— Не понимаю, что за сравнение!

— А я заранее предупредила, что не сравниваю. Я лишь поясняю свою мысль, что ссылка на «не каждый день» сама по себе неубедительна. Это раз. А два…

Опять последовала пауза.

— А два — зачем вы позволили себя угощать за счет покупателей?

— Я?!

— Да, вы, — неумолимо продолжала директорша. — Нарзан-то вы пили чей? Пусть нарзан стоит грош, но важен принцип… Ага, вспомнили? Ну вот видите…

— Ничего я не вижу! — с достоинством, окончательно овладев собой, сказал продавец. — Ничего не вижу, кроме, извините, бюрократизма с вашей стороны. Разрешите идти?

— Взысканий я на первый раз не накладываю, — веско сказала директорша, пропуская мимо ушей замечание продавца. — Но впредь прошу вас… Учтите и постарайтесь сделать выводы.

— Учту, — коротко заметил Пеняев. — Обязательно учту и… постараюсь, чтобы были сделаны выводы.

Он вышел из кабинета.

Мария Дмитриевна вздохнула с чувством человека, до конца выполнившего свой долг.

Жили-были Витя и Тамара. Учились в одной школе. Вместе ходили домой, вместе катались на лыжах и на коньках. За это ребята дразнили их:

— Жених и невеста!

В ответ Витя бросался снежками, а Тамара показывала язык.

И вдруг Инна Владимировна, мать Тамары, забеспокоилась.

— Дочь-то снова вчера с Витькой на каток ходила, — сказала она мужу.

— Как бы это худо не кончилось, — вздохнул отец Тамары, Анатолий Григорьевич.

В тот же день Инна Владимировна отправилась к матери Вити, Зое Александровне.

Зое Александровне посмеяться бы над опасениями Тамариных родителей, а она возьми и скажи:

— Не верю я в эту дружбу! Не успеешь оглянуться, как бабушкой станешь.

— Ах, вот до чего у них уже дошло! — схватилась за голову Инна Владимировна. — Какой позор! Что же нам теперь делать?

— Как что делать? Женить! — предложил отец Вити, Павел Васильевич.

И вот взрослые люди вслед за школьными ребятами не в шутку, а всерьез объявили:

— Жених и невеста!

Видно, не очень-то верили папы и мамы в чистоту юношеской дружбы. Зато с удивительной легкостью Инна Владимировна поверила в то, что ее дочь может стать матерью. Да и родители Вити побаивались, как бы их сын-холостяк не связался с дурной компанией, не начал пить, хулиганить…

— Ребята! — строго сказали родители. — Вот вам рубль, ступайте в кино. Нам надо поговорить наедине.

Тамара и Витя, ничего не подозревая, идут в кино.

А Павел Васильевич тем временем уже сватает Тамару в доме ее родителей. Поклонился, расшаркался, а что говорить в таких случаях, не знает.

Его выручил Анатолий Григорьевич. Он поставил на стол пол-литра и сказал, подмигнув:

— Давайте по правилам: перво-наперво пропьем невесту.

Сели за стол беспартийный общественник Анатолий Григорьевич и член партии Павел Васильевич и взялись «пропивать» комсомолку Тамару.

А потом пили уже целых двадцать пять человек. На свадьбе, за молодых.

А молодые ни живы, ни мертвы.

— Горько! — кричат захмелевшие гости, и Витя послушно чмокает Тамару в холодные, крепко сжатые губы. У Вити дрожат руки, а у Тамары на глазах слезы.

Но гости, несмотря ни на что, веселятся: поют песни, щедро бросают в тарелку десятки молодоженам «на обзаведение» и потешаются над женихом, который, отводя рукой рюмку, просит:

— Дайте крем-соды…

Жили-были старшеклассник и старшеклассница. Дружили. Были у них чистые, светлые отношения. Ни разу они не поцеловали друг друга. Все это было еще впереди.

И никому из тех, кто присутствовал на этой невеселой свадьбе, не пришла в голову мысль: «Что же мы делаем? Ведь им бы не жениться, а поприлежней учиться!»

