Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Сосредоточился и заученным уже движением дернул жгут, схлопывая воронку. Та полоснула в пространстве яркой вспышкой, с громким хлюпающим звуком разбросала вокруг себя кровавые ошметки многострадального вепря.

Шун обтер рукавом забрызганное лицо и широко улыбнулся. Если бы кто-то наблюдал эту сцену со стороны, то должен был признать, что улыбка эта больше подходила безумцу, а не нормальному человеку.

Шун был счастлив. Все ощущалось им так, словно…

Словно театральной кукле перерезали ниточки, а она почему-то устояла на кривеньких шарнирных ногах.

* * *

Яркое полуденное солнце заливало светом гигантскую арену. Пять зургов и три человека затерялись на ней, словно песчинки на берегу моря. Их лица можно было рассмотреть только в многометровых объемных голограммах-кубах, парящих в воздухе. И, конечно же, большинство взглядов было приковано сейчас к отдельным двум.

Первое лицо долгое время скрывала завеса тайны, и мало кто знал, как Тони выглядит на самом деле. Тонкие черты имбы рисовали какую-то сырую, словно набросок, внешность. И под стать им — скупые движения, абсолютно лишенные грации, даже какие-то слегка неловкие. Словно молодой человек не привык быть в центре внимания, и такое количество людей, скандирующих "Ура Последнему королю!", вызывало у него некоторую растерянность.

Второго скандального участника одиночной битвы Анна знала уже достаточно хорошо. Смазливое лицо прирожденного бабника и повесы, внезапно оказавшегося еще и неплохим бойцом. Кацу был ниже имбы, но это компенсировалось тем, что последний постоянно горбился. А вот телосложением, ловкостью движений и подкупающей открытостью Кацу однозначно превосходил соперника. На голову так превосходил.

У личного протеже Роско во дворце давно имелось свое прозвище — яблоко раздора. Шуточного, по идее, раздора, внезапно превратившегося в настоящую войну. В разгар Полугодовых состязаний даже открылся новый тотализатор, ставкой в котором было — ни много, ни мало — свержение Стального Пса. Да, большинство ставило на имбу, как на избавителя от злостного тирана, но были и те, кто предпочел Кацу. Кто бы знал, что накануне одиночной битвы Роско вот так запросто отдаст своего любимчика, и не абы кому, а тому самому Псу. И, судя по выражению лица, многократно увеличенного голограммой, Кацу был совсем не в восторге от подобной рокировки. Интересно, у него с Лиамом какие-то личные счеты?

Анна обвела взглядом ликующие трибуны.

Имба не имел ни древнего рода, ни собственного герба с флагом, так что атрибутику ему придумал народ. Черные полотнища, перечеркнутые единственной горизонтальной чертой белого цвета, развевались сейчас практически над всеми секторами. Еще один сектор, градусов в тридцать, был отмечен бардовыми флагами. Род Кацу был древним, но не королевским, так что молодой человек собирался выступать под личным бардовым цветом Роско, как и второй подопечный высшего, экстренно сменивший убитого на охоте Юхана. Однако на арену Кацу вышел под серебристым полотнищем Стального Пса, немало шокировав присутствующих. Впрочем, никто из них не посмел задавать вопросов.

Сектор с болельщиками-зургами был совсем маленьким, градуса в три, хотя участников от их расы заявилось больше всего — целых пятеро. Но зурги вообще редко посещали битвы, предпочитая турниры, так что это никого не удивило.

— Приветствуем вас на семь тысяч сто сорок второй Полугодовой битве! — прокричал незримый ведущий.

Анна скосила взгляд, прошлась им по вип-местам, расположенным чуть ниже. Наставники учебных кланов пристально следили за имбой, тихо переговариваясь. Они были явно обеспокоены его визитом. А вот немногочисленные высшие, восседавшие по правую сторону от наставников, обсуждали самозаявленного участника живее и веселее. Впрочем, как и главы основных гильдий, расположившиеся по левую сторону. Да, они делали неплохие деньги на легенде про имбу, и Тони им был крайне невыгоден. Однако, тираничный Пес являлся для них еще большей костью в горле.

