Утром назначенного дня Катерина поднялась раньше всех. Понять, который час, по небу было совершенно невозможно. Радовало, что дождя нет. В дождь, дед говорил, штормить может. Нечего им тогда на рейде делать. А тут абсолютно гладкая поверхность залива. Будто олово расплавили и разлили.

— Никак не пойму, — недоумевала Людмила Викторовна, мама Лёли, что вас, девки, тянет в море то? Ладно Игоря дед везёт. Хотя он сейчас, кажется, и не запомнит ничего. Вы то куда? — Мам, что на завтрак? Сырники? Катюш, давай, ешь. Обедать будем на корабле, — перевела разговор Лёля.

На КПП перед выходом к причалам у них проверили документы. Дежурный офицер с кортиком на боку и молоденький матрос. Катя подумала, что он же почти её ровесник. Два года разницы всего. И Венька даже повыше ростом.

— Адмиральский катер у второго причала. Вас уже ждут, — пропустил их офицер. А матрос подмигнул Катерине. Та улыбнулась в ответ. — С правой ноги шагаем на борт, — командовал из катера Владимир Максимович.

Когда катер пошёл по заливу в сторону стоящего на рейде корабля, у Кати дух захватило. Она вцепилась в поручни. Ветер с морскими брызгами бил в лицо. Небо и море сливались на линии горизонта. Корабль приближался. Издалека он казался игрушкой, но рядом с бортом миноносца "Разящий" катер выглядел совсем крохой.

14.

— Владимир Максимович, куда нам этих двух кулибиных деть? Бодровского и Ветрова. Уже по два просвета на погонах *, а они всё не угомонятся никак. Восемь рапортов по команде с прицелом на промышленность. Чертежи, обоснования, — начальник штаба флота сидел в кабинете у контр-адмирала Склодовского, ведавшего кадрами.

— Есть один вызов в Академию Кузнецова на очное обучение. И один на заочное. Пусть решают, кому из них что. Поделят?

— Не знаю. Они друзья с кадетки. Семей нет ни у того, ни у другого. У Бодровского отец был в штате Балтийского флота. Ушёл в отставку. Ветров сирота. — Да, я помню. И отца его, кавторанга** Ветрова тоже знал. Думай, Павел Николаевич, тому, кто выберет заочку, есть что предложить? Не оставлять же на "Кузнецове".

В результате на очное обучение в Санкт-Петербург поехал Юрка. Решили они между собой очень быстро. — Юр, тебе ехать. Тёте Вале сейчас нужно, чтоб ты рядом был. Хоть три года. Потом вернёшься уже кавторангом. Глядишь, женишься. Сколько можно по медичкам бегать. Не мальчики уже. Дядя Лёша как сейчас? — В клинику военно-медицинской академии положили. Плохо, Вадь. Мать плачет, конечно. А ты как? — Как-как. Каком кверху, Бодря. Командира я, видимо, до печенок достал. Начальник штаба предложил мне миноносец "Разящий" после ремонта. — Ветер, это ж старая посудина. Нам с тобой ровесник. — Они его там перефаршировали. Электроники дофига. И даже камбуз новой конструкции. — А гальюн тоже новый? — ржал Юрка. — Не, гальюн винтажный. Зато должность кавторанга. Для кап три*** без году неделя прям сало в шоколаде. Не пойму, где подвох.

Подвох оказался в том, что весь экипаж, включая срочников, нужно было набрать заново самому. Бонусом — повышенное внимание начальства. — Вот, Вадим Андреевич, Вам чистый эксперимент. Такого шанса ни у кого не было последние лет двадцать, — Склодовский разглядывал Ветрова-младшего.

Похож, ох, похож на отца. Упрямец такой же. За правду лоб расшибет. Старший брат хороший служака. Но без инициативы. А этому неймётся. Склодовский даже в Нахимовское звонил. Начальник там прежний.

— Ты смотри, Владимир Максимович, Ветров мне ящик коньяку обещал, если станет адмиралом. Так что я — лицо заинтересованное. А если серьёзно, то назначай Ветрова. Он, знаешь, надёжный. Хоть и производит впечатление балбеса. И талантливый. Ты знаешь, что он по-японски говорит?

И Склодовский назначил. На должность выше, чем по званию положено. Был бы командир, а звезды на погоны появятся.

