— Наверное, есть за что, — жестко произнесла я, не сводя взгляда с мерзкого лица Мартина.

Мартин быстро взглянул на Виктора, который словно ничего не заметил.

— Этот парень псих, и мы напишем на него заявление в полицию!

Мартин испуганно стал озираться.

— Боишься, что он рядом? — усмехнулась я. Этот червь ничего не ответил. — Не переживай: его здесь нет, — его плечи расслабились, — но я на твоем месте не радовалась бы. В любой момент он может оказаться здесь.

Мартин схватил меня за руку, больно сжимая ее, но я сжала челюсти, пытаясь вырвать ладонь. Безуспешно.

— Ты лучше бы помалкивала, сучка, — злобно проскрежетал он.

Я взглянула на Виктора, который безучастно наблюдал за этим всем, и что-то внутри меня дрогнуло. Несмотря на то, что этот человек успел сделать, я все еще верила и надеялась, что он добрый и славный парень, который просто хотел понравиться девочке, но его поведение сейчас доказывала обратное.

— А то что? — повернулась я к Мартину и широко улыбнулась. — Что ты мне сделаешь?

— Лучше тебе не знать, на что я способен, — ехидно ухмыльнулся он.

Я вновь обратилась к Виктору, который не отрываясь смотрел на меня. В глазах читалась только открытая враждебность. Это, наверное, выглядит смешно со стороны, но мне стало грустно: неужели этот человек, с которым мы были два месяца вместе, оказался-таки ущербным, неспособным перешагнуть через обиду и жить дальше? Схватив столовый нож, что лежал на столе, я воткнула его в стол между пальцами Мартина, чем привела обоих в шок.

— Идиотка! — вскричал он. — Ты чуть не отрубила мне пальцы!

Он поскорее убрал руку со стола, а я, наклонившись, тихо спросила:

— Если я захочу говорить — я буду говорить, если я захочу действовать — я буду действовать. В следующий раз, когда твой грязный язык повернется сказать мне что-нибудь, пусть твой мозг прежде подумает, а надо ли тебе это, — лицо обоих побагровело. — Скажи спасибо, что ты отделался только переломами. Зная Джейми, ты мог бы сейчас ходить без каких-либо конечностей.

Стоило мне встать, чтобы уйти, как Мартин схватил меня за ногу, отчего я упала обратно на стул, и пригвоздил к месту. Вторая его рука оказалась на столе.

— Я не позволю тебе со мной так разговаривать! — вскричал Мартин, оглянувшись.

В этот момент кто-то встал сзади него, и свет лампы не позволил разглядеть лицо человека.

— Она будет разговаривать с тобой так, как хочет, — произнес только что появившийся гость, после чего мой столовый нож блеснул в его руке и вонзился в ладонь Мартина.

Голос его не успел прорезаться на все кафе, где люди продолжали спокойно разговаривать и есть, потому что Джейми закрыл ему рот рукой. Нельзя сказать, что я была ошарашена, как два моих соседа, его поступком, потому что я видела сцены и хуже, но почему-то в этот раз эта сцена впечатлила меня.

— Тебе не хватило прошлого раза? — невинно спросил Джейми, сев рядом с Мартином и не дав ему встать. Он мычал, проливая слезы, Виктор весь побледнел и смотрел то на Джейми, то на меня, то на Эйдена, севшего рядом с ним. Тот улыбнулся и помахал ему рукой. — Мы ведь в прошлый раз доходчиво объяснили тебе, чтобы ты больше не приближался к ней. Ты не понял?

Джейми вдавил нож, отчего Мартин сжал себе рот и скривился в приступе боли. Страх перед ним заставлял его сейчас молчать, а не кричать и умолять о помощи.

— Убери это! — вдруг встрял Виктор, придя в себя. — Я вызову полицию!

— Ну попробуй, малыш, — недобро усмехнулся Эйден. — Стоит тебе только пискнуть, как этот нож прилетит тебе точно в глотку.

Джейми положил одну руку мне на ногу и сжал ее, как бы давая понять, что теперь я в безопасности. Я сдавила ее в ответ.

— Я повторю в последний раз: если мы увидим вас вновь рядом с ней и ее друзьями, то обещаем, что обычными переломами вы не отделаетесь. Для таких ублюдков, как вы, — выплюнул Джейми, — у нас есть особые средства. — он скрутил нож, и Мартин замычал от боли. Эйден положил руку ему на рот на тот случай, если он не сдержится. — Вы нас поняли?

