Не обращая внимания на раненого, солдаты бежали вперёд и вверх.

Снова команда, новые огни взлетели в воздух, упали дальше, на каменную гряду у дороги. Большинство огненных шаров рассыпались на лету, но несколько всё же попали в цель. Раздались крики, повалил едкий дым. За грядой заметались, завопили люди — залп оказался удачным, угодив в затаившихся гвардейцев Анклава.

Из-за россыпи камней, что громоздились выше по склону, взметнулась туча стрел. Описав дугу, стрелы, шипя, стали втыкаться в наступающих солдат.

— Вперёд! — надсаживая горло, кричали офицеры.

Десант, прикрывшись круглыми щитами, бежал со всех ног, торопясь сократить расстояние до противника.

Пленные вопили и метались. Стрелы косили всех без разбора. Новый залп уложил ещё несколько десятков людей — и солдат и пленных. Но это не остановило атаку.

Первые ряды десантников бежали со всех ног, перепрыгивая трупы. Вот они выскочили на открытое место, где дорога шла ровно и полого, не ограждённая ничем, кроме редких каменных зубцов.

Ещё один залп, ещё убитые повалились на дорогу, но десант уже достиг гряды, за которой укрылись защитники Анклава.

Раздался боевой клич. Зазвенело железо, лязгнули клинки, затрещали щиты, сталкиваясь и разлетаясь в щепки.

Скалы, нависшие над склоном, давали защитникам Анклава преимущество. Но нападающие числом превышали гвардейцев.

Отчаянно работая мечом, капитан Форн’Зак отбил чужой клинок, ткнул разбитым щитом в лицо врагу, отбросил назад. Враг наступал, пёр напролом, как стадо обезумевших ящеров в период гона. Невозможно было даже успеть утереть пот со лба. Глаза жгло, по щекам катились солёные капли пота, рука со щитом начинала неметь.

Проклятие. Где этот капитан Роберт, хвалёный хитромудрый итиол со своими ловушками? Где они, где подмога, которую тот обещал? Ещё немного, и помощь уже не понадобится. Все они лягут здесь трупами, и по их телам пройдут чужие солдаты. И все девушки достанутся победителям…

Гвардейцы бились отчаянно, но их теснили, отжимали от каменной гряды.

Ещё один воин в шлеме с гербом Нижних Земель бросился на капитана, яростно рыча и вращая топориком с серебряной насечкой. Форн’Зак сумел отклониться в общей давке, пропустил лезвие топора над плечом. Топорище скользнуло по наплечнику, капитан развернулся, и вбил остаток щита в горло врагу. Щит распался на щепы, крепление с остатками доски глубоко врезалось в плоть, разорвав мышцы и разбив гортань. Брызнула кровь, окропила покрытое потом лицо капитана. Форн’Зак оскалился, со свистом перевёл дыхание. На потрескавшихся губах коркой застывала чужая кровь.

— Капитан, слева! — прохрипел один из рядовых.

Второе крыло десанта, что двинулось в обход, наконец преодолело склон, и обрушилось на левое крыло защитников острова.

— Отходим! — хрипло гаркнул капитан.

Гвардейцы — то, что от них осталось, — сбились в ощетинившегося дикобраза, и стали отходить вверх по дороге. Выше было ещё одно узкое место, и капитан надеялся закупорить проход к храму.

Защитники Анклава отходили медленно, заслонившись щитами и отбивая удары. Несколько гвардейцев упали, но круг сжимался, и стена щитов и ощетинившихся мечей смыкалась снова.

Раздался выкрик вражеского офицера — он требовал от магов огня. Но маги не спешили расходовать заклинания. Каждый оставшийся в живых видел, что случилось с одним из них от собственного огненного шара.

«Ёж» гвардейцев отступил ещё на шаг, потом ещё… Их уже сминали. Вот защита прорвалась в одном месте, гвардеец споткнулся и упал. Образовалась прореха в стене щитов и мечей, куда с воплем ломанулись вражеские солдаты.

Лязг металла, крики и стоны, треск и стук заглушили высокий звон трубы. Со стороны поселения, от боковой дороги, что вела в обход храма, бежал отряд вооружённых людей. Нет, не только людей. К схватке на дороге спешила разношёрстная толпа: майити, люди, даже женщины виднелись в рядах набегающей толпы. Женщины в боевых нагрудниках, в шлемах, из-под которых развевались длинные пряди волос, с копьями, мечами и топорами в руках.

