— Что значит "оператор"? — привычно начал Шун свой монолог, семеня по узкой тропинке и поглядывая на быстро шагающего впереди спутника. — Что-то вроде ангела-хранителя, да? Думаю, да.
Миро не ответил.
— … а может, демон? Мне ведь ничего не надо подписывать кровью? Не люблю вид кро…
— Нет.
— Простите, что именно нет? — обрадовался его неожиданному, хоть и крайне лаконичному ответу Шун.
— Всё — нет.
— Хм… Вы сказали, что мы уже встречались. Почему же я вас не помню?
Но на этом Миро посчитал их беседу законченной, надолго замолчал и почти три часа в полной тишине вел Шуна в неизвестном направлении. Солнце катилось к зениту, голод начинал крутить живот, а ноги все чаще спотыкались о мелкие препятствия, но Шун старался не отставать.
Нехорошее предчувствие появилось у него, как только дорогу им пересек первый мертвый вал. Иссохшие практически до пыли растения серой массой пронеслись поперек тропы, оставляя за собой широкий хвост. Когда на горизонте появились еще несколько таких валов, Шун все же спросил:
— Мы что, идем в мертвые земли?
— Ага.
— А зачем?
— В срединных землях почти все кладбища разорены. К тому же, они маленькие, ведь это свежие захоронения. А вот в мертвых землях есть старые погосты не только людей или зургов, но и монстров. И силы с них можно поиметь на порядок больше.
— Когда вы говорили, что мы идем на кладбище, я думал… — нервно затараторил Шун.
— Не переживай, — перебил его Миро. — Ты готов. И я рядом.
— Не обижайтесь, пожалуйста, но за последние дни я ни разу не видел, чтобы вы как-то… ну… что вы можете…
Миро остановился, повернулся и ответил на это легкой усмешкой. Поднял левую руку, сжал пальцы в кулак — и мертвые валы на горизонте взвились в небо, а потом и совсем исчезли, издав напоследок тихий хлопок.
Он ничего не сказал, но Шун понял, что подобный фокус непроявленный может провернуть с чем угодно. Шун оттянул вниз уголки губ, одобрительно покивал.
— Круто, конечно. Ладно, убедили. И если уж у нас тут момент откровений, то что же вам от меня нужно? Зачем вы мне помогаете?
Миро несколько секунд стоял молча, потом все же снизошел до полноценного ответа — первого за эти дни:
— Ты хочешь вернуться в Столицу, и я этого хочу. У нас одна цель, так почему бы мне тебе не помочь?
— А какая вам с этого выгода? Разве есть что-то, чего вы…
— Есть, — довольно резко бросил непроявленный. И продолжил спокойнее: — Даже для меня в этом мире существуют слепые пятна. Мне нужно отыскать в Столице одного человека. Его силой удерживают на территории дворца, а я туда, мягко говоря, не вхож. Я помогу тебе восстановить репутацию, а ты найдешь для меня этого челове…
— Вы можете восстановить мою репутацию? — выпалил Шун.
— Глянь-ка, — хмыкнул непроявленный. — Ты почти убедил меня в том, как радостно и вольно живется простому человеку, но стоило мне лишь заикнуться о дворце…
— Что мне нужно сделать? Я на все готов, я…
— Для начала полностью доверься мне, — попросил Миро. — И делай лишь то, что я говорю. Поверь, мне крайне невыгодна твоя смерть.
— Так вы готовите меня к новой Полугодовой битве? Вы хотите меня реабилитировать?
Непроявленный улыбнулся.
— Голоден?
— Немного.
Миро сделал лаконичный жест рукой, материализуя яблоко, кинул его Шуну.
— Держи.
— А вы не можете так же материализовать нам… лошадей? Я не жалуюсь, в общем, но…
— Могу. Только вот пища — это низко затратная магия. На создание живого существа или духовного оружия магии нужно на порядок больше. Будет довольно большой магический всплеск, а нам лучше не привлекать к себе внимания.
— Почему? — спросил Шун, вгрызаясь в сочный сладкий фрукт.
— Потому что этот мир фактически принадлежит человеку, против которого я иду. Именно на его территории удерживается тот, кого я ищу. И мне бы крайне не хотелось, чтобы…
— Вы… — Яблоко дрогнуло в руке Шуна. — Вы говорите о Стальном Псе?
