Картинка, как папа несёт по этой лестнице счастливую Лёлю до сих пор была перед глазами. Вот тогда, видно, и захотелось.

Уже на тротуаре Вадим опустил Катю на землю. Наконец поцеловал. Мимо них куда-то шли по своим делам люди. Все поневоле начинали улыбаться. Возле этого здания самое уместное место для поцелуев. Значит счастья в этом мире прибавилось.

— Вет-ро-ва, — шептал Вадим Кате на ухо. Она расплывалась в улыбке, стискивая его ладонь.

Вот теперь почти всё. Ещё два месяца, положенных по закону. И она будет Ветрова. Вадим шумно выдохнул. Мир вокруг стал ещё ярче. Апрельские небо — ещё выше. А идущая рядом Катя ещё ближе и быть не могла. Она уже была его частью. Глубоко под кожей. В середине сердца. В каждой частичке его крови.

— Надо папе позвонить. Сказать, что всё получилось, — опомнилась Катя. — Давай я, — Вадим достал телефон, — Алло, Александр Евгеньевич, да, всё хорошо. Подали. На десятое июня. Да. Приедем. Хорошо. Спасибо Вам огромное. — Ты что, и с родителями моими вместо меня разговаривать будешь? — передразнила Катя известный мультфильм. — Ага! — выразительно кивнул Ветров, изображая персонажей того же мультфильма, — А обед ты сама сейчас будешь есть! Пошли, я тут видел ресторанчик. Грузинская кухня подойдёт?

Кате было сейчас абсолютно все равно, куда идти. Лишь бы не выпускать руку Вадима. Есть и правда уже хотелось. Но одна с одинаковым удовольствием съела бы в его компании и обычную шаурму.

— Ну вот, осталось посадить сорок розовых кустов, — улыбнулась Катя. Они вышли из ресторана в суету московского вечера. — Про кусты сейчас подробнее, — не сразу вспомнил сказку "Золушка" Ветров. — Вадька, ты чего, пьяный что ли? Ты ж не пьянеешь даже после крепкого, я видела. — Конечно пьяный, от счастья! — Вадим вдруг подхватил Катю на руки, закружил прямо на бульваре, — Так что с кустами? — Теперь нужно купить тебе костюм, мне платье, заказать букет, выбрать фотографа и ведущего, машины заказать, приглашения и… Что ещё? — Катя выразительно загибала пальцы. — Список гостей нужно для начала, — уже очень серьёзно выдал Ветров, — А от этого и плясать будем. — О, кстати, да! — Что? — Танец! Должен быть танец жениха и невесты. — Должен? Будет! Как там она сегодня сказала? Бра-чу-ю-щи-е-ся? — Нет — нет-нет! — хохотала Катя, — Только не это слово!

94.

Над списком гостей сели уже этим вечером. На кухне у родителей. Вадим писал своих. Катя своих. Решили, что никаких "нужных" людей. Только те, кого они оба будут рады видеть. У Кати выходило порядочно. И потом, все же московские. Всех гостей Вадима предстояло ещё и разместить.

Между взрослыми крутился Игорек, то и дело пытаясь вставить свои замечания. Но узнав, что его друг Алекс фон Ратт тоже приглашён, а ещё будут гости из Калининграда примерно его возраста, успокоился. С деловым видом выпросил у отца блокнот и пошёл писать какой-то свой важный список.

Уже собиралась домой, наметив план действий на ближайшие дни. Получалось плотновато по времени. Но совместными усилиями должны были справиться.

Катя вдруг побледнела. Уже в верхней одежде осела на банкетку в прихожей. К ней кинулся Вадим.

— Катюш, что такое? Тебе нехорошо? У него подспудно промчалась мысль, что Катя таки беременна. Хотя вроде бы они были осторожны. Беспокойство за Катю перебивалось дикой радостью, если это окажется правдой.

Примчалась Лёля. Стала расстегивать на Кате пальто. — Шура! Кате нехорошо!

