— Следующий!

Сержант в чёрном мундире деловито хватал очередного новобранца за ошейник. Щёлкали клещи, бряцал сорванный замок, и ошейник падал на землю. Мусорщик, бывший раб-шахтёр, а теперь солдат его высочества, вливался в толпу новобранцев.

Хмурый управляющий шахт стоял рядом. Под глазом у него наливался багрянцем свежий синяк.

— Следующий!

Надсмотрщик протянул руку к пергаменту.

— Стой! — встрепенулся управляющий. — Куда?! Не позволю…

— Согласно новому указу его высочества, светлого принца Фаррт'шанти Т’Фарра, вступить добровольцем в армию может любой желающий, независимо от пола, возраста и положения в обществе, — скучным голосом проговорил офицер. — Ставь крестик, парень. Получи монету. Следующий!

— Отдай форму, ублюдок ящерицы! — прошипел помощник управляющего. — Она не твоя!

— Да подавитесь, — надсмотрщик бросил под ноги кнут.

Под одобрительный смех других надсмотрщиков расстегнул и бросил на землю кожаный жилет, пояс с тесаком в простых ножнах. Под конец стянул с ног и водрузил поверх кучи форменные башмаки.

— Штаны отдай, небось, казённые! — крикнул кто-то и тут же спрятался от злобного взгляда управляющего.

В кучу полетели и штаны. Оставшийся почти голышом надсмотрщик отошёл в сторону, к толпе новобранцев.

Над шахтой сиял багровый полукруг солнца. Между скал, в струях дрожащего от жара воздуха кружились чёрные падальщики.

***

Рыжие волосы взметнулись, упали на обнажённые плечи. Магесса выгнулась, томно прикрыла глаза, обвилась вокруг столбика балдахина. Белые полукружья грудей дрогнули, напряглись. Золотые звёзды монет, наклеенные на соски, отлепились и соскочили на ковёр.

— Тебе нравится, мой господин? — пропела магесса.

— Да, — Игорь притянул её к себе, но она упёрлась ладошкой.

— Ты скажешь мне, что за магия превращает воду в твоей лаборатории?

— Нет.

— Почему? — девушка топнула ногой. Грудь её соблазнительно всколыхнулась. Игорь попытался прижать к себе магессу, но она отпихнула его. — Разве я мало для тебя сделала? Я недостойна?!

— Это тайна, которую никто не должен знать.

— Мне можно знать! Наш род издавна хранил тайны Анклава! Я делаю всё, что ты скажешь. Пусти меня за проклятую ширму, я хочу видеть таинство! Это потому, что я женщина?

— Женщина открыла ящик Пандоры, — проворчал Игорь. — Нет! Любой, кто узнает, погубит наш мир. Это сказал мне бог!

— Бог? — недоверчиво переспросила магесса. Она подобрала с ковра золотые кругляши и вновь прилепила на соски. — Бог смерти?

— Бог, которого нельзя называть. Он ещё страшнее бога смерти. Спутники его — четыре демона на крыльях ночи, имя им: Содом и Гоморра, Треш и Угар. Не открывай ширму, если не хочешь выпустить их на волю. Понятно?

— Понятно… — магесса согласно опустила голову, за рыжими волосами нельзя было разглядеть выражения её лица. Белая нога обвилась вокруг столбика балдахина, тонкая талия томно изогнулась.

— А ты упрямая, — сказал было Игорь. Тонкий перезвон колокольчиков в дуновении сквозняка заставил его вздрогнуть. Условный сигнал. Знак, что сработала ловушка.

Он бросился к двери, бросив напоследок взгляд на магический стриптиз.

***

В сетке, подвешенной к потолочной балке, кто-то сидел. Попался!

На каменных плитах пола лежал выпотрошенный труп мясного ящера — приманка.

Вокруг туши темнели кляксы крови, старательно разбрызганной для привлечения хищной твари. Стойкая вонь свежего ящеричного мяса стояла в воздухе. Кажется, она пропитала всё вокруг. Гроздья кишок, разложенные возле раскрытой брюшины, тоже воздух не озонировали.

Игорь осторожно подступил к захлопнувшейся ловушке. Чёрт! В сетке сидел, скорчившись как эмбрион, капитан городской стражи. Он очумело мотал головой, хлопал глазами и озирался, как сонная сова.

Увидев принца-консорта, он хрипло, замысловато выругался.