— Именно.
— Ох… тогда можете на меня положиться! Я сделаю все, что…
— Ну надо же, какое рвение, — хмыкнул Миро. — У тебя что, зуб на Пса?
— Да он мне всю жизнь испортил!
— Похоже на него.
Миро снова пошел вперед. Шун догнал его и продолжил, от возбуждения давясь яблоком:
— Знаете, я ведь не вру и не приукрашиваю. Я был сильнейшим духовным воином при дворе, к тому же, у меня чистая кровь. Жрецы вполне могли выбрать меня новым правителем на следующем обряде! Мне даже пророчили судьбу второго Предтечи! Да, конечно, враги у меня имелись, но, кхе-кхе, по большей части, в Столице меня любили.
— Помню, что-то такое я от тебя вчера уже слышал. И позавчера. И позапоза…
— Но Пес… он даже не враг. Он настоящее исчадие ада!
— Я слышал о твоем проигрыше много раз, не буду врать. Но не думаю, что Пес имеет к нему какое-то отношение.
— А кто еще? Он… он всегда так холодно и с презрением смотрел на меня…
— Да он на всех так смотрит.
— Это другое. Я чувствую, я уверен. Он завидовал мне, считал меня своим соперником. Боялся, что я заберу у него всю славу и власть, когда тоже стану высшим. Он сделал так, что я лишился своих сил прямо перед выходом на арену. Опозорил меня на все земли! Не знаю, что это за запретная магия была, но это сделал Пес, я знаю точно!
— Ну хорошо, хорошо, не надо так кипятиться, — примирительно хохотнул Миро, не оборачиваясь. — Я тебе верю. Значит, у нас больше общего, чем я думал. Это же отлично.
— Скажите, а если я помогу вам, это как-то навредит Псу?
— Возможно, это даже сотрет его в порошок.
— Вы серьезно?
— Конечно.
— Отлично! — Шун резко сжал кулак, радостно уничтожая огрызок.
— Люблю самозамотивированных. — Миро чуть притормозил, а когда Шун поравнялся с ним, положил руку на плечо спутника. — А теперь сосредоточься. До кладбища осталась пара километров. Скоро могут появиться падальщики. Это не самые опасные твари, но если тут есть крупные стаи…
— А вы можете материализовывать деньги?
Миро не ожидал подобного вопроса и удивленно покосился на Шуна, тот стушевался под его взглядом, буркнул:
— Извините, я нервничаю. Я всегда много болтаю, когда нервничаю.
— У этого мира хоть и мало законов, но они есть. Монет здесь ограниченное количество, оно никогда не прибавляется и не убавляется. Если кто-то создаст новую монету — во дворце тут же узнают об этом. А нам, как я уже говорил, не нужно лишнее внимание. К тому же, зачем нам деньги? Они никак не помогут восстановить тебя. А хороший меч ты сможешь выменять и на артефакты.
— Мы будем охотиться на монстров?
— Конечно. И на дневных, и на ночных. В свое время.
После этого Миро опять надолго замолчал, на все вопросы Шуна лишь кивал или мотал головой. Солнце зависло в зените и палило просто нещадно. От земли шло марево, Шун несколько раз вскидывал меч, принимая рябь за живое движение, но Миро давал отбой. До кладбища они добрались через полчаса, не встретив по пути ни одного падальщика. Данный факт очень радовал, ведь за этих тварей не давалось ни силы, ни артефактов, а вот прилично покусать и даже насмерть загрызть они могли.
Погост оказался изрытой, словно вытоптанной поляной с кривыми, покосившимися пиками. Шун облегченно перевел дыхание и рукавом вытер с лица градом льющий пот. Потом подумал и разделся до штанов. Стало немного легче.
— И… что теперь? — спросил он, приняв боевую стойку и выставив вперед меч. — Простите, я никогда раньше не делал всего вот этого…
— Теперь ляг поспи.
— Эээ… что?
— Мертвые монстры не любят солнечного света. А тем более жары. Они не вылезут, пока не начнутся сумерки.
— Но тут, — Шун посмотрел по сторонам, — даже до ближайшего кустика идти часа два. Зачем мы так спешили? Могли отдохнуть и в более располагающем к этому месте.
— Потому что кладбища монстров — это дрейфующее явление, как мертвый вал.