Катерина закрыла лицо руками. — У меня… Я забыла. Совсем…. Вааадь… Мааам… У меня же завтра…

Тут Вадим понял, в чем дело. За всей своей предсвадебной суетой они забыли про Катин экзамен по социологии. Прямо завтра. — Социология завтра, — продолжил за Катю Ветров, успев про себя расстроиться, что Катя не беременна и обрадоваться, что дело не в здоровье. — О, Господи! — всплеснула руками Лёля, — Шура, отбой. Социология. — Но завтра! — Катя по-прежнему была на грани истерики. — Что, давление не измеряем? — Александр Евгеньевич пришёл с тонометром, — Дай-ка пульс. Катюх, у тебя текст лекций есть? — Есть. И учебник. И семинары все. — Список вопросов есть? — продолжал Катин отец, считая пульс, — Кстати, пульс уже ничего. Обойдемся без лекарств. — Есть список. И я даже его читала. Последний раз в самолёте. — Ну вооот, — протянул Александр Евгеньевич, — Вадим, забирай Катюху, дуйте к себе. И погоняй ее по вопросам часок. Во сколько завтра тебе? — К часу, — Катя уже почти успокоилась. — Ну, значит ещё утром читаешь. И Вадим тебя гоняет. А потом везёт в универ. И перед дверями аудитории ещё раз то же самое. Всё. Давайте. Отваливайте. Сдашь — напиши. — Кать, печенье возьмите, — Лёля сунула в руки пакет, — Вадим, давай, под твою ответственность.

Ветрову оставалось только кивнуть. Понятно, что всё, что теперь происходит с Катей — это его ответственность.

Кате казалось, что после всего, что произошло за этот длинный день, она просто физически не сможет прочитать ни строчки. Что сосредоточиться на учёбе рядом с Вадимом совсем не получится. Но вышло в совсем иначе. Зато теперь было ясно, почему на службе у него такой порядок. Её тёплый и ласковый Вадюша вдруг собрался и стал Нордом. Серьёзным и сосредоточенным.

То, что её будущий муж блестяще образован, до Кати тоже дошло вот в этот момент. Ему хватало одного взгляда в учебник и конспект (спасибо отличному Катиному почерку), чтобы усвоить большой кусок информации.

Катя читала сама, Вадим задавал ей вопросы из списка. Катя отвечала. Вадим уточнял у неё детали, задавал дополнительные вопросы, прослеживал логические связи между понятиями и параметрами.

Через два часа они поняли, что во-первых, за окном ночь, а во-вторых, хорошо бы подкрепиться. — Я сам принесу чай. Давай, последний рывок. Ещё раз определения, которые ты не чётко произносишь, — Вадим показал пункты программы, где ещё не все было гладко.

Ночью Катя спала как убитая. Утром никак не могла разлепить глаза и проснуться. Потом вспомнила вчерашний день. И то, что сегодня экзамен. Подскочила. На кухне Ветров в одних тренировочных варил кофе и кашу. Жарил тосты. Это снова был её Вадя. Родной и любимый мужчина.

Катя прошлепала босыми ногами на кухню, обняла Вадима со спины. Задышала между лопатками. Укусила за плечо. Ветров повернулся. Поймал её обеими руками. — Не доводите до греха, Екатерина Александровна, — так прижал её к себе, что стало очевидно, до этого самого греха всего то маленький шажок.

Катя с сожалением отступила. Уселись завтракать. — Поехали. Я с тобой пойду. — Может я сама? — слабо запротестовала Катерина. — Не-а. Не сама. Со мной. Под мою ответственность.

95.

Ветрова дальше входа без пропуска не пустили бы. Если бы не Катин куратор, пробегавший мимо.

— О, Катерина! Приветствую! Сегодня сдаёте? Кто с Вами? А я, кажется, знаю. Вадим? — Да, Максим Юрьевич, знакомьтесь. Это мой будущий муж. Мы вчера заявление подали. — О, поздравляю от души! Рад познакомиться. Давайте я пропуск оформлю. Катя, Вы бегите. Вадима я провожу. Заодно получу у него консультацию по своему вопросу.

Кате было жалко отпускать руку Вадима. Она нервничала. А рядом с Ветровым ей всегда становилось существенно спокойнее. Но делать нечего. Катерина помчалась по лестнице к аудитории.

Все ребята из её группы уже стояли перед дверями. Первым никто не хотел идти. На прибежавшую Катерину посмотрели с мольбой глазами Кота из "Шрэка" и практически сходу впихнули первой. Кузьмина даже отдышаться не успела.

Доцент Ольга Николаевна Соколова посмотрела на Катерину чуть удивлённо поверх очков. — Кузьмина, если я правильно помню? — Да, добрый день. Кузьмина, — Катерина закивала, как китайский болванчик. В голове был "чистый лист". — Отлично. Удача любит смелых, — преподаватель разложила листы с вопросами, — Я, знаете ли, по-старинке. На бумажках. Тянете, смотрите вопросы и сразу даёте определения. Потом готовитесь отвечать подробно.