Игорь вытянул из ножен кинжал и тихонько шагнул вперёд.

— Март! — позвал вполголоса.

— Ты звал меня, человек?

Колыхнулся гобелен на стене. На свет вышел, переступая осторожными шажками, Март. К горлу его был приставлен меч — собственный меч ветерана-майити. Меч держала твёрдая тёмная рука — рука молодого мусорщика. Край?

Игорь не поверил своим глазам. Последний раз он видел киллера жалким, умирающим от голода, одноногим, едва живым существом.

Этот мусорщик был совсем другим, будто заново родился: коричневая кожа больше не висела складками, а гладко обтягивала худое лицо и торс. Крепкие узловатые мышцы перекатывались на обнажённом теле, едва прикрытом повязкой вокруг бёдер.

— Край… твоя нога.

— Ты звал меня, человек? — повторил киллер. Его тёмные глаза, похожие на полированные камни, смотрели в упор, и Игорю стало неуютно под этим взглядом.

— Я искал тварь. Тварь, которая потрошит людей. Если ты пришёл…

Край нехорошо улыбнулся. Март захрипел, когда лезвие меча придавило ему горло.

— Ты искал тварь, а нашёл меня, человек. Говори, чего ты хочешь.

Любовь и голод правят миром.

Ф. Шиллер

Почтовый ящер кричал, бил крыльями, не давался в руки. Почтарю едва удалось его успокоить. Держа на протянутой ладони кусок свежей печёнки, человек привлёк внимание летуна. Ящер схватил с руки мясо, а почтарь осторожно развязал ленту на лапе зверя. Свиток, скреплённый печатью, отправился в личные покои его высочества, светлого принца Фаррт'шанти Т’Фарра.

— Не открывают, — доложил младший почтарь старшему. — Велено не беспокоить.

Мальчишка вытянулся в струнку, протянув в прямой руке — как положено — свиток с донесением.

Старший почтарь досадливо крякнул. Пацан был его племянник. Семья потомственных почтарей служила князьям Сухих Земель с незапамятных времён. Только члены семьи могли надеяться получить должность при дворе князя, только члены семьи могли работать с ящерами-письмоносцами.

Только недавно ему пришлось отказать хорошему, смышлёному мальцу — затем, чтобы его непутёвый племянник получил должность первого помощника. А смышлёный малец — сын придворного дворника — с отчаяния завербовался в солдаты. Отец мальца был очень зол…

— Давай сюда. Сам отнесу.

— Не велено, — рыкнул охранник у двери в княжеские покои.

Старший почтарь ткнул ему в лицо кругляш со знаком молнии — знак курьерской почты:

— С дороги!

Здоровенный охранник неохотно отодвинулся:

— Так бы сразу и сказал.

Двери распахнулись, почтмейстер шагнул за порог и сразу пожалел, что пришёл.

Девица, совсем без ничего, стояла, поставив босую ножку на спину светлейшего принца Фаррт'шанти Т’Фарра. Тот, стоя на четвереньках, тыкался носом в девичью коленку и выше. На принце, кроме ошейника, ничего не было. От ошейника отходил поводок, зажатый в руке девицы. Упитанный зад его высочества отливал розовым в свете золотых канделябров.

— Р-р-р-гав! — тявкал светлый принц, тычась в девичьи прелести потным носом.

Девушка повернулась на шелест открываемой двери. Тоненькая фигурка изогнулась, качнулась густая грива вьющихся чёрных волос, прикрыв девушке лицо.

Босая ножка освободила загривок принца и опустилась на ковёр. Пара стройных до изумления ножек и тонкая талия. Лица теперь было не разглядеть, но почтмейстер узнал её — это была гостья их высочеств, светлейших братьев-соправителей, господ Сухих Земель. Она прибыла на корабле посланника, и сразу завоевала положение при дворе, неуловимо быстро и уверенно.

— Кто впустил?!

Из глубин мохнатого кресла поднялся второй принц. Его высочество светлый принц Фррант'шенди Т’Фарр был совсем не похож на своего кузена. Разве что степенью раздетости.

Он был тощ, невысок, мускулист — и очень зол.

— Кто позволил!? — рыкнул принц ещё раз, и почтмейстер машинально протянул ему свиток.

Фррант'шенди Т’Фарр взял послание, и принялся вышагивать по ковру, читая свиток на ходу.