— Проклятье, я ничего не вижу! — завопил Сигурд.

Вульф попятился назад, перед его затемненным взором лишь вспыхивали разноцветные круги.

— Вульф! — услышал он растерянный крик Сигрун. Она была где-то справа, вероятно также ослеплена.

— Ха-ха-ха! — послышался громовой хохот великанши. — Теперь я раздавлю вас как слепых котят!

Вульф взял свой меч двумя руками, внимательно прислушиваясь к ощущениям. Сейчас, когда способность видеть была на время утеряна, волчье обоняние, многократно усиленное шлемом, открыло ему картину окружающего мира. Сквозь мелькающие искры и звезды он увидел нечто огромное и страшное, которое занесло чудовищное оружие над Сигурдом, намериваясь разрубить его надвое. Младший ильвинг совершенно потерял ориентировку, он поворачивался то в одну сторону, то в другую, наугад махая мечом. Вульф бросился вперед, держа Кормителя Воронов высоко над головой. Со всего разбегу он прыгнул и рубанул мечом сверху вниз. Правая рука Хюррокин, сжимающая огромный топор, упала на землю, а из обрубка плеча забили фонтаны крови.

Зрение стало постепенно возвращаться к Вульфу и его друзьям. Великанша металась во все стороны, словно потеряла от ярости рассудок. Ее глаза извергали искры, она истошно орала, держась целой рукой за истекающую кровью рану.

— Будь проклят весь ваш великаний род! — прорычала Сигрун и швырнула в нее свою секиру. Секира вонзилась великанше в бок, и та покачнулась, едва не упав на землю. Великанша побежала прямо на Сигрун, намериваясь раздавить ее, но меч Сигурда ударил ее по другому боку, разрубая ее туловище почти до позвоночника. Альфир подбежал и ударил ее топором по бедру, загоняя лезвие глубоко в кость. Хюррокин орала в неистовстве, и Вульф с облегчением обнаружил, что она уже не в силах шевелиться. Великанша опустилась на одно колено, и ее вопль перешел в сдавленный стон. Вокруг нее стояли трое мужчин и одна женщина, они тяжело дышали и их глаза были исполнены ненавистью к израненной исполинше.

Вульф шагнул к ней и остановился рядом. Он посмотрел на своих товарищей.

— Давай, Вульф, — устало проговорил Сигурд, — Нам пора домой.

Вульф посмотрел на гигантску глыбу мяса, истекающую кровью. Хюррокин в бессилии повалилась лицом наземь. Ее тело подергивалось от боли, ледяные глаза потеряли свой страшный блеск.

Вульф занес меч над головой и прокричал:

— Во славу Воданаза!!

Клинок древнего меча аккуратно отсек великанскую голову и вонзился в землю. С Хюррокин было покончено.

А в это время Альфина из последних сил сдерживала натиск отрядов хримтурсов. Карлики давно уже разбежались со страху, однако инистые великаны стояли на месте, хотя и не решались приблизиться. Альфина держала их на определенном расстоянии, поливая огнем, если те решались подступиться поближе. Но ее силы уже подходили к концу. То и дело она теряла сознание на несколько мгновений, потом приходила в себя, чтобы собрать остатки сил и выстрелить очередной огненный шар в хримтурсов. Человеческие воины уже почти все исчезли за вратами, соединяющими миры. В колонне оставалось лишь десять-пятнадцать рядов, когда Вульф, Сигрун, Сигурд и Альфир, держа обожженное тело Сиггейрера на руках, вернулись к своим. Они нашли покалеченную эльфийку без сознания.

— Быстрее! — крикнул Вульф последним из идущих воинов. Когда их силуэты растворились в ярком свете сияющего шара, он сказал Сигурду и Альфиру: — Берите Сиггейрера и Альфину и идите. Мы идем за вами.

Они ушли, а Вульф и Сигрун подошли к побледневшим от напряжения вардлокам.

— Пора, Хельги, — сказал он, — Все наши уже прошли.

