Конец русского железного века
В самом начале XIX века Россия всё ещё оставалась мировым лидером в производстве металлов. Урал ежегодно давал порядка 12 миллионов пудов чугуна, в то время как ближайшие конкуренты – металлургические заводы Англии выплавляли в год не более 11 миллионов пудов. Обилие металла, как базы военного производства, стало одной из причин того, что России не только выстояла, но и победила в ходе наполеоновских войн.
Однако именно в начале XIX столетия в металлургии произошла настоящая технологическая революция, которую Россия, в отличие от успешных войн, проиграла. Как уже говорилось, ранее весь металл выплавлялся исключительно на древесном угле, существовавшие технологии не позволяли получать качественное железо с использованием каменного угля.
Первые более или менее удачные опыты с выплавкой чугуна на каменном угле прошли в Англии в начале XVIII века. Своего леса, как сырья для древесного угля, на Британских островах не хватало, а вот каменного угля было в избытке. Поиски правильной технологии плавки качественного металла на каменном угле заняли почти весь XVIII век и к началу следующего столетия увенчались успехом.
И это дало взрывообразный рост производства металлов в Англии. За сорок лет после окончания наполеоновских войн Россия увеличила производство металлов менее чем в два раза, тогда как Англия за то же время увеличила выплавку чугуна в 24 раза – если в 1860 году русское производство едва достигало 18 миллионов пудов чугуна, то на Британских островах за тот же год произвели в 13 раз больше.
Нельзя сказать, что за этот период промышленные технологии крепостной России стояли на месте. Отдельные достижения были. В те же месяцы, когда в Санкт-Петербурге гвардейские офицеры готовили выступление «декабристов», совсем недалеко в Петрозаводске на Александровском казённом заводе готовили к пуску первые прокатные станы для выделки железа (первые в России и одни из первых в мире).
В 1836 году с отставанием всего на несколько лет от передовых технологий Англии на Выксунском металлургическом заводе в Нижегородской губернии проводятся первые опыты «горячего дутья» – когда в домну закачивается предварительно раскалённый воздух, что значительно экономит расход угля. В том же году на заводах Урала проводятся первые в России опыты «пудлингования» – если раньше руда плавилась вперемешку с углем, то по новой технологии «пудлингования» чугун получали в специальной печи без контакта с топливом. Любопытно, что сам принцип такой выплавки металла впервые в истории человечества был описан в Китае ещё за два века до нашей эры, и был заново открыт в Англии в конце XVIII столетия.
Вид на Выксунский завод в конце XIX столетия
Уже в 1857 году, ровно через год после изобретения этой технологии в Англии, на Урале специалистами Всеволодо-Вильвенского завода проводятся первые опыты «бессемеровского» способа получения стали из чугуна, путём продувки сквозь него сжатого воздуха. В 1859 году русский инженер Василий Пятов сконструировал первый в мире прокатный стан для брони. До этого толстые броневые листы получали, сковывая между собой более тонкие, а технология Пятова позволила получать цельные броневые плиты более высокого качества.
Однако отдельные успехи не компенсировали системного отставания. Вся металлургия России к середине XIX века всё ещё базировалась на крепостном труде и древесном угле. Показательно, что даже броневой прокатный стан, изобретенный в России, за несколько лет был широко внедрен в индустрию Британии, а на родине еще долго оставался опытным производством.
К 1850 году в России чугуна на душу населения производилось чуть более 4 килограммов, тогда как во Франции свыше 11 килограммов, а в Англии свыше 18 килограммов. Такое отставание металлургической базы предопределило и военно-экономическое отставание России, в частности не позволило вовремя перейти на паровой флот, что в свою очередь стало одним из факторов поражения нашей страны в Крымской войне. В 1855-56 годах многочисленные пароходы англичан и французов господствовали на Балтике, в Чёрном и Азовском морях.
С середины XIX века Россия вновь из экспортера металла превращается в его покупателя. Если в 70-х годах XVIII века до 80 % русского железа шло на экспорт, то в 1800 году экспортировалось только 30 % произведенного железа, во втором десятилетии XIX века – не более 25 %. В начале царствования императора Николая I страна экспортировала уже менее 20 % произведённого металла, а концу царствования экспорт сократился до 7 %.
Начавшееся тогда массовое железнодорожное строительство снова породило забытый за полтора века дефицит железа в стране. С возросшим спросом на металл русские заводы уже не справлялись. Если в 1851 году Россия закупила за границей 31680 тонн чугуна, железа и стали, то за следующие 15 лет такой импорт вырос почти в 10 раз, достигнув в 1867 году 312 тысяч тонн. К 1881 году, когда «народовольцы» убили царя Александра II, Российская империя закупала за границей 470 тысяч тонн металла. За три десятилетия импорт чугуна, железа и стали из-за границы вырос в 15 раз.
Показательно, что из 11362481 рублей 94 копеек полученных царским правительством от США за продажу Аляски 10972238 рубля 4 копейки (то есть 97 %) было потрачено на покупку за границей оборудования для строящихся в России железных дорог, прежде всего, огромного количества рельсов и других металлических изделий. Деньги за Аляску потратили на импортные рельсы для двух железных дорог от Москвы до Киева и от Москвы до Тамбова.
В 60–80 годы XIX века почти 60 % потребляемого в стране металла покупалось за границей. Причиной была уже вопиющая технологическая отсталость русской металлургии.
До последнего десятилетия XIX века две трети чугуна в России всё ещё производили на древесном угле. Только к 1900 году количество чугуна, выплавленного на каменном угле, превысит количество получаемого за счёт чудовищной массы пережжённого дерева.
Очень медленно, в отличие от западноевропейских стран тех лет, внедрялись новые технологии. Так, в 1885 году из 195 доменных печей в России 88 были еще на холодном дутье, то есть на технологии начала XIX столетия. Но и в 1900 году такие печи с почти вековым отставанием в технологическом процессе, всё еще составляли 10 % доменных печей Российской империи.
В 1870 году в стране работало 425 новых «пудлинговых» печей и 924 «кричных горна» на старой технологии начала века. И только к концу XIX столетия число «пудлинговых» печей превысит количество «кричных горнов», созданных ещё руками крепостных рабочих.
Донбасс вместо Урала
С петровский времён, почти полтора века главным центром производства российского металла оставался Урал. Но к началу XX века на другом конце империи у него появился мощный конкурент, благодаря которому Россия смогла хотя бы частично преодолеть отставание от металлургии стран Запада.
Если промышленность Урала базировалась на древесном угле, то новый промышленный район изначально возник именно на залежах каменного угля. Удивительно, но и тут родоначальником стал царь Пётр I. Возвращаясь из первого Азовского похода в 1696 году, он в районе современного города Шахты у границ Донбасса осмотрел образцы хорошо горящего чёрного камня, залежи которого в этом районе выходили практически на поверхность.
«Сей минерал, если не нам, то потомкам нашим зело полезен будет», – сохранили документы слова царя-реформатора. Уже в 1721 году по указанию Пётра I костромской крестьянин Григорий Капустин провел первые поиски залежей каменного угля в будущем Донбассе.
Однако освоить первые плавки руды с каменным углем и начать заселять степи Приазовья смогли только к концу XVIII столетия. В 1795 году императрица Екатерина II подписала указ «Об устроении литейного завода в Донецком уезде при реке Лугани и об учреждении ломки найденного в той стране каменного угля». Этот завод, главной задачей которого стало производство чугунных пушек для кораблей Черноморского флота, положил начало современному городу Луганску.