Ветров искал кадры. Расспрашивал сослуживцев отца. Советовался. Ездил в учебку. Всех, от мотористов до кока, от командиров БЧ (боевая часть) до доктора выбрал сам.

Склодовский напросился в гости. Именно так. Неофициально. Не с проверкой. Мол, внуки впервые приехали. Хочет показать настоящий боевой корабль. Хотя Ветров понимал, контр-адмирал хочет увидеть всё сам. Отказать не решился.

__________

*два просвета — две полосы на погонах старших офицеров. Ветров и Бодровский получили звания капитанов третьего ранга (армейский аналог — майор)

**кавторанг — капитан второго ранга (армейский аналог — подполковник)

***кап три — капитан третьего ранга

15. Им подали трап по правому борту. Прозвучала команда "Адмирал на борту!". — Кать, с правой ноги на борт, помнишь? — подсказала ей Лёля. — А почему? — Я тебе потом расскажу, поднимайся!

И Катя стала взбираться вверх по трапу. Наверху стоял матрос. Он перехватил Игорька с рук у Владимира Максимовича. Шедшей следом Катерине подал руку стоявший у трапа офицер. Катя глянула недоуменно. Потом всё же протянула ладонь. Ей помогли перешагнуть на борт. Она потоптлась, подбирая правильную ногу. И шагнула таки с правой.

Офицер чуть заметно улыбнулся. И отпустил Катину руку, помогая подняться Лёле. Потом промаршировал к деду и, приложив руку к фуражке, докладывал ему громко и отчётливо.

Катя его в этот момент разглядывала. Высокий. Примерно одного роста с её дедом и отцом. Глаза в обрамлении длинных ресниц. Не понятно, серые или синие. Особенно на фоне чёрной формы, серого моря и серого корабля. Вот зачем мужчинам такие ресницы? Если бы у нее такие твои, она б и не думала красить такое сокровище. Черты лица правильные. Нос тонкий, нижняя губа чуть полнее верхней. Подбородок волевой. Уши красивые. Волосы не ясно какие. Из-под фуражки не видно. Стрижка короткая. На всё это разглядывание у Кати ушло меньше минуты. Очнулась она от конца доклада: "Капитан третьего ранга Ветров". Ветров, значит. Кап три, уже не совсем молодой получается. Сколько ж ему лет, интересно?

Вадим увидел адмиральский катер издалека. Рыжие волосы Ольги Владимировны Склодовской тоже заметил. Значит это она с мужем и детьми к Владимиру Максимовичу приехала.

Вспомнил, как ещё капитан-лейтенантом лет пять назад сделал адмиральской дочери комплимент на улице. И в кино позвал. Она тогда отказалась. Но даже обидно не было. Разговор вышел простой и искренний. Мало на свете таких женщин, как она.

Гости стали подниматься по трапу. Сначала адмирал с внуком. Следом высокая барышня. Вадим подал ей руку. Та сначала уставилась на его протянутую ладонь, потом смешно потопталась, не решаясь шагнуть на борт. И только потом Вадим понял, что это она с правой ноги шагнула специально. Значит дед научил. Ветров не удержался от улыбки. Девушка была юная, немного нескладная. Пшеничные волосы в хвост. Взгляд дерзкий и испытующий.

Следом поднялись Ольга Владимировна и ее муж. Высокий широкоплечий мужик. Вадим пошёл докладывать начальству. Пока говорил заученные положенные по случаю фразы, чувствовал, как его буравят пристальным взглядом.

— Здравствуй, Вадим Андреевич, — подал ему руку адмирал, когда доклад был закончен, перейдя по флотской традиции к обращению по имени отчеству. Тем более, что это были "гости", а не адмиральская инспекция.

— Приветствую, Владимир Максимович. Рад видеть. Будущего морского офицера нам привезли? — Ветров кивнул на Игоря, — Здравствуйте, Ольга Владимировна! Прекрасно выглядите! — Ветров церемонно поцеловал руку Лёле. — Спасибо, Вадим. Вы уже кап три! Знакомьтесь, мой муж Александр. И дочь Екатерина. Тыльную сторону Катиной ладошки Ветров тоже поцеловал. Катя вспыхнула. Вадим сделал это машинально. И только потом подумал, что, возможно и не стоило смущать девушку.

— Вадим Андреевич ещё адмиралом станет, вот попомните моё слово! — хлопнул командира по плечу Склодовской.