— Кетиль, Ауд, Эйлими — вперед, — проговорил колдун хриплым голосом, не открывая глаз. Молодые вардлоки встали и не твердой поступью направились к шару. Поскольку шар держался теперь за счет сил одного лишь Хельги, он немного уменьшился в объеме, и его сияние стало чуть слабее.

— Давай, Сигрун, теперь твоя очередь.

Девушка послушно шагнула в шар, и теперь здесь оставались только Хельги и Вульф. Хримтурсы поняли, что им уже ничего не грозит, и побежали к двум оставшимся людям, намериваясь расправиться хотя бы с ними, раз уж остальным удалось уйти.

Вульф схватил Хельги за руку и потянул его за собой. Он услышал крики подбегающих турсов, их тяжелое сопение и боевые выкрики. Но в следующий миг все это потонуло в полнейшем безмолвии окружившей его молочной пелены.

Печаль и тоска заполнили собой весь окружающий мир — этот отвратительный мир, полный жизни и мучительного тепла, источаемого чудовищным жарким светилом на болезненно голубом небе. Почему я здесь? Что им от меня надо? Подчиняться? Убивать? Где туманы и холод? Где мрак и трупы? Полусгнившие тела, растлевшая плоть, такая аппетитная под острыми клыками… Где это все? Неужели мой родной мир потерян для меня навсегда! Неужели обречен я на вечную обитель в этом несносном мире, где жизнь заполняет собой все вокруг. Как это тяжело! Как это больно! Как здесь тоскливо…

Вульф открыл глаза и огляделся по сторонам. Солнце взошло, и большинство воинов уже проснулись, готовясь к завтраку и заключительному дню пути. В его душе осталось неприятное ощущение после того странного сна, который опять приснился ему в эту ночь. Вульф уже начал забывать несколько снов, которые снились ему много дней назад, но этой ночью переживания чужеродного существа вернулись в его сознание, оставив после себя горький осадок.

Отряд находился уже недалеко от Уппланда. Все с нетерпением ждали окончания долгого пути. Дружинники Асгейрера, Вульф, Сигурд и остальные жаждали вернуться в главный лагерь в Свергарте, который успел стать для них домом, а гаутам натерпелось поскорее достичь этой цели и отдохнуть после долгого путешествия из Гаутланда, которое волею обстоятельств оказалось гораздо дольше и тяжелее, чем они предполагали. Конечно, требовалось время, чтобы оправиться от потрясения, вызванного недавним сражением с преследующими их великанами и карликами. Это сражение унесло жизни больше пятидесяти воинов, и еще тридцать пять человек лежали тяжело раненные на повозках и телегах. Среди них был и Сиггейрер — князь гаутов, у которого все тело было покрыто ожогами. Альфина также была среди раненых. Она так и не пришла в сознание. Вдобавок ко всем ожогам и ранениям, полученным вовремя перестрелки с ётунами, она потеряла все свои силы и, как сказал Хельги, была сейчас на волосок от смерти. Сам вардлок также лишился почти всех своих сил и выглядел так, будто не ел дней десять-пятнадцать. Кетиль, Ауд и Эйлими выглядели не лучше. Переправить несколько тысяч человек из одного мира в другой — дело не шуточное. Сам Вульф тоже был не в лучшей своей форме. Ему казалось, что он уже привык к многочисленным ранам и ожогам, которые накладывались друг на друга, не оставляя на его теле почти ни одного живого места. Но, несмотря на все это, и у Вульфа и у остальных раненых (которые находились в сознании) было приподнятое настроение, так как они, наконец, вернулись в родной Мидгарт и приближались к цели своего долгого путешествия — Свергарту.

Вульф встал с расстеленного на земле плаща и побрел к ближайшему ручью, который вытекал из леса и исчезал за стоявшим поблизости холмом. На берегу он встретил старого колдуна и Сигрун, которые сидели у кромки воды, о чем-то беседуя. Неподалеку чуть ниже по течению стояли несколько лошадей, которых привели сюда на водопой. Вульф присел у ручья рядом с женой и принялся жадно пить. От холодной ключевой воды заломило зубы. Вульф побрызгал водой себе на лицо, словно пытался вымыть из памяти неприятные ощущения после сна.