Део не мог не заметить, что Падре упомянул некие эксперименты, или то, что он в каком-то роде не доверяет магистериуму. Учитель, который всегда казался ему эталоном статуса жреца, идет если не против, то отдельно от всей верховной власти Белого замка. Тем не менее, в голове у юноши все начало укладываться на свои места.

— Так мы…сейчас идем к нему? К существу из разлома?

Падре тяжело вздохнул.

— Да, именно. Впрочем, он еще не заметил нашего присутствия, хотя маячащий время от времени жрец мог бы выбить его из равновесия. Но, по правде сказать, — старик прикусил губу. — Если пропал ребенок, то значит он все еще тут. Да и все это место, — он резко обвел рукой поляну. — Говорит само за себя.

— А как…как выглядят эти создания Пыли?

— Если говорить именно о тех, что опасны для людей то бывает по-разному. Более слабые остаются в эфемерной форме или в той, в которой они появились из разлома. Те, что посильнее могут приобретать несложные виды некоторых вещей, растений, чего-то очень небольшого. Если же мы имеем дело с сильной особью, то тут всякое может быть. Он может стать, к примеру, человеком, либо животным, или же принять некий симбиоз, тот, который ему больше симпатизирует. Я не так часто сталкивался с такими. В основном все упиралось во всякие безделушки, «проклятые» вещи, не стоит особого труда избавиться от них. Но вот с тем, что наделено разумом… Я правда очень надеюсь, что мой план сработает.

— Господин жрец, а в чем…в чем он ваш план? — Део до сих пор смутно представлял то, о чем говорил Падре, и верилось в это все с большим трудом.

— Ты, — Падре посмотрел ему прямо в глаза. — Ты уничтожишь его.

— Я? Но как же? — юноша еще раз осмотрел поляну, где они находились, ни одного сверчка, пролетающей мимо птицы или беглого зайца, только они с Падре и чувство неминуемой опасности.

— А вот тут придется импровизировать, правда, как я уже говорил, у меня есть некоторые соображения на этот счет, — жрец спешно порылся в набедренном мешке и достал оттуда несколько маленьких свертков с порошками. — У нас нет разлома, куда мы должны загнать порождение Пыли. Обычно, стоит сказать, прибегают именно к этому способу. Существо отгоняют обратно, а после запечатывают разлом формулами и рунами. Это непросто, но в группе с напарником, чаще всего, все проходит без осложнений. Иногда же приходится искать ближайший разлом не одну неделю, а существо запечатывать на какое-то время. Если оно имеет форму предмета, или же чего-то небольшого, то трудностей это также не представляет. Но бывает и такое, что оба варианта недоступны и тогда приходится сражаться.

— Сражаться? — Део не мог себе представить битву между жрецами и непонятными эфемерными тварями.

— Это не совсем обычное сражение, мой мальчик, скорее тут идет битва на время. То существо попытаться убить тебя, а может и сбежать. Ты не должен никоим образом допустить такого исхода. Для этого нужно подготовиться: защитные барьеры, эликсиры против кровотечений и ядов, но самое важное это то, что надо найти его слабое место. И чем быстрее ты это сделаешь, тем оно лучше. А после того, как найдешь, — жрец потряс небольшим холщовым мешочком. — Следует попасть туда этим. Разломная Пыль. Песок пустоты или же Карталис Вэйнхе. Имеет множество названий, но результат от него всегда один — смерть для порождения Пыли. Ты можешь нанести его на клинок, разбавить водой. Если бы только можно было сразу понять, с чем именно мы имеем дело… Если слабое место твари, место сосредоточения всей его энергии какой-нибудь предмет, то, скорее всего, ножом ты его не проткнешь, но ведь это может быть и глазное яблоко, или… Да это может быть чем угодно! И я считаю, что ты, Део, ты сможешь увидеть это. Благодаря оттенку своих глаз, благодаря своему происхождению. Также я думаю, что твой голос может обладать властью над ними. Знаешь ли, обычные руны, произнесенные жрецом, да и любым другим человеком, они работают слабо, если и вообще работают, особенно против таких существ, как эти. Но есть вероятность, что руны, которые произнесешь ты, будут иметь огромную силу против порождений Пыли. И с твоего позволения, сегодня, я бы хотел в этом убедиться.