Среди этого разношерстного моря приближенных особ ярким пятном выделялся Роско, который стоял на самом краю трибуны для высших и смотрел не на арену, а вверх — на Стального Пса.

Все это было смешно и нелепо. И так по-детски, что Анна лишь устало покачала головой. Ее это не касается. Абсолютно не касается. Тем более, что скоро все закончится. И она будет свободна…

— Претенденты на одиночную битву! Выразите свою признательность нашей королеве!

Бойцы достали мечи, практически одновременно подняли их над головами. Трибуны неуверенно загудели, а потом захлебнулись шквалом восторженных криков и оваций, потому что имба неожиданно крутанул свой меч и взял его обратным хватом, опустился на одно колено, прижимая эфес к груди. Эту позу обычно принимал новый претендент на трон, проходя обряд инициации. И подобная выходка могла расцениваться, как прямой вызов самой королеве. Но, судя по реакции, никого другого на троне народ в будущем не видел. Так что Анне осталось лишь вежливо улыбнуться и громко сказать:

— Приветствую имбу — сильнейшего из сильнейших!

Трибуны встретили ее слова полнейшим одобрением, видимо, посчитав, что даже сама королева устала от самовольных выходок Стального Пса. И будет рада отдать власть в руки того, кто сможет усмирить эту наглую псину.

Купаясь в довольных возгласах, Анна чуть наклонилась вправо и спросила так, чтобы ее слышал лишь первый советник:

— Мне уже давать отмашку?

— Рано, — ответил Лиам.

Пес спокойно наблюдал за происходящим на арене и словно чего-то ждал.

— Он… он здесь? Ты все таки заманил его?

— Я же обещал, что он придет.

— Так значит, наш сегмент наконец-то достигнет насыщения…

— Если все пройдет гладко, я отпущу тебя домой уже сегодня.

— Сегодня… — От волнения у Анны перехватило дыхание.

Дети… неужели она увидит их уже сегодня?!

Трибуны бурлили, имба поднялся с колен, претенденты на одиночную битву вернули свое оружие в пространственные карманы. Все было готово к старту, но королева о чем-то переговаривалась со своим первым советником, поэтому собравшиеся терпеливо ждали. Однако, как только Анна села ровно и перевела взгляд на арену, в воздухе разлился мелодичный сигнал личного обращения. Анна наигранно-удивленно вскинула брови.

Вышедший на арену молодой человек был все таким же невысоким и щуплым, вот только теперь в его походке чувствовалась уверенность. Не та бахвальная, что была год назад, а совершенно новая, приобретенная потом и кровью. Что ж… это будет интересно.

— Похоже, у нас сейчас будет еще одна заявка на одиночную битву! — провозгласил ведущий. — Ой-ой-ой! Если мои глаза мне не врут, перед нами сам наследный принц!

Шун остановился между Тони и Кацу, всем своим видом показывая, что вполне достоин находиться с ними на одной линии, вытащил меч и поднял его высоко над головой. Он был облачен в дорогой бойцовский костюм, оружие имел тоже не самое дешевое. Распущенные темные волосы чуть ниже плеч, обрамляющие приятное лицо. И внимательный взгляд, который Шун ни на секунду не отвел от королевы.

— Будет ли этому подданному дозволено говорить? — спросил ведущий.

Анна кивнула.

— Моя королева! — громко заявил Шун. Усилители разнесли его слова вверх по притихшим трибунам. — Прошу оказать мне великую честь развлечь вас своим выступлением на одиночной битве!

Выдав стандартную фразу, Шун убрал меч и опустился на одно колено. Над ареной повисла немыслимая тишина. Все присутствующие ожидали королевского решения.

— Что ж… — Анна сделала эффектную паузу и продолжила: — Правила не запрещают участие проигравшего бойца на следующих битвах. Не вижу причин отказывать. Вот только… — Зародившийся, было, гомон над трибунами мгновенно стих. — Хватит ли у тебя личной силы, чтобы выступить на состязаниях? Да еще и с такими профессиональными соперниками?