Между тем семейная жизнь выглядела несколько необычно. Муж являлся домой и, стараясь говорить басом, спрашивал:

— Почему суп невкусный?

— Какой есть. Лучше варить пока не умею.

— Ну, а белье постирала?

— Не успела: уроки готовила.

— Связался на свою голову! — в сердцах говорил муж.

Начиналась семейная драма. Сколько так могло продолжаться? Месяц. Через месяц Тамара завязала в узелок свои вещи и убежала к маме. Что же до мужа, то в этот момент он был занят: гонял голубей.

Мой сосед Коля Иванов, молодой инженер, женился недавно. Жили молодые дружно и даже на рынок по воскресеньям ходили вдвоем.

Однажды, возвращаясь с рынка, они встретили председателя завкома. Коля вскоре забыл об этой случайной встрече, но у предзавкома память оказалась крепче. Через несколько дней Колю пригласили в завком.

— Вот что, товарищ Иванов, сегодня в заводском клубе проводится тематический вечер «Здоровый брак — здоровая семья». Вам необходимо выступить.

— Мне? — удивился Коля. — В клубе ведь будет выступать лектор. Человек он в этой области знающий, кандидат наук. А я что буду говорить?

— Ничего особенного. Кандидат расскажет об общих принципах взаимоотношений в семье, а вы поделитесь своим семейным опытом. Так сказать, подкрепите теорию практикой.

— Да нет у меня никакого семейного опыта! Я и женатым-то стал три месяца назад! Какой тут опыт?

— Не скромничайте! — погрозил пальцем предзавкома. — На рынок с женой ходите?

— Хожу.

— Авоську с продуктами носите?

— Ношу.

— Вот и расскажите, к примеру, как помогаете жене по хозяйству. Ведь у нас еще есть такие, что даже ведро воды принести не хотят: боятся свое мужское достоинство уронить.

В конце концов Коля согласился.

Его выступление прошло с большим успехом. После скучной полуторачасовой лекции отягощенного познаниями кандидата живое слово неискушенного молодожена разбудило и расшевелило полусонных слушателей. Колю наградили бурными аплодисментами. Присутствовавший на вечере сотрудник местного радио записал Колино выступление на пленку, и на другой день в специальном выпуске местного вещания «Окажем помощь нашим женам» выступление инженера Иванова передали полностью, без обычных сокращений.

Через день Коля получил приглашение выступить на собрании профсоюзного актива артели «Завязка и подвязка», посвященном мерам по укреплению семьи. Едва он закончил свое выступление в артели, как его попросили приехать в клуб фабрики «Мебельщик» и выступить там на молодежном вечере «За культуру нашего быта».

Приглашения сыпались одно за другим. Коля осунулся, похудел. Он спал теперь меньше четырех часов в сутки: надо было готовиться к выступлениям. После работы Колю обычно уже ждала «Победа» или «Волга», которая отвозила его на очередной вечер…

Я встретил его в прошлое воскресенье. Он шел с рынка один, в руках у него была авоська с продуктами.

— Где же Галя? — спросил я.

Коля горько вздохнул.

— Уехала к матери в Одессу. Говорит, жить так больше не может… Ну, я пойду. Тороплюсь. Сегодня вечером выступаю в клубе угольщиков на молодежном вечере «Построим счастливую семью»…

Заведующий клубом Жуков слишком задержался в соседнем колхозе. Дело было в августе. Жуков приехал по делам еще днем, побывал везде и везде поговорил, хотя и неудачный был для него день — все как-то торопились, горячая была пора.

Жуков был совсем молоденький парнишка, в клубе еще и году не работал. Родом он был из Зубатова, большого села, а жил теперь в Дубках, в маленькой комнатке при клубе.

Было бы ему сразу ехать домой, и машина на Дубки шла, но он раздумался и пошел к знакомому учителю, хотел поговорить о культурном. Учитель оказался на охоте, должен был давно вернуться, но что-то запаздывал, и Жуков стал его уныло ждать, понимая уже, что все это глупость и надо было ехать.

Так он и просидел часа два, покуривая в окошко и вяло переговариваясь с хозяйкой. Он даже задремал было, но его разбудили голоса на улице: гнали стадо, и бабы скликали коров.