X. – Электра, подруга, погляди: ты рядом, —
Твой родной не умер ли незаметно?
210 Не нравится мне, что слишком он размаян.
О. – Ах, сон-ласкатель, недужный целитель,
Как твой приход нуждающемуся сладок!
О, властная мудрость забвенья муки,
Всеми несчастными молимая богиня!
215 Откуда я здесь? Как сюда попал я?
Не помню: прежний ум меня покинул.
Э. – Милый, ты спал, и как была я рада!
Хочешь, тебя возьму и приподыму я?
О. – Возьми, возьми и с горьких у страдальца
220 Губ и глаз оботри спекшуюся пену.
Э. – Вот: сладко ухаживать и нестыдно
Братнее тело сестре лелеять.
О. – Боком к боку придвинься, космы
Откинь от лица: зрачки мои незрячи.
225 Э. – Бедная голова, сбившиеся кудри,
Как ты одичала, давно немыта.
О. – Нет, уложи меня снова:
Слаб я, точно кости ушли из тела.
Э. – Вот; дорого болящему ложе:
230 На нем больно, а без него невозможно.
О. – Нет, опять поверни и усади меня прямо:
Не угодишь беспомощному больному.
Э. – Хочешь, ноги обопри оземь
И протяжно шагни: тело любит перемену.
235 О. – Хорошо: хоть с виду похоже на здоровье.
Пусть будет с виду, коли не по правде.
Э. – Братец: попробуй меня послушать,
Пока голова ясна от Эриний!
О. – Что нового? Доброе – скажи на радость,
240 А злое – и так с меня его довольно.
Э. – Менелай, отцовский брат, приехал:
В Навплии он уж бросил причалы.
О. – Как? приспел он? свет в наших бедах,
Родич наш и должник отцовский?
245 Э. – Приспел, и вот тебе подтвержденье:
С ним Елена из стен троянских.
О. – Лучше бы ему одному вернуться:
Прибыть с женою – значит прибыть с бедою.
Э. – Да, недобрая слава по Элладе:
250 Все клянут Тиндарееву породу.
О. – Только ты будь не такой, как другие, —
Не такой и в слове, и в думе.
Э. – Братец, братец! глаза твои мутятся:
Ты сейчас был разумен, а стал – безумен.
255 О. – Мать моя, мать, не насылай, отгони —
У них волосы – змеи, лицо – как кровь,
Вот они – травят, травят!
Э. – Бедный, лежи, не вскакивай, не бойся:
Ты их не видишь, а думаешь, что видишь.
260 О. – Феб, Феб! они меня убьют!
Песьи дикие морды, и за ними – ад!
Э. – Не пущу, не пущу, обойму руками,
Не дам тебе рваться на твое же горе!
О. – Пусти, Эриния! ты одна из тех:
265 Ты меня хватаешь, чтоб сбросить в смерть!
Э. – Горе мне, бедной! где искать подмоги,
Если сами боги немилосерды?
О. – Дай лук роговой, Локсиев дар,
Им велено мне разить богинь,
270 Нагоняющих безумье, бешенство, страх!
Э. – Смертною ли рукою ранить бессмертных?
О. – Разить, коли не скроются прочь от глаз!
Слышите? видите? с высоты
Крылатые срываются стрелы!
А! а!
275 Не мешкайте! взбейте крыльями эфир,
И – к Фебу, виновнику вещаний!
Как?
Почему я слабну и задыхаюсь?
Куда, куда я бросался с ложа?
Из бурных волн встает затишье.
280 Родная, зачем ты плачешь, лицо укрывши?
Мне стыдно, что я своею хворью
Взваливаю мой груз на девичьи плечи.
Не томись моею бедою:
Ты лишь молвила «да», а я сделал дело —
285 Пролил кровь нашей матери. Вина – на Фебе:
Это он мою поднял руку,
А утешил лишь пустыми словесами.
Если бы мертвого отца спросил я,
Дерзнуть ли мне на мать мою, то, право,
290 Он меня заклинал бы моею бородою
Не заносить меча над родившей:
Ведь ему все равно не увидеть света,
А мне, несчастному, терпеть такие муки.
Открой же голову, сестрица,
295 Отдохни от слез, хоть горя и много.
Когда вновь увидишь меня обуянным, —
Тогда исковерканный мой рассудок
Подкрепи и утешь. Но пока ты стонешь —
Это я должен быть тебе утешитель.
300 Тем, кто любит, легка забота.
Ступай же, бедная, в палаты,
Ляг и сном смежи бессонные веки,
Омойся, подкрепи себя пищей!
Ведь ежели ты меня покинешь
305 Или надо мной заболеешь,
Мы погибли: такой я одинокий.
Э. – Нет! жить с тобою, умереть с тобою —
И только! ведь если тебя не станет,
Что мне делать, женщине? как спасусь я
310 Без отца, без брата, без друга? Если
Хочешь, я уйду: только ты останься
И раскинься на ложе, не подпуская
Ничего, что пугает тебя и гонит.
Даже кто здоров, а думает, что болен,
315 Безысходной в нашей доле мучится мукой.
