— Спенс, я же беспокоилась. Но, конечно, и сердилась тоже. Но больше все-таки беспокоилась.

— Я вел себя, как осёл, когда сбежал из ресторана. Даже не знаю, что на меня нашло. Прости…

— Всё, простила. Что там у тебя такого срочного приключилось?

Он усадил ее на скамейку и подозрительно огляделся, словно ожидал увидеть в кустах шпиона. Ари заметила, что от волнения Спенс покраснел. Она закусила губу.

— Да что с тобой приключилось, Спенсер?

— Я нашел доказательства того, что не сошел с ума!

— Все равно тебе придется кому-то рассказать, — в голосе Ари не слышалось и намека на панику или испуг. — В одиночку тебе не справиться…

К этому времени они давно уже перебрались в библиотеку директора станции. Тарелка с бутербродами стояла нетронутой на низком столике перед ними. Спенс блуждал взглядом по корешкам книг, словно надеялся отыскать такое название, которое подскажет ему дальнейшие действия.

— Ты же понимаешь, — наконец проговорил он, — мне нужно время, чтобы разобраться с этим. Многих деталей пока не хватает.

— Мне это не нравится, Спенс, ты собираешься просто сбежать. А ситуация не кажется безопасной.

Он озадаченно посмотрел на нее.

— Все будет хорошо, — не очень уверенно произнес он. — Я просто хочу ненадолго исчезнуть, вот и все.

— Почему ты думаешь, что тот, кто вмешался в ход твоего проекта, на этом остановится? Ты под угрозой, Спенс. Ты рискуешь!

А что он мог ответить? Он и сам об этом думал, и не раз.

— Ари, но оставаться сейчас — это еще больший риск. Это хуже.

Ари поняла, что он уже все решил, и теперь сидела, забравшись в кресло с ногами и сцепив руки на коленях. После долгого молчания она сказала:

— Я буду скучать по тебе.

— Я тоже буду скучать! — с энтузиазмом воскликнул он. — Был бы другой способ, я бы обязательно им воспользовался. — Он разулыбался. — Но я же ненадолго. Я скоро вернусь.

— Да, конечно, три с половиной месяца — это не срок. Я просто привыкла к тому, что ты рядом. — Она слегка покраснела.

— Я вернусь, и мы продолжим с того места, на котором остановились, обещаю. — Он посмотрел на нее исподлобья. — А если бы я остался, я бы тебе надоел, и ты бы уже не так хотела, чтобы я был рядом. Так, может быть, даже лучше.

— Может, ты и прав. Возможно, так и в самом деле будет лучше. — Она быстро отвернулась.

Спенс подался вперед и осторожно коснулся ее плеча.

— Ты плачешь?

— Вот еще! — фыркнула она. — У меня просто аллергия на прощания.

Спенс тронул ее за подбородок и нежно повернул лицом к себе. На щеке блестел влажный след от слезинки. Он смахнул его кончиком пальца, наклонился и бережно поцеловал Ари.

— Это за то, что скучала по мне, — застенчиво сказал он.

Ари улыбнулась, вытирая ладонью глаза.

— Ну вот, теперь никаких секретов, правда? — Он почувствовал, как под ее взглядом как воск в огне. — Только давай поосторожнее, Спенс. Не позволяй, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Я не… — сдавленно прохрипел он.

— Я буду молиться за тебя. Каждый день. — Она сложила руки бессознательным жестом. — Я молилась за тебя с тех пор, как мы встретились.

Ощущение было такое, словно он стоял под теплым душем. Кожу покалывало от странного возбуждения, а сердце гулко стучало в груди. Ему захотелось сказать, что он тоже будет молиться за нее. Только ведь это будет неправда. А он не хотел обижать ее искреннюю веру. Сам-то Спенс считал себя неверующим, но с уважением относился к убеждениям других.

— Спасибо, Ари, — сказал он. — Никто еще не говорил мне такого раньше.

Они долго сидели молча. Наконец, он неловко поднялся на ноги и сказал:

— Я лучше пойду. Дел много, особенно если учесть, что я собираюсь отбыть завтра вечером.

— Мы увидимся перед отлетом?

— Надеюсь, что да. Я зайду перед тем, как спущусь в стыковочный отсек. Я же смогу зайти?