Виктор согласился, не сводя взгляда с окровавленной руки Мартина, а тот, побледневший, едва сдерживающий себя, закивал головой. После этого Джейми аккуратно вытащил лезвие ножа, и из раны потекла кровь.

— Тебя довезти до ближайшей больницы? — поиздевался он.

— Не-е-ет, — заикаясь ответил Мартин.

Сказав это, он выбежал из кафе, пряча руку в кармане куртки. Виктор поспешил за ним. Мы остались одни, и лишь гробовая тишина стала нашим «собеседником».

— Чем ты думала, когда шла на эту встречу? — резко повернулся ко мне Джейми.

— Откуда я знала, что он приведет с собой Мартина? — спросила я, выдержав его мрачный взгляд. — И с чего вдруг ты взъелся на Мартина? Почему вы избили его?!

Я посмотрела на обоих.

— Потому что он посягнул на тебя, — без обиняков ответил Джейми, сделал тебе больно и заставил пережить худшие минуты твоей жизни.

Мне нечего было возразить. Это было так.

— Откуда ты узнал?

— Я достаточно давно знаю тебя, чтобы только по одному взгляду понять все, что у тебя на душе.

Эйден сделал вид, что не слушает наш разговор и читает меню, я же обескураженно смотрела на Джейми. Он так хорошо знает меня? Так хорошо понимает? Как давно я ему интересна? Возможно ли, что он испытывает ко мне больше, чем плотский интерес?

— Да, я готов защищать тебя всю свою жизнь, быть рядом с тобой, чтобы ты всегда была в безопасности, — жестко произнес Джейми, — но это не значит, что я готов быть с тобой как мужчина с женщиной. Этому никогда не бывать, — он схватил меня за руку, заставив меня посмотреть ему в глаза. — Запомни это, Валери: мы невозможны. Словно несовместимые понятия, которым никогда не суждено быть вместе. Уясни это и прекрати бегать за мной.

Встав из-за стола и даже не посмотрев на меня, он вышел из кафе, оставив меня одну с Эйденом, что печально глядел на меня.

— Ты ведь понимаешь, что он специально хочет отдалить тебя? — спросил он минуту спустя.

Я не сразу ответила, глядя в окно и наблюдая за тем, как художница собирает свои кисти: она спешила домой.

— Я больше ничего не понимаю, — ответила я и тоже встала из-за стола, чтобы скорее оказаться дома.

Опасность для сердца представляешь ты.

Я. Вишневский

Тыквы, много тыкв, очень много тыкв. Порезанные на куски для салата, добавленные в пироги в качестве начинки, стоявшие в пакетиках в виде соков, сделанные для использования в кофе и прочих видах напитков — тыквы были везде. Люди бегали в магазины, прикупая дополнения к наряду, примеряя на себя разные образы, экспериментируя с макияжем и прическами. Почему? Правильно, потому что мы готовились к Хеллоуину, который должен был наступить завтра. Старательно украшая свою комнату разными устрашающими плакатами и фигурами, я расставила ароматические свечки в стеклянных стаканах по полкам нашей комнаты и положила большую тыкву на стол. Она изображала страх.

— Это будет лучший Хеллоуин за все время нашего обучения, — многообещающе заключила Коко, приставив к своей голове парик с красными волосами, собранными в такую же прическу, которая была у Хелены Бонем Картер.

— Ты же не собираешься никого соблазнять в таком наряде? — с усмешкой спросила я, переставив одну игрушку.

— Почему же не собираюсь? — она поправила несколько прядей, и теперь они аккуратно лежали около короны.

— Пока ты поднимешь складки своего платья, пройдут годы.

Коко от возмущения открыла рот.

— Какая же ты злая! — воскликнула она, подходя к платью и внимательно рассматривая его. — Нормальное у меня платье!

— Да я не говорила, что оно плохое! — примирительно выставив вперед руки, защищалась я. — Просто оно слишком громоздкое.

— А ты вообще идешь в костюме монашки! — фыркнула подруга, критически осматривая свой костюм.

Я нахмурилась, не понимая, как эта женщина могла назвать образ Алисы монашеским. Сказочным — да, монашеским — никогда.