"Дэн, я не могу войти. Система отвечает, что я уже в Игре. Но я не могу войти!"

"… что? В смысле?"

Он машинально сделал шаг назад, а Рина прямо перед ним хищно оскалилась, обнажив два ряда острых, нечеловеческих зубов.

* * *

— Так значит, Кацу был ключиком? — спросила Гала.

Она сидела, мяла в пальцах уже третью по счету сигарету, правда, все еще незажженную, и задумчиво смотрела в пространство. Миро устроился слева от нее, он молча таращился в поверхность стола и лишь изредка кидал по сторонам рассеянные взгляды. Кажется, до него все еще не доходил масштаб произошедшего. Асвальд поцокал языком и ответил:

— Вроде того. Не припомню, чтобы кто-то иссушал игрока вот так, до нуля. А уж тем более… столько игроков за раз. Для такого нужна подготовка. — Он поставил локти на подлокотники кресла, сложил пальцы в замок и уткнулся в них носом. Глаза его смотрели сквозь панель, висящую над столом, на ней все еще светились показатели отключившихся игроков. В самом углу панели напряженно ждал дальнейших указаний сотрудник Вигмана. — В квартале Синих фонарей был пробный заход. Они обкатали схему, а на битве уже…

— Так значит, Роско работает на Пса? — Гала сунула сигарету обратно в пачку.

— Получается, так, — ответил Асвальд. — Не надо было оставлять Шуна… не надо было… мда… — Он не смотрел на Миро, но краем глаза уловил, как тот нервно дернулся.

— Давай-ка без явных намеков, — вздохнула Гала. — Если Пес действительно хочет заманить Миро в Цитадель, то отпускать его туда сейчас — не лучшая идея.

— А что мы можем еще?

— Сначала дождемся информации от Рины.

Над столом повисла тишина, лишь фоново сигналила панель — количество отключенных игроков все еще росло. Гала повертела в руках пачку сигарет, сунула ее в карман пиджака. В молчании прошло несколько долгих минут, потом его прервал сотрудник Вигмана. Он осторожно кашлянул и сообщил:

— Тони добрался до сердцевины Цитадели. Все идет по плану.

— А где у нас Шун? — спросила Гала.

— Прошел финальный барьер, — откликнулся с другой стороны стола Ганнер. — О, смотрите! Активировалось игровое тело Рины. Они начинают.

Асвальд облегченно вдохнул, но выдох получился рваным и резким, потому что поле Ганнера тревожно колыхнулось.

— Еще сигналы… — сказал он. Развернул дополнительную панель. — Так много… хм.

— Люди поняли, что веерное отключение дает возможность зайти в Игру вне сессии, — предположил Асвальд. — Вот и пользуются.

— Тут что-то не так, — нахмурился Ганнер, расположил вторую панель под первой, основной. — Их сигнатура, посмотрите! В Игру заходят те же игроки, что вылетели на состязаниях! Это значки зрителей!

— Да быть того не может! — Асвальд подался вперед. Миро рядом с ним тоже встревожено забегал глазами по панелям. — Их же иссушили абсолютно полностью! Ринка вон несколько часов после этого восстанавливалась! Причем с нашей помощью!

— Но это они, — подтвердил Миро. — Почему они заходят в Игру в таких странных точках? — Он кивнул Ганнеру. — Посмотри-ка…

— Да, — согласился тот. — Точки входа разбросаны по всем крупным городам. Не понимаю… зачем им туда?

— Может, мы что-то путаем? — предположила Гала. — Это точно они же?

— Ох ты ж черт! — Ганнер подскочил первым, заметив что-то на основной панели.

И тут же над головами собравшихся раздался пронзительный сигнал тревоги.

— Что происходит? — Асвальд машинально бросился за Ганнером.

— Что-то с отрядом Рины! Я не знаю…

Асвальд выбежал из комнаты вслед за Ганнером, на бегу оглянулся, бросая быстрый взгляд на спешащего за ними Миро. Зал погружения находился на том же этаже, и уже через несколько секунд вся компания влетела в него, чуть не сбив с ног Рину, которая стояла недалеко от двери.

— Это… это не я… — залепетала девушка. — Не я…

Тридцать одна капсула сигналила, сообщая, что у пользователей серьезные проблемы.

— Что случилось вообще? — спросил Асвальд, переводя дух. Миро и Ганнер принялись обследовать капсулы одну за другой.

