями.

Со стоном он откидывает голову назад. Я отламываю кусочек от своего пончика и протягиваю ему.

— Это вкусно, детка. С тобой всегда так.

Мэйзи, Блэр и Девлин выражают свое согласие, тянутся за добавкой.

Нет ничего лучше, чем накормить дорогих тебе людей чем-то, что испечено с любовью. — Рада, что они вам всем понравились.

В окружении наших друзей и в объятиях Коннора мое сердце переполнено самой яркой радостью. Она пробивается сквозь любые тени, озаряя меня теплом, которое делает меня сильнее.

— Завтра день ухода за собой с помощью маски для лица. Ты с нами? — Мэйзи указывает между мной и Блэр.

— Я бы не пропустила, — говорю я. — Тебе нравятся маски для лица, Блэр?

Она моргает и смотрит на Девлина. Он поглаживает ее руку и целует ее плечо.

— Конечно. Я никогда не делала такие.

— О Боже! Девочка. Я собираюсь изменить твою жизнь. Это оно, это наш связующий момент. Пойдем со мной. — Мэйзи встает, берет Блэр за руки. — Это не может ждать. Мы сделаем это прямо сейчас. Давай, Девлин, ты тоже это сделаешь. Мы снимем это и покажем в наших историях. Первая маска для лица малыша!

Прислонившись к Коннору, я смеюсь над недоуменным выражением лица Блэр. — Да ладно, у нее нет выключателя, когда она решает что— то сделать. Это не займет много времени, и это приятно—.

— Сделай побольше фотографий, — говорит Коннор. — Мне нужны доказательства того, что наш Мальчик-Дьявол в своей истинной форме.

Девлин отмахивается от него.

Мэйзи огрызается и показывает на Коннора. — Ты прав. Твои волосы достаточно длинные для косичек? Они будут выглядеть как рога. Это будет бомба.

— Разве ты не ведешь себя тихо в школе? Какого черта? — спросил Девлин, недоумевая.

— Не рядом с теми, кто меня знает, — говорит она.

— Никогда не недооценивай тихих, брат.

Я качаю головой. — Ты так и сделал. Посмотри, к чему это привело.

— Да? — Коннор тянет меня к себе на колени, заключая в свои сильные объятия, и прижимается губами к моему уху. — Это принесло мне ощущение жизни.

Я смеюсь и вскрикиваю, когда он покрывает поцелуями мою шею. Неважно, что было раньше, сейчас я в безопасности и любима. Сияющая истина этого светится в моей груди.

— Ладно, наслаждайтесь поцелуями, — говорит Мэйзи, выпроваживая Девлина и Блэр через заднюю дверь. — Не будьте слишком игривыми, знаете, забота о себе. Мир, сучки.

— Ты ее слышала, — бормочет Коннор, наклоняя мою голову назад для вялого поцелуя. — Мм, ты всегда пахнешь слаще, когда печешь. Мне это нравится.

Я перекладываюсь на его колени, чтобы оказаться лицом к лицу с ним, обвивая руками его шею. — Как тебе рука? Знаю, ты считаешь себя сверхчеловеком, но перевязь сняли всего пару недель назад.

— Все хорошо. — Он берет мою порезанную руку и подносит ее к губам, целуя каждую костяшку. Его серые глаза встречаются с моими, полные тепла. Он замолкает на мгновение, вбирая меня в себя. — Ты держишь мое сердце в своих руках. Обещай, что позаботишься о нем, хорошо?

Я одариваю его коварной ухмылкой, обхватывая его челюсть. Он опускает еще один поцелуй на мою исцеляющую ладонь. — Например, гулять с ним и кормить его? Легко, это так же, как заботиться о Константине.

Коннор обхватывает меня за талию с игривым рычанием, проводя ртом по моей коже. — Ты знаешь, как я люблю, когда меня кормят, детка.