– Возможно, ты просто не подозревал об этой стороне своей личности, Дэнди-Рэнди. Той же, что научилась получать мгновенные удовольствия, если это выражение здесь уместно. Ты делал своих клиентов чрезвычайно состоятельными на бумаге, и они торговали этим на биржах, а в это время тысячи людей теряли рабочие места. О да, мой дорогой роялист, это мгновенное удовольствие.

– Вы не правы, судья…

– Так приятно вновь услышать этот титул. Спасибо, Рэнди.

– Профсоюзы стали слишком сильными. Промышленность оказалась в кризисе. Многие компании были вынуждены переводить капиталы за рубеж, чтобы выжить.

– И при этом молчать? Как ни странно, возможно, в этом и есть доля истины, но ведь ты никогда не думал о других путях… Но мы отклонились. Из марсельского заточения ты вышел наркоманом – и, кроме того, появились еще фотографии знаменитого адвоката при компрометирующих обстоятельствах.

– Что мне оставалось делать? – вскрикнул Гейтс. – Я был на грани гибели!

– Мы знаем, что ты сделал. Ты стал агентом Шакала в мире высоких финансов, в мире, где конкуренция является нежелательным багажом, который лучше бы сбросить где-нибудь по дороге.

– Надо начать с того, что он и меня именно так нашел. Создаваемый нами картель пересекал японские и тайваньские интересы. Они наняли его… О боже, он убьет меня!

– Еще раз? – спросил судья.

– Что?

– Ты забыл. Благодаря мне он думает, что ты уже мертв.

– У меня на носу несколько дел, на следующей неделе слушания в конгрессе. Он узнает, что я жив!

– Не узнает, если ты не появишься.

– Я должен! Мои клиенты рассчитывают…

– Тогда согласен, – перебил Префонтейн. – Он убьет тебя. Мне очень жаль.

– Что мне делать?

– Есть выход, Дэнди-мальчик, и он не только облегчит сложившуюся ситуацию, но и все последующие годы. Конечно, тебе придется кое-чем пожертвовать. Для начала длительный курс лечения в частном реабилитационном центре, но еще раньше от тебя потребуется полное сотрудничество. Первое гарантирует твое незамедлительное исчезновение, второе – поимку и устранение Карлоса Шакала. Ты будешь свободен, Рэнди.

– Все, что угодно!

– Как ты с ним связываешься?

– У меня есть телефонный номер! – Гейтс начал искать свой кошелек, вытащил его из кармана и дрожащими пальцами начал в нем рыться. – Его знают только четыре человека!

Префонтейн принял свой первый почасовой гонорар в размере двадцати тысяч долларов, велел Рэнди идти домой, молить прощения у Эдит и готовиться завтра же покинуть Бостон. Брендан слышал о частной клинике в Миннеанаполисе, где, по его сведениям, состоятельные люди анонимно получали помощь; он уточнит все утром и позвонит ему, естественно рассчитывая получить второе вознаграждение за свои услуги. Как только потрясенный Гейтс покинул номер, Префонтейн подошел к телефону и позвонил Джону Сен-Жаку в «Транквилити Инн».

– Джон, это судья. Не задавай мне вопросов, у меня есть срочная информация, которая может оказаться бесценной для мужа твоей сестры. Я знаю, что не смогу связаться с ним, но мне известно, что он работает с кем-то из Вашингтона…

– Его имя Алекс Конклин, – перебил Сен-Жак. – Минуту, судья, Мари записала номер в записную книжку на столе. Дайте мне туда перейти. – Раздались звуки, как если бы телефон поставили на твердую поверхность, а затем раздались щелчки – это взяли другую трубку. – Вот он, – брат Мари продиктовал номер.

– Я все потом объясню. Спасибо тебе, Джон.

– Проклятие, все мне говорят одно и то же!

Префонтейн набрал номер с кодом штата Виргиния.

– Да? – коротко и отрывисто сказали из трубки.

– Мистер Конклин, моя фамилия Префонтейн, а этот номер мне дал Джон Сен-Жак. Мне нужно сообщить вам нечто очень важное.

