Она кричала, сжимая пальцами ткань футболки у себя на груди. Удары сердца слились в один сплошной сумасшедший гул. Ей было больно.

Слезы застилали глаза. Она беспомощно наблюдала за тем, как безразлично Бог отвернулся от обрыва, будто моментально позабыв о смельчаке — единственном, кому удалось пробить его защиту. Единственном, кто никогда не сдавался, не изменял своим принципам и убеждениям.

И был побежден так… жалко. Просто скинут с обрыва, как что-то ненужное, незначительное. Нет-нет-нет, Нео должен был погибнуть стоя на ногах с гордо поднятой головой. Только так. Он не заслужил иного исхода. Только не он.

Сквозь пелену слез Летта начала остервенело разрывать корни здоровой рукой, беспощадно разрезая ладонь о шипы. На зеленую траву полилась ее алая кровь, с такой насмешкой олицетворяющая ее внутреннее поражение.

Она снова их потеряла. Снова не смогла ничего сделать. Она ненавидела себя за это.

Вдруг со стороны обрыва она заметила движение и вскинула голову. Подул шквалистый ветер, шевельнув траву. А на фоне серого неба, пулей взмывая снизу-вверх, рвануло нечто. И как только она поняла, что именно, ее сердце забилось еще чаще, а в груди растеклось теплом облегчение.

— Вперед, Эн! — Кричал Нео, сидящий верхом на крылатом Нексе. Одной рукой он вцепился в его серую шерсть, а во второй сжимал свой начищенный до блеска, старый-добрый револьвер.

Эн ловко извернулся в воздухе. Теперь Нео летел вниз головой, крепко сжимая бока зверя коленями.

Выстрел. А за ним еще один. И еще.

Этого маневра не ожидал даже Бог. Все случилось так быстро, что он обернулся на звук лишь в пол оборота. Первая пуля просвистела в двух миллиметрах от его головы. Вторая врезалась в землю.

А третья пробила плечо Даниэля насквозь.

Летта не верила своим глазам. До этого момента она вообще не верила, что это в принципе возможно. Она вскочила на ноги, откинув вырванные из земли корни в сторону, и вместе с остальными воодушевленно бросилась в атаку. Их было по меньшей мере семеро — и каждый из них был максимально заряжен поступком Нео. У них снова появилась надежда.

Эн развернулся в воздухе, чтобы Нео снова мог прицелиться и выстрелить. И он уже возвел курок, когда Некса вдруг захрипел, как от боли. Траектория его полета сменилась, и он с грохотом свалился на землю. Нео слетел с его шеи и кубарем покатился по земле. И как только — случайно или нет — он оказался у ног Даниэля, тот грубо остановил его ногой, поставив ее парню на грудь.

Все, кто бежал к Богу — застыли.

— Да как ты смеешь, спесивый щенок, — лицо Даниэля — до этого момента непроницаемо спокойное — исказилось от гнева. — Я мог подарить тебе легкую смерть. Я мог быть добр ко всем вам несмотря на то, что вы вышли против меня. Против своего Бога! Вы, жалкие люди, чьи жизни ничего не стоят. Сколько бы лет не прошло, вы все никак не поймете, что ваш род до сих пор жив только потому, что я позволил. А теперь…

Рана на его плече затянулась. От пулевого ранения не осталось и следа. Трава под его ногами начала стремительно увядать и чернеть. А под кожей Нео проступили вены — они тоже налились чернотой. Он болезненно сжал зубы, из последних сил сражаясь, чтобы просто оставаться в сознании.

— А теперь я убью вас всех.

— Да? — прохрипел Нео. Было видно, насколько сильно ему больно. Но он все равно нашел в себе силы, чтобы нахально ухмыльнуться пересохшими и потрескавшимися в одно мгновение губами. — И куда подевались твои принципы? Убьешь даже тех, кто «достоин»?

— Вы не единственные. Это будет уроком для остальных.

Область разрастающейся черноты увеличилась. И теперь вся растительность вокруг была мертва. И даже бесцветный песок стал вдруг черным. Потемнело небо. Летта, застывшая в воздухе, начала чувствовать, как чернота разрастается и у нее внутри.

Взгляд Бога стал ужасающе безумным. Летта прикрыла глаза, чтобы не видеть всего, что происходило вокруг. Ей было страшно. Она больше не могла справляться с этим.

