Бернардин кивнул.
– Заранее разработанный план действий, осуществленный профессионалами, – сказал бывший агент.
– И я так думаю.
– Нет, это вы заметили, а не я, – возразил Бернардин. – Не надо жалеть меня, Джейсон. Я слишком долго оставался не у дел. Размяк, постарел, лишился воображения.
– Как и я, – сказал Борн. – Просто для меня ставки настолько высоки, что мне приходится заставлять себя думать, как человек, о котором я хотел бы забыть.
– Это говорит мсье Вебб?
– Наверное, да.
– Так что же мы имеем?
– Взбешенного булочника и злую монахиню, а в случае, если они окажутся ни при чем, – остаются люди в окнах. У нас есть какое-то время, но его совсем немного, максимум до рассвета.
– Прошу прощения?
– Карлос прикроет эту лавочку, и сделает это быстро. Теперь у него нет выбора. Кто-то из его преторианской гвардии выдал кому-то местонахождение его парижской штаб-квартиры, и можете побиться об заклад на свою пенсию – если вы ее все еще получаете, – что он на стены лезет, пытаясь понять, кто его предал…
– Назад! – закричал Бернардин, схватил Джейсона за черную куртку и оттащил глубже в тень у витрины. – Не высовывайтесь! Ложитесь на землю!
Оба мужчины бросились на мостовую и ничком распростерлись на потрескавшемся асфальте. Справа появился еще один фургон темного цвета, но это была не полиция. Фургон двигался быстрее, он был меньше и ́уже полицейского автобуса, к тому же более приземистый и мощный. С полицейским автобусом его роднил яркий, слепящий прожектор… нет, не один, а два прожектора по обеим сторонам ветрового стекла, каждый из которых обшаривал пространство вокруг фургона. Джейсон вытащил из-за пояса пистолет – тот, который он одолжил у Бернардина, – зная, что его напарник уже достал свое оружие из кармана. Луч левого прожектора прошел над ними, и Борн прошептал:
– Отличная работа, но как вы его заметили?
– По движущимся отражениям ламп на окнах, – ответил Франсуа. – Вначале я было подумал, что это мой бывший коллега возвращается, чтобы довершить начатое. Выпустить мои кишки на мостовую… Боже, вы посмотрите!
Фургон пронесся мимо первых двух зданий, а потом неожиданно вильнул в сторону и остановился у бордюра перед последним домом примерно в двухстах футах от витрины – этот дом находился дальше всех от того, адрес которого соответствовал телефону Шакала. Как только фургон затормозил, задние двери распахнулись, и из них выпрыгнули четыре человека с оружием в руках, двое из которых побежали в сторону улицы, один по тротуару в сторону подъезда, а последний охранник с угрожающим видом остался у открытых дверей, готовый открыть огонь из своего «МАК-10». На верхней площадке перед ступенями появилось пятно тусклого света – открылась дверь, и наружу вышел человек в черном плаще. Какое-то время он стоял, глядя вниз и вверх вдоль бульвара Лефевр.
– Это он? – шепотом спросил Франсуа.
– Нет, если только он не в парике, – ответил Джейсон, залезая в карман своей куртки. – Я узнаю его, когда увижу, – потому что я вижу его каждый день своей жизни!
Борн вытащил одну из гранат, которые он также одолжил у Бернардина. Положив на землю пистолет, он проверил механизм, взяв в руки рубчатый металлический цилиндр, слегка потянул за чеку, чтобы удостовериться, что она не заржавела.
– Какого черта вы делаете? – спросил ветеран Бюро.
– Тот человек просто приманка, – бесстрастным монотонным голосом ответил Джейсон. – Через несколько мгновений его место займет другой, сбежит по лестнице вниз и залезет в фургон – либо на передние сиденья, либо через задние двери – надеюсь, что именно через последние, хотя это и не так важно.
– Вы с ума сошли! Вас убьют! Что хорошего будет вашей семье от того, что вы станете трупом?
– Вы не думаете, Франсуа. Охранники побегут обратно и заберутся в фургон через задние двери, потому что спереди нет места. А между выпрыгиванием из машины и залезанием в нее большая разница. Во-первых, это более медленный процесс… К тому времени, когда последний из них залезет внутрь и потянется, чтобы захлопнуть двери, в этом фургоне уже будет моя граната без чеки… И я совсем не собираюсь становиться трупом. Оставайтесь здесь!
