— Это верно, — согласился Арн, — Как я уже сказал, я разослал гонцов на запад и восток. С запада пришли вы, а с востока скоро станут появляться смельчаки и герои, кто решит откликнуться на мой зов.

— Это конечно здорово, но мы не можем ждать, пока кто-то решит похвалится своей отвагой и прискачет нам на подмогу. Нам нужно заманить лучших вождей этих земель с их дружинами и причем как можно скорее. А чтобы они не раздумывали слишком долго, я пообещаю им много золота. По мешку золота и прочих сокровищ каждому князю, в чьей дружине больше десяти сотен человек, и половину мешка тем, у кого меньше десяти. Запоминай мои слова на зубок, Хедин, потому что сейчас ты пойдешь в дружину отца и найдешь там десять самых выносливых гонцов, дашь им десять самых быстроногих скакунов и достаточно еды. Пусть скачут на юг, к данам, ютам, саксам, англам, кимбрам и даже к бешенным херулийцам, и пусть передадут им мои слова. А также пусть скажут им, что тот из них, кто придет в Уппланд первым, получит три лишних мешка золота!

Юноша встал, собираясь отправиться выполнять поручение, но Вульф остановил его, подняв руку.

— А после этого иди в наш лагерь и найди там Бьярни, сына Оттара. Ты найдешь его среди ильвингов. Передашь ему мой приказ скакать на юг к гаутам, и сказать им, что все племена севера объединяются в одну армию и собираются на войну с троллями. Если они согласятся присоединиться, то я обещаю гаутскому князю Сиггейреру пять мешков золота.

— Гауты?! Зачем нам Гауты? — возмутился Арн. Меньше всего ему хотелось идти в бой в одной дружине с заклятым врагом.

— Каждый воин для нас дорог. А гауты — сильное племя. Мы должны присоединить их к нам тем или иным способом, — ответил ему Вульф, — Между прочим, многие кланы, которые шли бок о бок сюда в Уппланд, прежде враждовали. Например мы, ильвинги, и хордлинги. Много наших предков погибло в бесконечных стычках. Но я говорил и повторяю, что настало время перемен. И хордлинги, и гауты, и ильвинги и сверы и все остальные племена — мы все один народ, у нас один язык, и одна Вера. Мы должны быть едины, ибо в единении наша сила!

— Ну, да ладно, — Арн неохотно кивнул, — Но только гауты не пойдут с нами, когда узнают, что мы — сверы — вошли в союз. Они ненавидят нас так же, как и мы их.

— Совершенно верно, — сказал Вульф и повернулся к Хедину, — Поэтому гаутам следует также передать, что я — Вульф, сын Хрейтмара, собираюсь сватать дочь Сиггейрера, Сигрун. Насколько я знаю, она не замужем.

Вульф вопросительно посмотрел на Арна, и тот подтвердил это кивком. Князь сверов совсем помрачнел, так как эта затея нравилась ему все меньше и меньше. Вульф заметил это и сказал:

— Тебе не стоит огорчаться, Арн. Я познал твое гостеприимство, и я всегда знал славу твоего рода. Я вынужден связать себя браком с гаутской дочерью ради нашей общей победы, но, тем не менее, я знаю, что гаутам никогда не достичь тех вершин отваги и мужества, которых достигли сверы. Я скажу тебе честно, Арн — сверов я ценю гораздо выше гаутов. Только гаутам этого не следует знать, в моей армии все должны быть довольны своим положением.

— Благодарю за теплые слова, Вульф, — проворчал Арн, — Надеюсь, что все задуманное тобой сбудется.

— Я тоже, — ответил Вульф и сказал Хедину, — А ты ступай и передай мои слова гонцам. Пусть выезжают прямо сейчас. И еще, пусть Бьярни скажет Сиггейреру, что через пару дней я и мои братья приедем к нему говорить о присоединении гаутов. И если он согласен отдать за меня свою дочь, пусть готовит свадебный пир. Выкуп за нее он получит, когда мы все вместе приедем в Уппланд.

Хедин кивнул и вышел из зала.

Все затихли, размышляя над словами Ирмин-Конунга. Наконец Сигурд сказал:

— Если гауты согласятся, то они заметно пополнят нашу армию.

— Что правда, что правда, — вздохнул Арн, — У Сиггейрера сильная дружина.

