И немецкие дипломаты, и бизнесмены, по-видимому, все чаще попадают в поле зрения агентов российской разведки. Менеджеры западной сети отелей в Москве жалуются на то, что активно внедряются техники контроля, а возможность защиты от них не предусматривается. Правительство ФРГ уверяет, что используются те же методы, что и в эпоху «холодной войны». ФСБ неоднократно пыталась побудить к сотрудничеству немецкие консульства и бизнесменов, шантажируя их сфабрикованными любовными похождениями и всякого рода интрижками[70]. Немецкие представительства в России «интенсивно контролируются и агрессивно обрабатываются службой разведки. Как говорится в отчете комиссии по охране Конституции за 2003 год: «Контрольные и наблюдательные мероприятия ФСБ направлены даже на коммивояжеров, представителей фирм или туристов, приезжающих в Россию». С другой стороны, служба разведки стремится вербовать русских студентов после их возвращения из Германии.
В апреле 2006 г. немецкие службы планируют сокращение в своих подразделениях, деятельность которых направлена против русских шпионов, несмотря на то, что, согласно заключению специалистов, на профессиональном уровне внимания к Москве недостаточно[71].
Даже в политике внушающие страх методы КГБ снова используются повсеместно: на смену политическим протестам приходят акции ФСБ, оппозиционеры запугиваются, им угрожают, их избивают. Конституция и нормы демократии превращаются в макулатуру. «Когда я сидел в лагере для военнопленных и взывал к Конституции, прокурор только смеялся, — вспоминает о советских временах диссидент Ковалев[72]. — Конституция, сказал он мне, написана не для таких, как ты, она только для негров в Америке, благодаря ей мы можем сказать им, что у нас есть демократия»[73]. Сегодня снова такая же ситуация.
Как и в свое время Советы, новые правители в Кремле тоже полагают, что русский народ недостаточно созрел, чтобы самостоятельно определять судьбу своей страны. «Благодаря пропаганде КГБ русские уверены, что западная демократия — это очковтирательство. Они не могут себе представить, что народы на Западе самостоятельно выбирают себе правительство. Им понятно только управление сверху»[74]. В этом отношении Владимир Путин, пожалуй, искренен, когда называет себя демократом и уверяет, что он хочет построить в России демократию. Только под нею он понимает нечто совсем другое, нежели его собеседники из западных стран. На Западе, по-видимому, очень быстро забыли, что и социалистические страны формально всегда считали себя сторонниками демократии — ГДР носила это слово в названии государства.
Вся политическая жизнь в путинской России напоминает Советский Союз, говорит правозащитник Сергей Ковалев: «Верхушка государства обладает абсолютной властью, над ней нет никакого контроля, все важные решения диктуются сверху, без настоящей дискуссии». Согласно смелому выводу известнейшего российского правозащитника, по существу путинская Россия отличается от СССР прежде всего двумя чертами: «Новое правительство осознало, что выборами в демократической овечьей шкуре настолько же легко управлять и манипулировать, как и выборами в Советском Союзе, на которых выставлялась лишь одна партия. И стало понятно, что больше нет необходимости в больших репрессиях и преследованиях инакомыслящих, достаточно просто дать другим урок на наглядном примере, выступить против противников режима со скальпелем, а не с косой, и что многих противников легче купить, нежели придушить».
Коммунисты со своими идеологическими притязаниями считали себя превосходящими и не прилагали особых усилий, чтобы скрыть нарушения прав человека — идея классовой борьбы оправдывала все методы. Путинская Россия не имеет никакой идеологии, кроме притязаний на власть и обогащения верхушки аппарата, поэтому должна больше задумываться о «маскараде для Запада». Как говорит Ковалев: «В головах наших политиков все запутано. На Западе человек стремится остаться у власти, чтобы провести свою политику, свою программу. У нас речь идет только о том, чтобы остаться у власти, а для этого любая программа — правильная»[75]. Здесь, правда, стоит возразить, что подобная тенденция обнаруживается и в западных странах, и программы, идеалы и убеждения все чаще и сильнее отклоняются в угоду инстинкту сохранения власти.
Когда в 1999 г. была образована партия власти «Единство», ее структурирование и отбор кандидатов от нее на выборы в парламент происходили по методам, в которых отчетливо прослеживался почерк КГБ и КПСС. На сегодняшний день «Единая Россия», как она сейчас называется, является не столько партией, сколько кадровой организацией для поддержки власть имущих. В марте 2006 г. «Единая Россия», среди заявленных политически целей которой «контроль над СМИ», уже насчитывала более миллиона членов[76]. Кто хочет сделать карьеру в путинской России, в частности в экономике, тем стоит посоветовать вступить в кремлевскую партию. Сегодня уже даже на сотрудников частных концернов, вплоть до руководителей отделов, оказывается мягкое давление, чтобы они получили партбилет. Ведущие специалисты «Единой России», как и многие люди на вершине власти, выделяются тем, что… они не выделяются — типичное свойство агентов секретных служб. Бывшему министру обороны Сергею Иванову, который сам является генералом секретной службы, можно верить: «Я не могу рассказать всего, чему научился в школе для агентов, но нас учили не выделяться из толпы, а еще — профессионально и много говорить, не говоря при этом ничего»[77].
Мятежный депутат Анатолий Ермолин[78] сообщает, как он вместе с коллегой-депутатом разнес в пух и прах одного из высших служащих президентской администрации: «В абсолютно грубой форме, без какой-либо возможности для возражения, нам было сказано, что мы никакие не представители народа, просто за каждого из нас лично поручились конкретные люди из Администрации президента, так что у всех нас связаны руки». Когда Ермолин позволил себе возразить и назвал законопроекты «глупыми, противоречащими Конституции и вредными для имиджа фракции», кремлевский служащий ответил только: «Голосуйте так, как вам сказано, позже мы все объясним!» Депутаты от «Единой России» должны были регулярно выступать в Кремле и голосовать за законы и проекты, о которых они ничего не знали[79]. На самом деле представители «Единой России» в большинстве своем, по всей видимости, чувствуют себя в меньшей степени политиками, чем частью государственного аппарата. Депутатская группа даже получила прозвище «пейджер»-фракции — в честь маленьких радиоаппаратов, на экраны которых членам «Единой России» выводятся инструкции, когда они должны поднять руку при голосовании.
«То, что мы переживаем, — это кагэбизация общества», — жаловался ныне покойный Александр Яковлев[80], один из инициаторов перестройки[81]. Юрий Афанасьев[82], генератор реформаторских идей, говорит о «государственном перевороте в рассрочку и у всех на глазах, который никто не хочет воспринимать». В отличие от времен Советского Союза, агенты спецслужб сегодня уже не чувствуют себя обязанными придерживаться какой-то идеологии, а значит, социальной совести. Эксперт по КГБ Чесноков подводит мрачный итог: «Что не удалось сделать путчистам при Горбачеве в 1991 г.[83] — захват власти Комитетом госбезопасности, — успешно осуществил Путин».
