Было ощущение, что они стали свидетелями чего-то очень личного. Холодный и непроницаемый взгляд Бога Тьмы вдруг потеплел, едва коснувшись бледного лица светловолосой Богини Света. Он отбросил на нее свою тень, а она в ответ заставила его лицо засиять восхищением. Что связывало их когда-то давно, сотни лет назад? Невооруженным взглядом было понятно, что гораздо большее, чем происхождение.

Летта невольно залюбовалась их застывшими фигурами.

А Богиня — Элия — молчала, больше не в силах говорить.

— Ты и представить не можешь, сколько времени прошло, — продолжал он, нежно перебирая между пальцами ее волосы. — Но у нас получилось. Все было не зря, Элия. И мы на этом не остановимся, правда? Помнишь, я рассказывал тебе о лучшем мире? О мире, который я мечтаю сотворить?

Девушка разомкнула губы, пытаясь что-то сказать, но изо рта вышел только слабый хрип.

— Конечно, ты помнишь, — улыбнулся Даниэль, прикрывая глаза. — И теперь я гораздо ближе к нему, чем был тогда.

Одна рука продолжала бережно гладить ее светлые волосы в то время, как вторая рука Бога вдруг взметнулась вверх и резко опустилась к грудной клетке Богини. Ее глаза на мгновение расширились, застыв в недоумении. А после из уголка ее рта вытекла алая струйка крови.

— И на этот раз ты не сможешь помешать мне, Элия.

Летта не сразу поняла, что произошло.

Как в тумане она опустила взгляд ниже.

Алый рубин, инкрустированный в ручку кинжала, сверкнул, подсвеченный Монолитом. Кинжал вошел в тело Богини по самую рукоять.

Если однажды тебе довелось заглянуть в лицо смерти и чудом выжить, ты обретаешь один бесценный дар. Он пробуждается, хочешь ты того или нет. С того дня ты начинаешь чувствовать опасность на подсознательном уровне. Это не похоже на сверхспособность или магическую силу. Внутри не загорается лампочка, сигнализируя об опасности, волосы не встают дыбом, не напрягаются мышцы. Нет, это проявляется едва заметным холодком по коже. Ощущением, что изнутри грудную клетку сжимают невидимые пальцы. Чаще всего понимаешь, что это было то самое предчувствие уже после. Но не в этот раз.

В этот раз Летта впервые ощутила это, лизнувшее плечи и поднимающееся к затылку. Чувство надвигающейся опасности.

Две волны вздыбились, набирая безумную скорость, выросли, расправили плечи. Ни одна из них не собиралась уступать второй. И вот они столкнулись с оглушающим звуком и резонирующей вибрацией. Одна пучина схлестнулась со второй.

Две волны.

Вера и Непонимание.

Это утро было идеальным во всех смыслах. Прохладная влага пропитала воздух, мешая солнцу опалить кожу уставших путешественников, вышедших на открытую поляну. Утренняя роса с веток папоротника тянулась к щиколоткам и холодила горящие огнем раны. Нео тихо насвистывал себе что-то под нос, привычно закинув руки за голову. И возможно она присоединилась бы к нему, неумело выдавливая изо рта свистящее шипение, если бы не пелена, застывшая перед глазами.

Красный.

Крови было так много… Летта еще никогда не видела так много крови, вытекающей из одного маленького человека. И с каждой новой каплей, глаза Богини — ее бездонные колодцы — меркли все быстрее.

Она навсегда запомнит лицо Даниэля в тот момент. Он даже не пытался скрыть наслаждения. Пожалуй, эйфория и легкое безумие в его глазах пугали куда больше чужой крови, к которой липли ботинки.

Она едва не упала, зацепившись за ветку, которую было видно и за версту. Но она не увидела. Да и споткнулась не так критично, но колени подкосились так, словно кто-то ударил по ним сзади.

— Эй, хватит с тебя уже болячек, — с теплотой в голосе, Нео подхватил ее сзади и поставил на ноги, прекратив свое пересвистывание с птицами. Она подняла на него взгляд не дольше, чем на секунду, но этого хватило, чтобы натянутая улыбка наконец сползла с его лица. — Мы разберемся… Разберемся.