— Прочь! — голос Бога прогремел раскатом грома.

Летта открыла глаза. Нео все еще лежал на земле, прижатый ботинком Бога к земле и задыхался. Черные сплетения вен выделялись ярким пятном на фоне непривычно бледного лица.

Поворот головы в их сторону, и вот она уже летит спиной вперед со скоростью летящей пули через всю поляну. Было ощущение, что от возросшего до предела давления вот-вот взорвутся глаза, а за ними и черепная коробка.

Удар, и она с силой впечаталась в ствол дерева, уверенная, что переломала позвоночник напополам. Еще никогда она не ощущала такой боли и отчаяния.

Еще хотя бы мгновение наедине с этой болью, и она точно сошла бы с ума. Но вот спасительная темнота сжалилась и раскрыла перед ней свои объятия.

Она потеряла сознание.

Все еще жива. Все еще дышала.

Уже этот факт можно было считать чудом. Но сейчас, открыв уставшие, залитые потом глаза, она поняла, что чудес не бывает. И все они — все без исключения — вот-вот умрут.

Она не дура и не слепая оптимистка. Она знала, что может умереть здесь сегодня. И ей действительно казалось, что она к этому готова. До этого момента.

Она уже помнила это чувство. Это уже случалось с ней однажды. Тогда, когда она шагнула в пропасть из окна, разрываемая изнутри пугающими эмоциями. Она думала, что другого выхода нет — только смерть. Только она избавит ее от мучений. Тогда она шагнула без колебаний. И осознала, как же сильно хочется жить уже тогда, когда ноги перестали чувствовать под собой подоконник.

Так и сейчас. Она не могла дышать, ее душили слезы, внутри все сжималось и переворачивалось. Она просто хотела жить.

Но сама природа будто вынесла им смертельный приговор. Воздух вокруг потемнел и стал вязким, тяжелым. Тучи, облепившие небо, стали непроницаемо черными. А раскаты грома, и предшествующая им черная молния, которая освещала неосязаемую темноту, будто отсчитывали секунды, что им оставались.

Мгновение, и черная молния ударила в землю, разбрасывая своими ветвистыми щупальцами песок. Секунда — и в землю врезалось еще три такие молнии, унося жизни волшебников, что попались в эту смертельную ловушку.

Черные ветви заряженных деревьев раз за разом спускались на землю, озаряя ее вспышкой, уносящей с собой жизни одну за другой.

Ослепляющий, невероятной красоты свет, с поразительной скоростью прорезал пространство перед расплывающимся от слез пространством Летты. Мгновение — и молния ударилась в землю в двух шагах от ее ног. Девушка закричала, сжимаясь в бесполезный, беспомощный комок. Волосы на голове наэлектризовались и взметнулись в воздух, кожу будто обожгло. Она прикрыла лицо руками, окончательно отчаявшись и ожидая следующей вспышки, которая больше не промахнется.

Она больше не хотела, больше не могла бороться.

У каждого человека есть свой предел. И свой она перешагнула в тот момент, когда осознала…

Она потеряла Нео.

Она потеряла Лиама.

— Эй! Как тебя там… Весения? Осения?

Голос басистый, грубый и, кажется, совсем незнакомый. Честно говоря, у Летты даже не было желания разбираться, кому он принадлежит, и вообще, к ней ли обращается. И она благополучно проигнорировала бы его, не опустись тяжелая грубая рука на ее плечо.

Больно. Девушка дернулась вперед. И с этим движением пришло осознание, что ее позвоночник выдержал удар о ствол дерева.

— Слыш, подруга, — не унимался мужчина. — У меня нет времени искать кого-то еще, а тебя я вроде как немного знаю.

Летта с силой прикрыла глаза, чтобы вся влага скатилась вниз по щекам. И, открыв их, обернулась, чувствуя, как стонет каждый мускул, каждая косточка в ее теле.

— Мор… ган? — хрипло выдохнула она пересохшими губами.

— Хреново выглядишь, — покачал головой мужчина. Он показался ей совсем не таким, каким она его запомнила. Осунувшееся лицо, четко очерченные скулы, тени под глазами. И абсолютно серьезное, спокойное лицо. Без тени былой надменности и самоуверенности. — Ты в курсе, как там мой дед?