Такси остановилось у нужного дома, бортовой лич пожелал Шуну хорошего дня. Но тот не сразу его услышал, погруженный в свои мысли. Было что-то странное, неправильное в том, что какой-то неизвестный боец пришел, моментально добился статуса высшего и скинул с пьедестала лучшего из лучших. И при этом… так и остался неизвестным. Будто сработал какой-то подготовленный спец-агент Федерального Агентства. Или самой компании "Даон. комп". Или, чем черт не шутит, Комиссии. Но в данный момент Шун имел дело с Асвальдом, федералом. И работал он, скорее всего, под контролем той самой Комиссии. И разыскивали они не абы кого, а главу "Даон. комп". А еще Миро, со слов Асвальда, был "крайне ценным сотрудником". Так что у трех крупнейших управляющих систем просто не было причин вышвыривать Миро из Даона. И если господина Новака действительно похитил Лиам, то Пес никак не мог принадлежать одной из этих систем. Или… когда-то принадлежал, но вдруг пошел наперекор? Что ж… это уже больше похоже на правду. Но как у него вообще получилось похитить господина Новака? Раньше он был приближенной персоной и знал что-то, чего не знают о главе компании простые смертные? Хотя… не может быть, чтобы отдел безопасности компании никак не проработал эту тему после предательства Лиама.
Как же все запутано…
— … пожалуйста двери, — повторил бортовой лич. — Хорошего дня.
— А? — очнулся Шун. — Ох, простите.
Он выбрался из машины и вздохнул, задрал голову, рассматривая десятиэтажку. Центр управления погодой еще вчера наладил свою работу, и температура резко подскочила до комфортных двадцати пяти по Цельсию. Солнце стремилось к зениту, красиво преломляясь в панорамных окнах. Интересно, господин Асвальд и Миро встречаются с ним на подпольной квартире именно потому, что боятся кротов? Или же… и как он не подумал об этом раньше? А точно ли федерал и бывший лучший игрок работают на свои управления? А может быть именно они и идут против системы? Пока у Шуна не было абсолютно никаких доказательств, что Асвальд и Миро ведут свое расследование по приказу и под строгим контролем. Он поверил им просто потому, что один из них являлся федералом.
Видимо, сомнения заметно отразились на его эмоциональном фоне, потому что стоило Шуну зайти в квартиру, и Асвальд окинул его внимательным взглядом. Пожав ему руку в знак приветствия, федерал развернул в воздухе панель, вывел на нее проекцию нескольких документов, тисненых водяными знаками.
— Это приказ от моего непосредственного руководства. Подписан, как видишь, три с половиной недели назад, в день пропажи господина Новака. А это — лицензия Миро. Она позволяет мне привлекать его к расследованию в случае необходимости. Сам Миро уже много лет работает на Даон. комп. Компания наняла его, как только он стал высшим.
— Я… — выдавил Шун, чувствуя, что уши начинают предательски пылать. — Я и не думал, что…
Он запнулся, так и не сумев закончить фразу. Оставалось только радоваться, что в квартире помимо них с Асвальдом никого не было.
— Это нормальная реакция, — улыбнулся федерал, сворачивая панель. — Я скорее удивлен, что ты не запросил наши документы еще в первый день. Ты слишком доверчив, знаешь ли. Чай будешь?
Краска перепрыгнула с ушей и разлилась по лицу Шуна, он кивнул и сел на стул, рассматривая черточки на паркете. Асвальд включил чайник, напевая себе под нос что-то неразборчиво-веселенькое, отвернулся, словно дал Шуну время справиться с нахлынувшим смущением. И тот в который раз уже подумал, что ему нравится тактичность федерала. Очень нравится.
Когда чай заварился, Асвальд протянул Шуну полный бокал и устроился напротив, сообщив:
— Миро сегодня задерживается, придется немного подождать.
— Ничего страшного, — ответил Шун.
— В Даон. комп настоящий переполох. После пропажи королевского детеныша-омеги зурги решили отозвать сразу два соглашения. Миро с пяти утра на ногах, поднимает свои старые связи, чтобы хоть как-то урегулировать этот конфликт.