Прежде чем Бернардин успел что-либо возразить, Дельта из отряда «Медуза» крадучись выбрался на темный бульвар Лефевр, освещаемый только прожекторами – теперь их лучи расходились перпендикулярно бокам машины, что делало Борна еще более незаметным. Яркий белый свет вокруг фургона сгустил окружающую его темноту до непроницаемости, поэтому реальную опасность представлял лишь охранник у открытых дверей. Прячась в тени витрин, словно он пробирался сквозь густую траву дельты Меконга к залитому светом прожекторов лагерю пленных, Джейсон продвигался чуть вперед каждый раз, когда мужчина у задних дверей фургона отводил взгляд в сторону. Глаза Борна постоянно следили за человеком, стоявшим у двери над кирпичной лестницей.
Неожиданно появилась еще одна фигура – это была женщина с небольшим чемоданом в одной руке и большой дамской сумкой в другой.
Она что-то сказала мужчине в черном плаще, и охранник обернулся в их сторону. Борн пополз, неслышно перебирая локтями и коленями по асфальту, пока не оказался в достаточной близости от фургона, откуда мог наблюдать за происходящим на лестнице с минимальным риском оказаться замеченным. Он с облегчением смотрел, как два охранника, стоявшие на улице, постоянно щурились и мигали от яркого света прожекторов. У Джейсона мгновенно возник план действий с учетом такой сложной обстановки. Теперь все зависело от точного расчета времени, и он старался собрать воедино весь свой опыт, полученный в те времена, которых он почти не помнил и которые теперь были задернуты какой-то пеленой. Он должен вспомнить; его инстинкты должны помочь ему пробиться сквозь туман воспоминаний. Прямо сейчас. Потому что конец этого кошмара был близок.
Все произошло очень быстро. Неожиданно около дверей дома началась какая-то возня, и из проема стремительно вышел еще один человек, присоединившийся к двум другим. Ростом он был ниже своего коллеги, на голове у него был берет, а в руке он держал портфель. Вероятно, он отдал какие-то приказы – они касались и охранника, стоявшего у задних дверей фургона, потому что тот подбежал к тротуару, а вновь прибывший метнул свой портфель вниз с лестницы. Охранник зажал оружие левой рукой и без особых усилий поймал кожаный снаряд на излете.
– Allez-vous-en. Nous partons! Vite! [99] – прокричал второй человек, жестом показывая двум своим спутникам на лестнице, чтобы они шли впереди него к фургону. Они так и сделали – мужчина в плаще присоединился к охраннику у задних дверей, женщина следовала за тем, кто отдавал приказы… Это Шакал? Это Карлос? Это действительно он?
Борн отчаянно хотел в это верить – значит, это был он! Послышался щелчок закрываемой боковой двери, сразу же после чего завелся мощный двигатель – и то и другое стало сигналом. Трое других охранников бросились к задним дверям фургона. Пропустив вперед мужчину в черном плаще, один за другим они стали залезать внутрь, вытягивая ноги, работая руками и плечами, цепляясь за два металлических поручня и одним мускульным усилием забрасывая себя в фургон – свои автоматы они кидали в салон перед собой. Затем изнутри протянулась пара рук, чтобы схватиться за ручки задних дверей…
Пора! Борн выдернул чеку гранаты, вскочил на ноги и побежал с такой скоростью, с какой не бегал ни разу в жизни, стараясь приблизиться к захлопывающимся задним дверям фургона. Он поднырнул, перевернувшись в воздухе, ухватился за левую створку дверей и швырнул внутрь гранату; чека осталась у него в руке. Шесть секунд – и произойдет взрыв. Джейсон коснулся земли коленями, вытянул руки и захлопнул двери фургона. Раздалась автоматная очередь. Но тут случилось непредвиденное чудо – так как фургон Шакала был бронированным, он представлял непробиваемую преграду и для пуль, выпущенных изнутри! Сталь нигде не была пробита, слышались только взвизгивания и свист рикошетов… и крики раненых внутри фургона.
