– Так чего вы от меня хотите?

– Садовник был вашим человеком. Он делал там свою работу, и ему дали единственно надежный телефонный номер, а именно телефон Де Соле.

– И что?

– Чтобы выполнить свою миссию и наверняка подстроить самоубийство, он должен был тщательно изучить распорядок дня Свайна. Вы сами мне про это все уши прожужжали, когда затребовали свой грабительский гонорар. Не так сложно представить, как ваш человек заглядывает через окно в кабинет Свайна, где предположительно Свайн покончил с собой. Через какое-то время ваш человек замечает, что генерал постоянно берет с полки одну и ту же книгу, что-то в нее записывает и возвращает на прежнее место. Это должно было его заинтересовать; он должен был решить, что книга содержит ценные записи. Так почему ему ее не взять? Я бы взял, и вы тоже. Так где же она?

Мафиози медленно, угрожающе поднялся на ноги:

– Послушайте меня, avvocato, бросайте эти свои прозрачные намеки, у нас нет никакой книги, и вот как я могу вам это доказать! Если бы у меня были в письменном виде какие-то сведения, компрометирующие вас, я бы уже махал ими перед вашим носом, capisce!

– В этом есть доля истины, – заметил элегантно одетый адвокат, переменив позу и снова закидывая ногу на ногу, пока обиженный мафиози с угрюмым видом садился обратно на диван. – Это Фланнаган, – продолжал юрист с Уолл-стрит. – Конечно же… Фланнаган. Он и его сучка парикмахерша должны были как-то подстраховаться, без сомнения, с нарушением условий сделки. Честно говоря, это меня успокаивает. Они не смогут этим воспользоваться, не выдав себя. Примите мои извинения, Луис.

– Вы закончили?

– Похоже, что так.

– Теперь поговорим о еврейской вонючке.

– А что такое?

– Как я уже говорил, он просто золотая россыпь.

– Полагаю, без историй болезней своих пациентов он немного стоит.

– Ошибаетесь, – возразил Луис. – Как я уже сообщал Армбрустеру до того момента, когда он стал для вас помехой, у нас тоже есть врачи. Специалисты всех областей медицины, включая тех, которые занимаются моторикой и, как вам нравится это называть, «управлением механизмом памяти с помощью внешнего воздействия» – я специально запомнил. Это просто новый вид пушки у вашего виска, только после выстрела не будет крови.

– Похоже, это что-то интересное.

– Можете поспорить на свой загородный клуб. Мы собираемся перевезти нашего еврея в одно место в Пенсильвании, что-то вроде частной лечебницы для состоятельных людей, где они проходят реабилитацию от алкогольной или наркотической зависимости, думаю, вы понимаете?

– Пожалуй, да. Там самое передовое оборудование, превосходный обслуживающий персонал, хорошо охраняемая территория.

– Конечно, вы все это знаете. Такие, как вы, часто там оказываются…

– Продолжайте, – перебил адвокат, взглянув на свой золотой «Ролекс», – у меня мало времени.

– Не торопитесь. По словам моих специалистов – я намеренно использую слово «мои», – по заранее составленному расписанию, скажем, через каждые четыре или пять дней, новый пациент «отправляется на луну» – бог свидетель, они сами так говорят, я ничего не придумываю. Между этими сеансами к нему относятся как нельзя лучше, правильно кормят, проводят процедуры, заставляют много спать, ну и так далее… Мы должны заботиться о своем здоровье, так, avvocato?

– Некоторые из нас регулярно играют в сквош.

– Ха, простите меня, мистер Парк Авеню Манхэттен, но я сквош заменяю перцем зуччини, и я его ем.

– Иногда языковые и культурные различия дают о себе знать, не так ли?

– Да, не могу с вами не согласиться, Consigliere[62].

– Это естественно. Правда, мой титул – всего лишь адвокат.

– Дайте мне время. Он может превратиться в Consigliere.

– Луис, у нас не настолько длинные жизни. Вы продолжите или я пойду?

– Продолжу, господин адвокат… Так вот, каждый раз, когда, как говорят мои специалисты, эта еврейская вонючка отправляется на луну, он находится в отличной форме, понимаете?