— Мне…можно будет говорить? Руны? Мне это запрещено.

— Да, запрещено. Но об этом будем знать только мы, разве нет? Ты, я, и то опасное существо.

— А если…там, тот ребенок, и он все еще жив?

— Не волнуйся, если и есть такая вероятность, то, пережив столь сильный шок, разве он может нести ответственность за свои слова? Для пущей уверенности я взял немного сон-травы, ребенок забудет все, что произошло с ним, как долгий и страшный ночной кошмар.

— Я…надеюсь на это.

— Но, — Падре помрачнел. — Я бы не питал надежды на то, что девочка жива. Ты же меня понимаешь?

— Девочка? — Део судорожно вздохнул. Сколько детей пропало? Падре говорил, что трое, все они были девочками? Сколько им было лет? Трупы находят не сразу, а следы на телах будто от встречи с лесным зверьем. Было ли им больно перед своей смертью? Юноша думал, что от этих мыслей он придет в ярость, но все, что он ощущал, было только страхом.

— Я хотел подготовить тебя, подучить, но ребенок пропал совсем недавно и есть небольшой шанс, что мы успеем его спасти. Потому такая срочность. Я заставлял тебя переписывать руны, чертить в письмах формулы сотни раз, я уверен, что ты их запомнил, даже если тебя о том не просили, — Део вспомнил как просиживал долгие вечера за, казалось бы, бесполезным переписыванием учебников. Падре тогда уверял, что ему самому лень заниматься всей этой бумажной работой, а магистериум требует строгой отчетности. Отправлял ли жрец тогда все эти письма? — Но, я думаю, что все обойдется без лишних действий. Твоя задача, будет определить место скопления энергии, его слабое место, и сразу же сообщить мне. Все остальное сделаю я сам. Максимум, что может потребоваться еще от тебя, так это создание барьера. Через мой ему не составит труда пройти.

— Но я никогда не…

— Я знаю, поэтому я собираюсь тебя немного попрактиковать. В крайнем случае, мы всегда можем обойтись защитным кругом, — Падре, казалось, ушел в себя, он продолжал бормотать что-то, но Део уже не понимал ни слова.

— Господин жрец? — окликнул его тот, старик будто бы очнулся от некого сна.

— Ты просил меня обо всем рассказать, ты уверял меня, что готов. И вот, пришло время, доказать себе это. Попытаться спасти жизнь ребенка и изменить свою. Или же… Уйти. Я не буду спрашивать дважды. После всего, что ты от меня услышал, я прошу дать ответ. Ты останешься со мной, мой мальчик?

Где-то вдали шумел ветер, день постепенно катился к закату. Утром Део переживал из-за тех извинений: перед Элизой, трактирщиком, он был зол и бессилен, он чувствовал тогда, что смирился со своей судьбой. Быть шхуном на побегушках у магистериума. Разве мог он надеяться на что-то еще? Трава на поляне, где сидели они с Падре, была сухая, несколько пожухших цветков еще напоминали о том, что здесь, совсем недавно была жизнь. Так же, как когда-то жизнь была в нем самом. Део жаждал ее, жаждал так сильно, как никогда прежде. Он был готов принять вызов. Он был уверен, что справится.

Жрец протянул свою морщинистую руку, Део, помедлив не больше, чем долю секунды, крепко сжал ее в своей. Да, он останется с Падре. Останется до самого конца.

Быстро темнело. Если бы Падре не подготовил заранее солнечные камни, вряд ли бы они смогли что-нибудь разглядеть в этом лесу. Почти все попытки Део сделать какой никакой силовой барьер заканчивались неудачей. Жрец сказал, что в этом нет ничего страшного, руны защиты сложны даже для серебряных жрецов. Но юноша все равно был расстроен. Если его народ был таким могущественным, почему эти силы не перешли и ему тоже?

— Не забывай, даже у них не получалось все с первого раза.

Но откуда Падре было это знать? На какое-то мгновение Део поверил в свою особенность, но, сейчас же, у него опускались руки.