Возглавлял атаку здоровенный детина в кирасе и круглом шлеме, на голову выше всех остальных. В руках здоровяк держал боевой топор, с лёгкостью крутя тяжёлое топорище и описывая им восьмёрки на бегу.

За детиной, резво перебирая худыми жилистыми ногами, бежал тощий седой майити в старинной кирасе и с фламбергом в руке.

За ними поспевали десяток профессиональных вояк в кирасах и шлемах Анклава. А следом валили разношёрстные воины ополчения.

Детина закричал что-то, непонятное, но грозное. Вооружённая орава разноголосо подхватила его крик.

Офицеры десанта выкрикнули команду, но было поздно.

Здоровяк в несколько скачков вырвался вперёд, преодолел последний десяток шагов до дороги и врезался в общую схватку. Топор порхал в его руках, как тростинка. Свистнуло страшное лезвие, и в рядах десанта образовалась прореха размером с повозку.

Гвардейцы Анклава, уже считавшие себя покойниками, издали боевой клич. Десант, окруживший защитников острова, сам попал в капкан.

Детина с топором прорубался к ближайшему офицеру — того можно было узнать по увенчанному гребнем шлему и алой перевязи. Лезвие боевого топора смяло кирасу очередного солдата, будто она была из бумаги, без видимых усилий выдернулось из раны. Страшного вида обух с шипом метнулся возвратным движением и обрушился на голову другого десантника. Тот упал бы, но в такой давке труп продолжал стоять на ногах, покачиваясь и мешая товарищам убитого.

— Маги, маги!! — бешено орали офицеры.

Двое оставшихся боевых магов выкрикнули что-то, неслышное в общей какофонии. Никто не видел клочков разорванных заклинаний. Зато сразу стало видно, где в толпе дерущихся стояли свежеиспечённые магистры.

Возле левого фланга, у каменной гряды взметнулся фонтан огня. Ревущее пламя факелом взлетело в небо, сменилось столбом густого едкого дыма и опало. Чёрный круг прогоревшей земли возник там, где только что рубились люди.

С другой стороны дороги ничего не произошло. Заклинание не сработало, обрывки бумажки тут же затоптали ноги в солдатских ботинках. Тонкий, визгливый вскрик молодого мага оборвался от удара меча, и новенький серый балахон окрасился кровью.

На какой-то момент силы нападающих и защитников уравнялись.

Никто не мог двинуться ни вверх, ни вниз по склону. Ноги сражающихся топтали камни мощёной дороги, подошвы скользили по крови.

Здоровяк-итиол наконец добрался до офицера. Огромный топор, описав дугу, вонзился в круглый щит с гербом Нижних Земель. Щит разлетелся в щепки, офицер отбросил его, сделал обманное движение и ткнул клинком снизу, в незащищённый пах. Небрежное движение коленом в ответ, высокий сапог итиола, подбитый металлическими пластинками, отвёл удар. Удар офицера ушёл в никуда, а итиол, оказавшийся умелым воином, сделал прямой выпад. Двуручный топор порхнул в левую руку, правая, в которой неожиданно оказался кинжал, метнулась вперёд. Острие клинка вонзилось офицеру в глазницу, и тут же вышло, обагрённое кровью.

Долго, пронзительно загудела труба, отразившись от скал многократным эхом; знаменосец десанта, взобравшийся на придорожный камень, отчаянно махал флагом. Далеко внизу, где стояли большие многовёсельные корабли, звенели трубы. Причал потемнел от шевеления множества людей, отсюда кажущихся маленькими, как марионетки. На берег сходили моряки — враг высаживал корабельные команды.

Игра пошла всерьёз.

Удар мой нанесён был по правилам — он взял в руки шпагу прежде меня, а если не прикрылся, так сам виноват.

Джакомо Казанова

Игорь взвалил на плечо магессу. Девица отчаянно брыкалась. Кричать она не могла — во рту у неё торчал кляп, свёрнутый из испорченного свитка с заклинанием.

Игорь рысцой побежал по тюремному коридору. В ушах звенело, ноги подкашивались, его бросало от стенки к стенке, но он бежал.