— Да, твой допуск зарегистрирован. И никто, кроме капитана Сальникова, не знает, что ты улетаешь.

— Отлично!

— Погоди, Спенс, разве ты не будешь никому говорить? Кто-то же должен знать.

— Ты знаешь. А остальные узнают, когда я улечу.

— Хорошо. Раз ты так хочешь… — Ари вздохнула.

Они подошли к двери, и Спенс коснулся панели доступа.

— Завтра увидимся, — сказал он и быстро вышел.

— Спокойной ночи, Спенсер. — Ари помахала ему вслед. Он тоже махнул рукой, и закрывающаяся переборка словно перерезала чары, только что связывавшие их.

Спенс поспешил обратно в лабораторию, чувствуя себя кошкой, возвращающейся после ночных гулянок. До того, как подняться на борт корабля, уходящего к Марсу, следовало уладить множество вопросов. Времени катастрофически не хватало. Придется работать всю ночь…

Не успел он сесть в рабочее кресло, как зазвонил видеофон. По экрану пробежали блики синего света, а потом загорелся красный сигнал установленной связи.

— Спенс, это Кейт. Не ожидал меня увидеть?

Он и в самом деле не ожидал увидеть сестру. Он уже успел перебрать в сознании множество экстренных причин для звонка с Земли, что был даже слегка разочарован при виде знакомого лица.

— Господи, Кейт, ты в порядке? Что случилось?

Кейт на экране нервно улыбнулась.

— Знаю, надо было тебя предупредить. Ничего такого особенного. Ты сердишься из-за моего звонка?

— Просто не ожидал… Среди ночи…

— Извини. Совсем забыла. У меня сейчас три часа дня.

Спенс заставил себя улыбнуться.

— Пустяки. Я все равно не спал. Когда увидел вызов с Земли, подумал, не случилось ли чего с отцом или с мальчиками…

— Нет, нет, Спенс, все нормально. Я просто хотела поговорить с тобой — надеюсь, я не мешаю твоим экспериментам…

— Нет, я сейчас не работаю.

— Мне все равно неловко. Ты в космосе за миллион миль, а я разговариваю с тобой, как будто ты на другом конце города или что-то в этом роде.

— Подожди, получишь счет, все встанет на свои места. Тогда сразу перестанешь думать, что я где-то неподалеку. — Он замолчал и всмотрелся в лицо на экране. Кейт была всего на два года старше его, но он помнил ее мудрой и доброй старшей сестрой. Сейчас перед ним была мать двух подростков, и что-то в лице говорило, что это довольно обременительная должность. Ничего общего с тем образом, который оставался у него в памяти.

— Ты выглядишь усталым, Спенс. Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке. Много работы, вот и все.

— Папа сказал, что ты попал в аварию.

— Пустяки. Головой ударился.

Оба замолчали. Кейт облизала губы. Судя по выражению, она пыталась преодолеть в сознании разделяющее их пространство. А может, дело не в пространстве, а в жизни, которая отдалила их друг от друга.

— Зачем ты позвонила, Кейт? — мягко спросил он.

— Не сердись, Спенс. Ты решишь, что это глупо…»

— И не подумаю. Поверь, это действительно так. И все-таки?..

Она выглядела так, будто набиралась решимости перед исповедью.

— Спенс, во вторник у папы день рождения.

Спенс ощутил себя привычно виноватым. Дело не в том, что он забыл об очередном дне рождения отца, ему и раньше случалось забывать о нем. А вот то, что это событие так мало значило для него, это, без сомнения, плохо. Не позвони Кейт, он бы и не вспомнил. Но она позвонила и напомнила ему о том, что другие дети не забывают таких важных вещей.

— Извини, — возможно, излишне холодно сказал он. — Забыл.

— Я не поэтому звоню. Ну, не для того, чтобы тебе напомнить. Папа сказал, что ты собираешься куда-то еще дальше…

— Да, я говорил ему.

— Ну вот, и он вбил себе в голову, что больше никогда тебя не увидит. Ты же знаешь, какой он упрямый. Он даже не знает, куда ты направляешься, но уже решил, что вы больше не увидитесь.

Спенс словно наяву увидел отца в его любимом выцветшем красном кресле, как он бормочет и причитает из-за воображаемой кончины сына. Такое уже случалось. Спенс очень не любил вспоминать об этом.