Задыхаясь во все сильнее сжимающемся кольце лап, девушка пропустила через свое тело поток негативной магической энергии, стараясь высосать из твари как можно больше жизненных сил. Чудовище издало скрипучий крик, отдаленно напоминающий человеческий, но рук не разжало. Кьяра попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, что же ее схватило, но трепыхание только вызвало новую волну боли. Неужели месть лжегерцогини? Она сосредоточилась и превратилась в крысу, надеясь ускользнуть от противника. Пальцы твари ловко сжали маленькое тело, превращая в кашу из костей и внутренностей. Кьяру с криком выкинуло в свой прежний облик. Треснуло еще одно ребро. Девушка прокусила губу от боли.

Из темного угла комнаты послышался знакомый голос:

— Долго возишься с ней.

Саенис! Эта лемурья шлюха оказалась действительно непростой!

Несколько ярких вспышек озарило комнату, ослепляя тифлингессу, и Кьяру пронзила боль, заставившая сократиться все мышцы ее тела в обжигающем спазме. Девушка исхитрилась рефлекторно ответить, указав на эльфийку, призывая на неё пламя родного Флегетоса, окутываясь им словно коконом. Запахло паленым. Саенис завизжала, схватившись за лицо, качнулась и исчезла из виду.

Тифлингесса почувствовала, как чудовищные объятия выдавливают воздух из легких, и захрипела. Еще раз попыталась высушить жизненную силу твари, но почувствовала, что еще немного, и сознание покинет ее. Последним усилием Кьяра вновь сменила облик, на этот раз на огромную обезьяну. Сжатие значительно ослабло, и девушка, наконец, смогла вдохнуть полной грудью. Она издала громкий рев, надеясь, что кто-нибудь услышит это.

Чудовище злобно заскрипело, и Кьяра со стоном вернулась в свой прежний облик. Боль была слишком велика, и она просто не смогла поддерживать концентрацию[24] на заклинании. Чернота начала поступать к глазам.

Из тумана выступила Саенис. Она держалась рукой за обожженное лицо и глаза ее горели жаждой убийства.

— Мое лицо! Я убью тебя! — крикнула она, переходя на визг, но тифлингесса только улыбнулась сквозь гримасу боли. Хотя бы одному эльфу она подправила личико.

Хлопнула дверь, и комнату озарил яркий солнечный свет. Тварь, державшая Кьяру, качнулась, разжав руки, и девушка ловко выскользнула из их кольца. Туша с грохотом рухнула оземь.

Тифлингесса приземлилась на ноги, бросив короткий взгляд через плечо. В дверном проеме стоял Эридан, голый по пояс. С его волос все еще струилась вода, а меч с сияющим лезвием освещал всю комнату. Он удивленно смотрел на Саенис.

— Поверить не могу, — сказал он, наконец, в повисшей тишине.

Эльфийка отняла руку от лица и начертила в воздухе невидимый знак. В следующее мгновение она шагнула в появившийся за спиной портал. Вспышка света, и Саенис исчезла, оставив после себя только удушающе сладкий запах цветов.

Эльф шевельнул кистью, и яркий свет исчез.

— Как ты? — спросил он, подбежав к девушке. — Я услышал крик зверя и поспешил на звук. Я совсем не ожидал того, что увидел.

— Плохо, — простонала Кьяра. — Ты очень вовремя. Еще одного удара я бы не пережила.

Эридан бегло осмотрел тифлингессу и цыкнул языком. Даже его непрофессионального взгляда было достаточно, чтобы увидеть сломанные кости.

— Вижу, — сказал он. — Стоишь на честном слове. Я полечу тебя, но это очень болезненная процедура. Тебе придется лечь.

Девушка не стала спорить. Она опустилась на пол, ощущая, какое же у нее разбитое тело.

— Это рычала я, — сказала чародейка, окончательно приняв лежачее положение. — Могу принимать облик разных зверей, не только гигантской птицы.

Эльф хмыкнул:

— Ты хорошо держалась против карги[25]. Такие воинов в доспехах надвое разрывают.

Он склонился над девушкой, с его волос потекла вода, но сейчас это ее не волновало. Возложив ладони, эльф сделал сосредоточенное лицо, и Кьяра почувствовала адскую боль вперемешку с приятным ласковым теплом.