Он повторял и повторял это, будто в первую очередь пытался убедить в этом самого себя. Она уже знала, но теперь только уверилась в том, что все это — веселое посвистывание, небрежная походка, расслабленная улыбка — было театром неумелого актера. И, возможно, месяц назад Нео удалось бы ее разыграть.

— Ты все еще… веришь? — Летта перехватила его руку, не давая ему отступить от нее, и позволила ему сжать свои пальцы.

— Я не знаю, — с этими словами с его лица слетела вся напускная расслабленность. Он устало выгнул брови и тяжело выдохнул, запуская пальцы свободной руки ей в волосы. Кажется, это движение было нужно ему так же сильно, как ей самой его теплые пальцы. — Я уже ничего не знаю. В голове какая-то каша.

То же чувствовала и она сама. Каша в голове, все мысли перемешались друг с другом. Остались только образы, вспышки и цвет.

Красный.

Тогда она поняла, что его глаза были не черными, как она думала в начале. Они были цвета крови, растекающейся по земле. Темно-красные. И как она не заметила этого раньше?

— Что ты сделал⁈ — первой в себя пришла Лекса. Она вскочила на ноги и сжала руки в кулаки. Было видно, как тяжело вздымается и опускается ее грудь, от с трудом сдерживаемого гнева.

— Я убил ее, — спокойно отозвался Даниэль, передернув плечами. Всем своим видом он показывал, что не понимает ее негодования, но эйфория и безумие еще не успели полностью покинуть его глаз. Летта из последних сил балансировала на границе между реальностью и забытьем, способная лишь на то, чтобы следить за происходящим и сжимать трясущимися пальцами тонкую ткань платья Богини. Так, будто это могло ей чем-то помочь.

— Спасибо, так понятнее, — без особого энтузиазма буркнул Лиам, на всякий случай извлекая из ножен клинок и поднимаясь. Но сильного рвения к драке Летта в нем не увидела.

Зато Нео ринулся в бой без лишних слов. Он оскалился, черты его лица исказил гнев. Его занесенный кулак слабо вспыхнул и тут же погас, но парня это не остановило.

Остановил его спокойный взгляд Бога, который лишь слегка повернул голову, и Нео застыл в воздухе, так и не коснувшись ногами земли.

— Скотина, — сквозь сжатые зубы процедил Нео. А Бога это очень позабавило, потому что он закинул голову набок и лениво ухмыльнулся.

— Мне нравится твой напор, и эта твоя кипящая внутри сила… — задумчиво промолвил он, а Лекса, кинувшаяся на помощь Нео, замерла рядом. — Всем вам определенно есть место в моем новом мире. Только поэтому вы все еще живы.

— Что за новый мир, о котором ты постоянно треплешься? — Лиам не предпринимал попытки приблизиться. Как и Летта, он понимал, что в этом нет смысла. Важнее было разобраться. Понять. Такую тактику она выбрала, все же готовая в любой момент броситься на бессмысленную помощь друзьям, если Бог вдруг передумает.

— Он будет улучшенной версией этого. Он будет именно таким, о котором вы и просили меня, едва я успел пробудиться. Больше никаких бессмысленных смертей, никакой опасности для жизни людей. Новый мир будет идеален. Поверьте, любые усилия стоят того, — Даниэль медленно проговаривал слова, будто перекатывая их на языке и пробуя на вкус. А Летта вдруг почувствовала, как сладость его слов начала превращаться в горечь. Но где-то на задворках сознания, не переставала затихать надежда. Несмотря на то, что он сделал. — И вы очень помогли мне. Я этого не забуду.

— Помогли тебе убить эту девчонку? — рыкнул Нео, когда контроль Бога чуть ослаб. — Что она тебе сделала?

— Она могла помешать, — Даниэль снова перевел взгляд на бездыханное тело девушки, чьи невероятно длинные светлые волосы пропитались кровью. — Понимаю, как для вас это все выглядит, но поверьте. Так надо. Все, что я сказал вам — правда. Ничего не изменилось.

— Уж извини, бог тьмы — или как тебя там — но на хорошего парня ты мало похож. Девчонка подходила на эту роль больше, — в своей нахальной манере вмешался в разговор Лиам, делая едва заметный шаг вперед и чуть в сторону — загораживая Летте обзор на Бога. — И то, что ты воткнул нож в лежачего — полный отстой.