— Ты такой красивый, — сказала я и обняла Харви, который, как добрый дядюшка, обвахтил меня своими огромными руками.

— Я ревную! — возмутился Эйден. — Меня ты не обняла.

Он скрестил руки на груди и надул губы, смотря в сторону. Это было так смешно, что я не выдержала и рассмеялась.

— Боже, по тебе я скучала больше всего, — проворковала я, обняв его.

Эйден довольно заулыбался и несколько раз нежно поцеловал меня в голову. Это были мои старшие братья, хоть и не по крови, но по духу. Все же мне, Айрис и Темплу очень сильно повезло, что такие люди, как Харви, Эйден, Джейми, Рафаэль и Зейн стали нашими друзьями. Чьи-то руки вырвали меня из объятий Эйдена и привлекли к широкой груди. Увидев знакомую татуировку на ладони, я поняла, кто схватил меня, и любовь переполнила мое сердце.

— Еще раз коснешься ее, — произнес Джейми, глядя на меня, — и ты не досчитаешься нескольких своих вставных зубов, Янг.

Эйден закатил глаза и отмахнулся, Харви хохотнул. Темпл с Билл сели на диван к Айрис, и мы решили присоединиться к ним, уместившись рядом. Все уставились друг на друга, не зная, что сказать. М-да, мы собрались здесь не для того, чтобы обсудить, как у всех протекает жизнь, а для того, чтобы предугадать дальнейшие действия моей сумасшедшей мамаши. Темпл открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут же закрыл его, взглянув на своих друзей. Он явно искал в них поддержку. Айрис непонимающе взглянула на брата, и я поняла, что она ничего не знает. Боже, теперь ей нужно будет принять тот факт, что наше спокойствие нарушено на неопределенное время.

— Айрис, ты, наверное, не догадываешься, почему мы собрались здесь…, - начал Темпл.

— Ты ошибаешься, мой милый братец, боюсь, я знаю, почему мы все здесь, — грустно вздохнула моя сестра.

Нахмуренный Темпл взглянул на Айрис, а затем на всех нас.

— Откуда ты знаешь? — спросил Джейми, сжав мою руку.

Я сделала то же самое в ответ.

— Спешу вас всех обрадовать, это сделал я, — пожал плечами Харви. — Так что скажите мне "спасибо", потому что весь удар я принял на себя.

Он мрачно улыбнулся Темплу и помахал ему рукой.

— Да, я была очень зла на тебя, Темпл, — сказала моя сестра, выгнув бровь. — Я думаю, что мы имели право знать все это время, что наша мать сбежала.

Темпл виновато потупил взгляд, после чего громко выдохнул и посмотрел на нее.

— Я знаю. Валери уже все объяснила.

Айрис взглянула на меня и хитро улыбнулась.

— Надеюсь, ему сильно прилетело.

Уголки моих губ дернулись в улыбке.

— Я обо всем позаботилась, — ответила я, сложив указательный и большой палец в знак "окей".

Айрис дала мне воздушную пятюню, после чего подмигнула мне.

— Ладно, ладно! — воскликнул наш брат. — Я уже понял, что был неправ.

Он окинул нас мрачным взглядом, но тут Билл нежно погладила его по спине, чем вызвала вздох удовольствия.

— И мы простили тебя, — пожала плечами Айрис, после чего повернулась ко мне. — Мы же простили?

Я поморщила лицо, входя в роль.

— Ну не зна-а-а-а-аю, тут надо подумать…

Джейми уткнулся мне в плечо, сдерживая смех, Харви и Эйден улыбались во все зубы, а Бил таращила глаза, призывая нас успокоить нашего брата-истеричку, который уже грыз ногти. Дурная привычка, которая корнями уходит в детство. Послышался шум с улицы, и мы взглянули в окно, в котором показался черный гелендваген с тонированными стеклами. Я нахмурилась, привстав с дивана. Чувство страха встало в горле, с ловно ком, но Джейми поспешил успокоить меня.

— Это свои, — широко улыбаясь, сказал он.

— Откуда ты знаешь?

— Неужели ты не узнаешь типичный стиль типичного испанца и типичного турка?