— Я не знаю, — ответила Рина, прижимая к губам мелко подрагивающие пальцы. — Я… я так и не смогла войти.

— Но ты же у нас высветилась, — нахмурился Асвальд. — Ты погрузилась.

— Система не пустила меня, заявив, что я уже в Игре, — отчеканила Рина.

— Отличные новости… — вздохнул федерал.

— Они в коме, — сообщил Миро, тяжело привалившись к одной из капсул. — Те, что возвращаются в Игру — это не пользователи. Это что-то другое.

— Да понял уже… — Асвальд активировал личный канал, чтобы передать всю информацию представителю Комиссии. — Видимо, тебе все же придется вмешаться, да?

Миро отключил сигнал тревоги, сложил руки на груди и, уставившись в пол, покачал головой.

— А вы не думали, что дело тут совсем не в Предтече? — спросил Ганнер негромко. Он обходил одну капсулу за другой, скидывая показатели сигнатур на свою мобильную панель. — Госпожа Гала, возможно, права. Шун нужен им зачем-то еще. Да, все это время он был слабеньким игроком. Но сейчас…

— Давай-ка погружайся, — кивнул Асвальд Миро. Тот вздохнул. Федерал повернулся к Рине и добавил: — А ты вызови сюда бригаду врачей.

* * *

Очнувшись, Шун долго пялился в белесое небо, собираясь с мыслями. Оплавленные ветви корявых деревьев красиво мерцали в золотом свечении, что лилось с правой стороны. Шун скосил взгляд и несколько секунд смотрел на барьер. Потом почему-то подумал о том, что барьеры не защищали от монстров и не делили пространство битвы на круги, а скорее отделяли мир Игры от другого мира, чуждого и совершенно непонятного.

Он медленно встал, ощущая в теле непривычную легкость, подошел к стене золотого света. Интересно, сколько он продержится теперь? Должно быть не менее пятнадцати секунд, верно?

— Хм…

Шун озадаченно уставился на сияние, которое обтекало его ладонь, создавая довольно внушительный пузырь. Повинуясь какому-то непонятному внезапному порыву, Шун развел руки в стороны, и барьер перед ним послушно дрогнул, растекся по сторонам, создавая безопасный проход. Это сколько же силы передал ему Кацу? Столько не было даже у имбы. Невероятно…

Шун медленно пошел вперед.

Поначалу он озирался по сторонам и все ждал, что везение вот-вот покинет его, барьер сойдется над головой, хороня в своем огненном горниле. Но постепенно успокоился, шаги его стали уверенней и тверже. Свечение мерцало слева и справа изогнутыми стенками, их поверхность мелко вибрировала. Впереди маячило темное пятно.

Барьер вернул себе целостность, лишь когда Шун отошел от него шагов на двадцать-тридцать. Две волны обрушились друг на друга, разбрызгивая в пространство крупные золотые капли. Шун несколько секунд созерцал это зрелище, потом огляделся.

По эту сторону тоже царил туман, вот только был он темно-серым, практически черным. В вышине он густел, полностью скрывая небо, и было не понять, какое сейчас время суток. Источником света тут служил барьер да размытые белесые пятна вдалеке. Всего Шун насчитал их восемь.

Он не знал, в какую сторону держать путь, никаких стрелок или других указателей тут не имелось, так что первым делом Шун обошел барьер по периметру. Не нашел никаких тропинок и просто направился вперед, оставляя столб свечения за спиной.

Через несколько минут пути Шун вдруг понял, что дышится в этом месте труднее, и воздух имеет хоть и очень слабый, но неприятный металлический запах. Поначалу этот факт лишь скользил по краю сознания и не доставлял никаких физических или психологических неудобств, но со временем запах начал казаться Шуну все более и более навязчивым. От него даже появилась небольшая тошнота.

Шун остановился и еще раз осмотрелся. Пройденный барьер теперь тоже выглядел размытым в сумерках пятном, вот только цвет имел желтоватый, теплый. На пути так и не появилось ни одного указателя или хоть какой-то подсказки, и это казалось совсем уж странным. Шун никак не ожидал, что после безоговорочной победы и преодоления барьера ему снова придется что-то делать, находить выход из ситуации, а не наслаждаться лаврами, преподнесенными на блюдечке. Что это вообще за победа такая?