— А наша все равно сильнее, — сказал Вульф и зловеще ухмыльнулся, — Если он будет слишком упрямиться, то не помешает совершить парочку показательных рейдов. Когда он увидит, как горят его деревни и посевы, то он быстро образумится. Но я надеюсь, до этого не дойдет.

Вульф взглянул на Арна, и ему показалось, что глаза свера кричат: «А я надеюсь, что именно этим все и кончится!»

Хлопнув ладонями по коленям, Вульф встал и сказал:

— Что ж, нам пора. Мы должны помочь нашим людям в постройке жилищ. Увидимся завтра. Не забудь о помолвке и твоей клятве.

Арн — князь сверов, кивнул и проводил ирмин-конунга и его свиту к выходу из чертога. Когда они вышли, Хигелак негромко сказал Вульфу:

— Послушай-ка, братец, ты пообещал большую награду тем, кто откликнется на твой зов. Где ты возьмешь столько золота?

— В кургане великана Трюма, — ответил Вульф и обнажил в хитрой ухмылке два ряда ровных зубов.

Вальхтеов швырнула глиняную чашу в дерево, и она разбилась, разбрасывая множество мелких осколков вокруг. Рыжие локоны девушки разметались по плечам и горели яростным огнем. Огромные зеленые глаза метали молнии.

— Как ты смел решать за меня, за кого мне выходить замуж?! — повторила она свой гневный вопрос, устремив испепеляющий взор на брата.

— Успокойся! — сказал Вульф и подошел к ней. Зная буйный нрав своей сестры, он ожидал подобную реакцию и был готов к ней.

— Почему ты не спросил меня, прежде чем давать подобные обещания?

Вульф положил руку ей на плечо, чтобы смягчить ее гнев, но она дернулась в сторону и злобно посмотрела на него.

— У меня не было возможности спросить тебя тогда, — ответил Вульф, пытаясь вложить в свой голос спокойствие и уверенность, — Ты была далеко, а это решение было необходимо принять там и тогда.

Вальхтеов молчала, гневно сжав тонкие губы, и смотрела Вульфу в глаза.

— Я не собираюсь ущемлять твою свободу, — продолжал он, — Последнее слово за тобой, ты можешь отказаться.

Вульф отошел в сторону и, отбросив ногой глиняные осколки с земли, сел у дерева и прислонился спиной к стволу. Он посмотрел на сестру и заметил, что ярость стала постепенно отпускать ее. Она дышала спокойнее и больше не сжимала руки в кулаки.

— Но если ты откажешься, — сказал Вульф, рассматривая носки своих сапог, — это может сильно испортить мои отношения со Сверами. Арн, скорее всего, откажется от клятвы верности, и уж наверняка станет протестовать против присоединения гаутов. В конечном итоге мы можем потерять сильных союзников. Тогда о победе над троллями не стоит и мечтать.

Вальхтеов нахмурилась и скрестила руки на груди. Подумав немного, она подошла к Вульфу и села рядом. Вульф с доброй улыбкой посмотрел на нее и погладил по голове.

— Ты знаешь, сестренка, — сказал он, — таков удел знатных дев и юношей. Мало кто из них заключает брак с тем, кого любит. На свете есть более важные вещи, чем любовь.

Говоря это, Вульфу показалось, что он больше пытается убедить в этом себя, нежели Вальхтеов.

— Меня тоже ждет эта участь, — продолжал он после некоторого молчания, — Мне придется взять в жены Сигрун, дочь гаутского князя Сиггейрера, чтобы расположить их племя к нам и заставить их присоединиться. Неважно, люблю я ее или нет. Важно то, что сделать это необходимо. Поэтому я хотел бы, чтобы ты серьезно подумала об этом. У тебя есть время до завтрашнего полудня. К этому времени ты должна дать ответ.

— Не стоит ждать завтрашнего дня, я отвечу сейчас, — Вальхтеов взглянула на брата и в ее зеленых глазах сияла решимость, — Я пойду за него, но только потому, что это нужно нам!

— Ты умница! — воскликнул Вульф и обнял ее. Когда он отпустил ее, она грозно произнесла, сжав правую руку в кулак:

— Но если он не будет устраивать меня в постели, я вышвырну его вон!

— Конечно, — согласился Вульф и добавил с улыбкой, — Кстати, если у вас три года не будет детей, ты сможешь с ним развестись без всякой суеты. Чтобы это произошло, сходи к матери и попроси ее приготовить для тебя необходимое зелье. Или пойди к колдуну Хельги, он тебе наколдует то, что нужно.