— Ого… — Шун впервые подумал о том, что Миро довольно влиятелен для своего возраста. А потом он удивленно вскинул брови от внезапно пришедшей в голову мысли — как детеныш может быть нулевым пользователем? Ведь зурги появились в Даоне даже раньше людей. Из школьных уроков он помнил, что продолжительность жизни обеих рас почти одинаковая… — Детеныш? В смысле? Разве детеныш может быть нулевым пользователем?
— Ну… — улыбнулся Асвальд, прихлебывая из своего бокала. — Эта информация засекречена… Знаешь, приятно побеседовать с человеком, проглотившим таблетку конфиденциальности. Так сказать, осведомить неосведомленного без последствий. — Он вытянулся на стуле и закинул руки за голову. — Все верно. Разделение на альф и омег носит не гендерный характер, как все думают, и не интеллектуальный, как думают некоторые. Для обывателя омеги — особи с неопределенным полом. Лишь немногие знают, что омеги гораздо более развиты в сфере интеллекта. Но на самом деле все обстоит немного иначе. Такое разделение носит временной характер, потому что некоторые зурги проживают… хм-хм… две жизни. Не все, по последним подсчетам — лишь тысячная часть от общего населения Зетты. Альфами являются все особи до пятнадцати лет. Если зург доживает до восьмидесяти, то он или просто стареет дальше и умирает, или его возраст разворачивается в этой точке. И зург проживает свою жизнь обратно, молодея с каждым годом. Омегой называют детеныша, достигшего ста сорока пяти лет. Я не знаю, как зовут нашего королевского омегу, его имя держится зургами в строжайшей тайне, но ему сто пятьдесят восемь. И он почти младенец. Очень умный, одаренный, полностью сознательный младенец, который умрет в ближайшие пару лет.
— Подождите, а как же младенца пустили в… а…
— Именно, — широко улыбнулся Асвальд. — В Даоне и Игре он может быть полноценным взрослым. Поэтому королевский омега практически не покидал их последние пять лет.
— Невероятно…
— На этом свете чего только не бывает, — согласился федерал. — Пауки тоже не так просты, как кажется на первый взгляд. Для нас они — благодетели, выведшие человечество на следующий виток развития. Они дали нам новые технологии, помогли очистить планету. Но если бы мы жили в непосредственной близости от Родоса, боюсь, контакт наших цивилизаций был бы не таким мирным и плодотворным.
— В смысле?
— Ну… скажем так. Паук — полностью кибернетическое существо. Живая часть его тела создана из искусственно выращенного биологического материала. У пауков одно сознание на всех. Именно поэтому в Даоне их так мало. Достаточно одного-двух представителей, чтобы говорить от лица всей расы. Но даже несмотря на коллективный разум, у них своя иерархия. Родосом управляют канцлеры — особи, сознание которых записано не на искусственное подобие мозга, а на настоящий, живой мозг. Как думаешь, откуда он взялся?
— Неужели… — Шун потрясенно округлил глаза.
— В какой-то момент пауки научились вживлять себе чужой мозг и записывать сознание на него. Насколько мы знаем, они — единственная раса на Родосе. А ведь их кто-то создал.
Входная дверь запиликала, Асвальд и Шун одновременно повернулись.
— Доброе, — тихо поприветствовал их Миро, заходя в комнату. Он кинул легкую ветровку на спинку свободного стула, тяжело плюхнулся на него, кивком указал на чайник. — А кофе есть?
Выглядел он усталым и не выспавшимся. Асвальд молча встал и принялся варить кофе, несколько минут прошло в полной тишине. Возможно, Миро и федерал общались по Сети, делясь последними новостями. Шуну было интересно, есть ли изменения в деле зурга-омеги, но он постеснялся задавать вопросы.
— Итак, — сказал Миро, приняв из рук Асвальда бокал и поблагодарив его кивком головы. — Сегодня мы опустимся на уровень двойной свертки. В отличие от первичной свертки, двойная — стационарная. Она не появляется и не исчезает, а существует всегда. И чтобы попасть на этот уровень, заходить в Даон нужно уже с приглашением. — Миро вытащил из кармана джинсов две желтоватые таблетки в прозрачной упаковке и, зевнув, положил их на стол. — Вот с таким.