– Периодические ремиссии – по-моему, это нормально. Впрочем, я не врач.

– Не знаю, о чем вы там сейчас говорили, но я тоже не врач, поэтому поверю моим специалистам на слово. Получается, что каждый раз, когда его отправляют в путешествие, его разум и память превосходно работают, и ему начинают скармливать одно имя за другим. Многие, может быть, большинство не вызовут никакой реакции, но время от времени одно вызовет, а потом еще одно и еще. По каждому такому имени они начинают делать то, что называется зондированием, – выуживают кусочки информации, достаточные, чтобы составить приблизительный портрет пациента, о котором он говорит, и достаточные, чтобы до смерти напугать мерзавца, когда до него доберутся. Не забывайте, что времена сейчас тяжелые, а этот Hebe[63] врачует самых жирных котов Вашингтона, в том числе и из правительства. Что вы на это скажете, господин адвокат?

– Это действительно интересно, – медленно ответил гость, изучающе глядя на крестного отца. – Конечно, его медицинские карты были бы гораздо предпочтительнее.

– Что ж, да, как я уже говорил, мы над этим работаем, но получение карт займет какое-то время. А это можно сделать прямо сейчас, immediato[64]. Он будет в Пенсильвании через пару часов. Хотите заключить сделку? Со мной?

– Насчет чего? Того, чего у вас нет и, вероятно, никогда не будет?

– Эй, бросьте, кто я, по-вашему?

– Уверен, вам не понравится, если я скажу…

– Прекратите. Допустим, через день-другой или через неделю мы встречаемся, и я даю вам список имен, которые могут вас заинтересовать, по каждому из которых нам что-то известно – или, скажем, вскоре станет известно. Вы выбираете одно-два имени или не выбираете вообще, ведь вы ничего не теряете. Никто ничего не узнает, потому что это наша личная сделка. Кроме моего специалиста и его ассистента, никто не участвует, а они вас не знают, так же как вы не знаете их.

– Сделка на стороне, да?

– Можно и так сказать. В зависимости от информации я установлю стоимость. Миллион-другой, или двадцать, или вообще бесплатно, кто знает? Все будет по-честному, потому что я хочу продолжать вести с вами дела, capisce.

– Занятное предложение.

– Знаете, что говорит мой специалист? Мы могли бы открыть сеть загородных домов отдыха, как он выразился. Сцапать дюжину вонючек со связями в правительстве, например, в Сенате или даже Белом доме…

– Понимаю, – перебил адвокат, поднимаясь с кресла, – но мне пора… Составьте мне список, Луис.

Гость направился к небольшой, отделанной мрамором прихожей.

– Надеюсь, вы не принесли с собой никаких адских машинок, Signor Avvocato? – спросил мафиози, тоже поднимаясь с дивана.

– Чтобы порадовать детекторы у вас в дверях?

– Эй, вы же понимаете, мир снаружи так жесток.

– Спасибо, что открыли мне глаза.

Адвокат с Уолл-стрит ушел, и, как только за ним захлопнулась дверь, Луис бросился через всю комнату к инкрустированному столу в стиле королевы Анны и буквально вцепился во французский телефон из слоновой кости – как обычно, пару раз свалив высокий изящный аппарат, прежде чем взять трубку одной рукой, а другой набрать номер.

– Проклятый телефон, – бормотал он. – Черт бы побрал этого декоратора!.. Mario?

– Привет, Лу, – произнес приятный голос человека, который находился в Нью-Рошель. – Ты ведь звонишь, чтобы поздравить Энтони с днем рождения, так?

– Кого?

– Моего мальчика, Энтони. Ему сегодня пятнадцать исполняется, ты что, забыл? Вся семья собралась в саду, нам только тебя не хватает, кузен. И видел бы ты мой сад в этом году, Лу. Я просто художник.

– И, возможно, кое-кто еще.

– Не понял?

– Купи Энтони подарок, а мне пришли счет. Ему уже пятнадцать, так что купи шлюху. Он готов к взрослой жизни.