Варон вспомнил лицо Хорула, что успело почернеть от крепко натянутой веревки. Он определенно заслужил это.

— Вот там. Мой дом.

Фела указала на небольшой домик, стоявший в кругу цветущих деревьев и кустов. Он сильно отличался от тех, что они привыкли видеть внутри городских стен. Крыша почти полностью заросла плющом, от чего казалось, что там вовсе не черепица, а множество зеленых листьев, скрывающих убранство дома от прохладного горного воздуха и дождей. Двери и окна были выкрашены в приятный золотистый цвет, а неподалеку ютилась веранда, в которой члены семейства, скорее всего, проводили часы за отдыхом и чтением книг. Если они вообще умели читать.

Варон был не единственным в лагере наемников, кто не был обучен никакой грамоте. Бруст считал, что для будущих воинов это совершенно бесполезно и не спешил обучать их. Чаще всего, дети которых он выкупал были как раз-таки из небольших поселений и деревень, а они, даже будучи пятнадцатилетними подростками могли разве что безошибочно написать свое имя, полагая, что этого вполне достаточно для полноценной жизни, как в стенах лагеря, так и во вне. Варон считал точно так же.

Исключением был, разве что, Марло, он уверял, будто бы книги — это портал в иные измерения и миры. Но среди других воинов он не находил нужной ему поддержки, и чаще всего его слова и вовсе поднимали на смех. После нескольких подобных случаев, он начал беседовать о книгах только если со шхуном. Тот хотя бы просто молчал и не пытался как-то поиздеваться над ним.

— Не подъезжайте слишком близко! — Фела с силой вцепилась в гриву коня, от чего тот стал дергать головой в разные стороны, а после истерично заржал. — Греттель, умоляю, успокой его!

— Я… Тише, мой мальчик, все хорошо.

Но скотине явно не нравилось то, как с ним обращается его наездница. Казалось еще немного, и конь попытается скинуть девушек со своей усталой спины.

— Что такое?! Что за шум? — со стороны дома вдруг послышался громкий женский голос, Фела же, больше не в силах себя сдерживать, вновь разразилась рыданиями. — А ну, назовите себя! Иначе я позову мужа.

— Варон, тебе лучше постоять вместе с лошадьми, — сказала Греттель, осторожно слезая с коня, а следом, помогая и своей знакомой. — Я разберусь.

— Как знаешь, — шхун забрал у нее поводья и отошел в противоположную от дороги сторону. Его бы воля, то они бы здесь вообще не появлялись. Фела теперь дома, и, наконец, можно подумать и о себе тоже.

Свейн приоткрыл глаза. Яркие лучи полуденного солнца приятно согревали ему постель, проникая в комнату через широкие, занавешенные белой тканью, окна. И надо же было ему свалиться в обморок. Да еще и посреди обеденного зала! Стыд, да и только.

В тот раз его почти что сразу подняли на руки и отнесли в больничное крыло. Изумрудные мантии мелькали подле юноши, и он без конца слышал эти отдаленные взволнованные голоса.

— Мне уже лучше… Мне надо… — пытался выговорить Свейн, но его так никто и не послушал.

В горле присутствовал привкус перемолотой ольницы и других целебных трав. Несмотря на то, что эти растения отлично снимают жар и начинающийся бред, но от них, к сожалению, чертовски вяжет во рту и постоянно хочется пить. «Тут где-то должен стоять ковш с чистой водой» — подумалось Свейну, но все, что он смог, так это перевернуться на другой бок.

«Вчера… Что за странный сон мне приснился?». Юноша понимал, что во время сильного жара на ум может прийти всякое, но то, что он увидел этой ночью… То был Киган? Он сидел здесь, рядом с его постелью?

В коридоре послышались быстро приближающиеся шаги. Сам не зная почему, но Свейн решил закрыть вдруг глаза и притвориться спящим. В комнату вошли двое, трудно было разобрать по голосу кто есть кто, но говорили они приглушенно, будто боясь потревожить сон будущего графа.

— Думаешь, он стал бы прятаться здесь? — спросил первый, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Нам велено осмотреть все больничные палаты. Так что, делай свое дело и поменьше болтай, — судя по голосу, этот второй, был намного старше чем его молодой приятель, а значит и главнее.