Моя голова резко повернулась в сторону окна, и волна радости поднялась в груди. Боже, неужели они тоже здесь? Из машины показался рослый широкоплечий мужчина с темными волосами. Черные очки покоились на идеально прямой переносице, чувственные пухлые губы округлились, свидетельствуя о том, что этот человек что-то говорил. Он поправил свой темно-синий пиджак, смахнув с него несуществующую пыль, после чего повернулся к подходящему к нему светловолосому красавцу с большими глазами цвета горных озер. На лице последнего от левой брови и до самого конца щеки тянулся тонкий розовый шрам. Это были Рафаэль и Зейн.

Я вскочила с дивана и побежала к двери, ощущая как колотится в груди сердце от радости встречи со старыми друзьями. В груди возникла щемящая тоска, когда я кинулась к ним, громко зовя по имени и накидываясь с объятиями. Хотелось плакать от счастья, что теперь мы были в полном составе, как раньше. Рафаэль громко закричал при виде меня и закружил в объятиях, поймав в воздухе.

— Это кто так вырос?! — вскричал он, закружившись со мной в танце. Я засмеялась.

— Sen hala delisin, — покачал головой Зейн. — Çalıkuşu gibi.

— Я ничего не поняла, — хохотнула я, крепко обняв его.

Зейн криво улыбнулся, отчего в его больших глазах заиграли смешинки.

— Он сказал, что ты все еще такая же сумасшедшая, — перевел Рафаэль, потрепав меня по голове. — Как героиня из одного турецкого романа.

— Ты знаешь турецкий? — удивилась я.

— У нас было много времени, чтобы обучать друг друга языкам, — пожал плечами Зейн, все еще обнимая меня. — Cómo se parece a Temple. Tengo miedo.

— Что он сейчас сказал, Рафаэль? — пискнула я.

— Ты очень похожа на Темпла, и это вызывает в нем страх, — хохотнул Рафаэль. — Я с ним согласен. Вы, Эйбрамсоны, страшные люди.

Я больно ткнула Зейна, услышав, как Рафаэль громко зовет по имени Джейми и Эйдена. Оказалось, что все вышли на крыльцо, чтобы поприветствовать друзей, которых не видели уже очень давно. Зейн отпустил меня и заключил в объятия Харви, Рафаэль, что был шире даже мое брата, несколько раз стукнул его в плечо, после чего дал под зад Эйдену, пытавшемуся спрятаться за Билл. Я смотрела на них и думала о том, как прекрасно, когда у тебя есть такая семья. Мне не нужны мама и папа, когда есть такие люди, которые, хоть и не по крови, стали тебе роднее, чем они. Я смахнула слезу счастья с щеки и взглянула на них с такой любовью, что даже стало больно, оттого что это невозможно было выразить словами или жестами.

Это моя семья.

И я не позволю, чтобы хоть кому-то из них сделали больно.

А Красная Шапочка всё цветы собирала, и когда она уже их набрала так много, что больше нести не могла, вспомнила она о бабушке и отправилась к ней. Она удивилась, что дверь настежь открыта, а когда вошла в комнату, все показалось ей таким странным, и она подумала: «Ах, боже мой, как мне нынче тут страшно, а ведь я всегда бывала у бабушки с такою охотой!»

(Братья Гримм)

Я не могла поверить в то, что теперь мы сидим все в гостиной Джейми. Это было так странно: в последний раз вся наша компания была в сборе три с половиной года назад. За это время я успела забыть, каково быть рядом с теми людьми, с которыми ты росла с детства. Я знала истории большинства из них, видела, какой сложный путь они проходили будучи подростками, как они переживали те ужасные моменты своей жизни, как менялись под воздействием окружающих людей, условий и событий. Видеть их сейчас такими, обновленными, мыслящими иначе, чем несколько лет назад, было так круто, что я смотрела на них так, словно перед мной сидели какие-то инопланетяне. Зейн взглянул на меня своими изящными глазами с выразительными ресницами, и я в который раз восхитилась его безупречной красотой. Да, выражение "красив как Бог" однозначно применимо к нему. Хотя оно применимо ко всем ним.

Мой брат вскинул брови и качнул головой, как бы спрашивая меня, что случилось, но я лишь улыбнулась, запечатлевая в своей памяти прекрасный момент этого страшного вечера. Возможно, в ближайшее время таких больше не будет. Эта мысль привела меня в беспокойство, и я заерзала на месте.

— Ну что, пора приступить к обсуждению того, что происходит? — спросил Харви.