– Вы тот судья, – перебил Алекс.

– Боюсь, это в прошлом, далеком прошлом.

– Так в чем дело?

– Я знаю, как связаться с человеком, которого вы называете Шакалом.

– Что?

– Слушайте меня.

Бернардин смотрел на звонящий телефон, какое-то время решая про себя, стоит ли снимать трубку. Но выбора не было, он должен был это сделать.

– Да?

– Джейсон? Это ты или нет?.. Возможно, я позвонил в другой номер.

– Алекс? Ты?

– Франсуа? А ты что там делаешь? Где Джейсон?

– Все произошло очень быстро. Я знаю, что он пытался связаться с тобой.

– Это был трудный день. Мы вернули Панова.

– Хорошие новости.

– Есть и другие. Например, телефонный номер, по которому можно позвонить Шакалу.

– У нас он тоже есть! И его местоположение. Наш герой отправился туда час назад.

– Господи, как же вы его раздобыли?

– Очень затейливым способом, который мог придумать только твой Борн. Он чрезвычайно изобретателен, настоящий Cameleon.

– Давай сравним, – предложил Алекс. – У тебя какой номер?

Бернардин продиктовал номер, выписанный по указанию Джейсона.

Тишина в трубке была подобна немому крику.

– Номера не совпадают, – произнес наконец Алекс задыхающимся голосом. – Они не совпадают!

– Ловушка, – сказал ветеран Бюро. – Святые небеса, это ловушка!

Борн дважды прошел мимо темного и тихого ряда старых каменных домов на бульваре Лефевр, что расположился на окраине пятнадцатого округа Парижа. Потом кружным путем он вернулся обратно на д’Алезья и нашел придорожное кафе. На столиках, выставленных на улицу, мерцали свечи под стеклянными колпаками, а большинство посетителей составляли бурно жестикулирующие и вечно о чем-то спорящие студенты из расположенных поблизости Сорбонны и Монпарнаса. Было уже почти десять вечера, и официанты в фартуках становились все более раздражительными, потому что большинство их клиентов не отличались ни щедростью сердца, ни толщиной кошелька. Джейсон хотел только крепкого эспрессо, но хмурая гримаса на лице подошедшего garson’а убедила его, что он получит просто грязь в чашке, если закажет один кофе, поэтому он прибавил к заказу самый дорогой бренди из тех, что у них был.

Когда официант вернулся к стойке, Джейсон вытащил свой маленький блокнот и шариковую ручку, закрыл на мгновение глаза и потом по памяти сделал набросок увиденного ряда домов. Там были три корпуса, каждый состоял из двух примыкающих друг к другу домов; корпуса разделялись узкими переулками. Каждое двойное строение имело три этажа в высоту, к каждому входу вела крутая кирпичная лестница, а с обоих концов ряда не было никаких построек – только строительный мусор, развалины соседних зданий. Дом, в котором располагался телефон Шакала с защищенным номером – его адрес можно было узнать в подземных туннелях, но только в случае, если требовался ремонт, – был последним справа, хотя вероятнее всего Шакал занимал все здание, если не весь ряд домов.

Карлос был законченным параноиком, поэтому надо было рассчитывать на то, что его парижский командный пост окажется крепостью, со всеми мыслимыми человеческими и электронными средствами защиты, которые могли предоставить преданность и высокие технологии. А этот на первый взгляд изолированный, если не покинутый, квартал пятнадцатого округа подходил целям Карлоса куда больше, чем любой другой многолюдный район города. Из-за этого Борн заплатил пьяному бродяге, чтобы пройти вместе с ним мимо домов во время своего первого вторжения на вражескую территорию, причем сам Борн шел пьяной походкой в тени рядом со своим спутником, а для второй рекогносцировки он нанял в качестве прикрытия проститутку средних лет и теперь уже шел нормальным шагом. Он изучил место действия, и это было началом конца. Он поклялся себе в этом!

Появился официант с его эспрессо и коньяком, и только после того, как Джейсон положил на стол бумажку в сто франков и махнул рукой, его недоброжелательное выражение лица немного смягчилось.

– Merci, – выдавил официант.