Какое-то время они и правда провели в тишине, заглядывая под тумбы и шкафы, и даже под кровать спящего юноши!

— Не нравится мне это. Ищем сбежавшего шхуна, когда здесь и без него проблем хватает.

— Молчи, — резко прервал его тот. — Будешь много трепаться, и это не кончится для тебя добром.

— Но об этом сейчас только и говорят! — первый понизил голос. — Все и говорят, что о бегстве Совета…

— Чушь это все, никуда они не сбегали!

— То есть как? — удивился тот.

Свейн старался дышать, как можно спокойнее, но его сердце предательски громко колотилось в вздымающейся груди.

— Не сбегали и все тут. Тут в другом дело.

— Ты имеешь ввиду Алое…

— Тише ты! Говорю же, треплись поменьше.

Вскоре их семенящие по комнате шаги успокоились, видимо, эти двое, так и не нашли того, зачем сюда приходили.

— Я абсолютно уверен, что этот шхун уже далеко от стен Белого замка.

— Я тоже в этом уверен, — тот второй голос казался слегка рассерженным. — Опасно было оставлять его без присмотра, колдовство этих красноглазых демонов постоянно недооценивают.

— Или же его убил кто-то из Братства, — проговорил первый. — Я слышал, они хотят возобновить гонения на эльвратов. Прямо, как и четыреста лет назад.

— Хорошая затея, — одобрительно сказал тот. — Но вот со всем остальным я крайне не согласен.

— От чего же? Сбежав, Совет девяти лишь подтвердил догадки принцессы.

— Боже, да заткнись ты уже! Парень вот-вот проснется!

И снова мертвецкая тишина. Может быть зря это Свейн притворяется, что все еще спит?

— Интересно, а с ним, что будет?

Недолго подумав, второй ответил.

— Если он не дурак, то примет сторону Братства и преспокойно отправится себе домой.

— А если откажется?

— Тогда… — еще чуть-чуть и их едва различимых слов будет совсем не разобрать! — Тогда для него будет лучше и дальше видеть свои спокойные сны.

Подождав еще недолго возле постели юноши, эти двое покинули комнату, не проронив больше ни слова. Свейн облегченно вздохнул.

«О чем они вообще? Что за сбежавший Совет? Кто этот шхун?!» К его ужасу, события вчерашней ночи, начали казаться ему теперь не такими уж нереальными.

Киган был здесь. Он сидел на этом самом стуле, с головой погрузившись в свои тревожные мысли. Он сам сказал ему об этом и попросил оставить вопросы на потом.

— У..учитель…

Свейн ведь пытался предупредить его? Он говорил про Алое Братство и про принцессу Валларию. Он передал слова ключника о том, что площадка для телепортов будет закрыта. Он ведь и правда все это ему сказал? Или же… Свейн напряг свою тяжелую голову, чтобы припомнить подробности.

Вот Киган сгорбленно сидит, увлекшись чтением какого-то письма. Красную нить, что осталась от пустого конверта, он повязал себе на правую кисть. Свейн запомнил это так хорошо, потому что учитель не раз, наклонившись над ним, протирал ему губкой лицо и разгоряченную грудь.

Точно, чистая вода должна находиться где-то в той стороне. Может быть там осталось что-то не тронутым и для питья? Потянувшись, Свейн и правда заметил два заполненных кристальной водой сосуда. Вдоволь напившись, юноша продолжил усиленно думать.

С ними здесь находился еще один человек. Свейн помнил его лицо, но вот откуда… Ах да, точно! Он был в тот день в зале для слушаний! Сидел чуть правее от Брависа, начальника стражи. Киган вроде как спорил с ним о чем-то, а после, тот второй, вышел из комнаты и не появлялся почти что до самого утра.

— Мне нужно идти, случилось нечто плохое, и я…

Нет. Нет-нет. Ему нельзя было покидать больничное крыло. Свейн ведь сказал ему об этом? Нужно было остаться здесь, в безопасности, подождать, пока юноша очнется и все ему объяснит.

— Я оставлю письмо ненадолго у тебя, будет весьма неразумно брать его с собой.