— Я же говорила, что крепче, чем кажусь, — проговорила девушка, морщась в муках. — Сдается мне, Саенис не просто так хотела затащить тебя в свою постель…

— Да, ты — могучий дракон, — ответил Эридан, слегка улыбнувшись, а затем помрачнел. — А я поверил, что меня хотят просто так. Не везет мне на женщин.

Девушка фыркнула. Ах, еще расплачься, бедный дурачок!

После она задумалась. Карг она никогда в жизни не видела, но слышала, что это могущественные феи. Призвать такую и, тем более, отдавать указания могут только колдуны[26] и друиды, да и то немалого уровня. Вопрос в том, кем же являлась Саенис?

— Не похоже на попытку устранить помеху любовным интересам, — пробормотала чародейка. — Жаль не вышло взять ее. Очень хочется узнать, чего она от тебя хотела и на кого работала.

— Если бы она хотела убить меня, то давно бы попыталась, — резонно заметил Эридан, все еще сосредоточившись на лечении. — Кто бы ни был ее хозяин, он хотел чего-то другого.

Наконец от отстранился от Кьяры, и та почувствовала себя гораздо лучше. Ноющая боль все еще блуждала по телу, но была надежда победить ее хорошим, крепким сном. Труп карги испарился, как и все следы ее пребывания в комнате.

— Есть предположение, что хозяин Саенис — могущественная фея, — задумчиво произнесла девушка и поднялась на ноги. От усталости ее слегка пошатывало.

Эридан нахмурился, погрузившись в раздумье, но Кьяра не желала продолжать этот разговор. Она доковыляла до кровати и легла.

— Мне очень нужно отдохнуть, — сказала она, закрывая глаза. — Спокойной ночи, Ваше Высочество.

Эльф словно очнулся от мыслей.

— Да, спокойной ночи, — сказал он и вышел из комнаты, затворив за собой дверь.

Девушка, сделала над собой усилие, встала, закрыла дверь на ключ и снова рухнула на кровать.

Эридан вернулся в номер, все еще погруженный в раздумья. Его не удивляло, что какая-то мощная фея замыслила недоброе против него. Вся Страна Фей желала ему скорейшей гибели. Поражала только изощренность способа. Сумели ведь усыпить бдительность красивой мордашкой и полупрозрачным нарядом. Гибкое девичье тело в платье — то, перед чем Эридан не мог устоять. Впредь нужно быть аккуратней с женскими уловками.

Эльф затворил дверь и прислонился к ней спиной. За годы одинокого существования, вечно подгоняемый Аурил, он постепенно охладел ко всему и проникся равнодушием к окружающим. Вероятно, встреча со старыми друзьями приоткрыла дверь в прошлое и впустила немного тепла. Иначе он не мог объяснить свой внезапный приступ человечности. Или дело не в этом?…

Промокнув волосы полотенцем, Эридан кинул взгляд на бадью с водой, в которой все еще плавали тонкие пленки льда — следы божественной ярости. Аурил как всегда желала от него противоречивого: бесстрастия и злости. Летнего солнца, покрытого льдом. Пламени, что не греет, но сжигает. Эльф вздохнул. Не удивительно, что мужчины почти не служат ей. Богиня каприза, а не зимы!

Кьяра же погрузилась в тревожный, дерганый сон. В тенях на стене ей чудились узловатые руки с когтями, но ближе к утру она успокоилась, провалившись в черную бездну без сновидений.

Утром Кьяру разбудил бесцеремонный стук в дверь. Проклиная всех и вся, она перевернулась на другой бок. Вдруг отстанут. Но стук усилился, и раздался раздраженный голос эльфа:

— Вставай. Или мне выбить дверь?

Девушка приподняла взлохмаченную голову. А, точно, Эридан говорил про какие-то дела с самого утра. Вставать ужасно не хотелось, но она превозмогла сонливость и пошла открывать дверь. Паладин, нетерпеливо скрестивший руки на груди, окинул тифлингессу взыскательным взглядом. Мда, вся помятая, грязная, в окровавленной одежде. Сам он был уже умыт, расчесан и собран в дорогу.

— Помоги надеть доспехи, — скомандовал он.

Девушка понуро кивнула и поплелась за ним.