— Молись, чтобы я не убил или не покалечил тебя в приступе ярости.

Огромный черный жеребец злобно рыл землю копытом, сидящий на нем эльф был не менее сердит.

— Зачем убивать того, кто может быть полезен? — сказала идущая следом девушка. — К тому же, большой вопрос, кто кого…

— Конечно же, я тебя, — не оборачиваясь, ответил эльф.

Голос у него был низкий, и он немного тянул гласные, отчего тон казался еще более надменным.

— Самомнение у вас, Ваше Высочество…

Кьяра раздраженно дернула хвостом. Мало того, что пришлось полдня прождать на перекрестке, так еще и обращение оставляет желать лучшего. Конечно, она не ожидала ничего хорошего, когда ей дали задание встретить, сопроводить и сберечь какого-то эльфийского рыцаря. Эльфы! Надменные и хилые ублюдки, чье главное назначение в мире — играть на своих балалайках и упиваться чувством собственной важности.

— Чудно. Ты почти угадала с титулом. Попробуй еще разок.

— Единственный титул, который я признаю — это Лорд Преисподней, а ты как-то не сильно на него похож, — ответила девушка и перекинула веревку с рулоном спальника через другое плечо.

Близился вечер, и закат обещал быть ярким. Лучи солнца играли на ее темно-пепельной коже, серебристых волосах, заплетенных в длинную, неряшливого вида косу и плотно прижатых к голове рожках.

Эльф приостановил коня и слегка обернулся.

— Не удивлен. Только на такой помойке как Нижний[1], с позволения сказать, Мир, могло появиться столь несуразное создание без капли манер, изящества и женского обаяния. Хотя мужчины, женщины — все вы одинаковые отродья, — процедил он сквозь зубы.

Кьяра остановилась. Вот ведь хамло!

— О да, вы правы, откуда взяться манерам у домушницы и мелкой воровки. Впрочем, было бы любопытно посмотреть, куда бы вам засунули ваши манеры в тех местах, откуда я родом. Если вам интересно, могу сопроводить, — она нагло улыбнулась, демонстрируя острые клыки. — То есть говорите вам без разницы мужчины или женщины? Там могут предложить разные другие вариации. Как раз для таких взыскательных господ.

Голос эльфа был полон отвращения.

— Ты не воровка и домушница — ты нарыв, который смердит, стоит только прикоснуться, — сказал он, словно выплевывая каждое слово. — Я не хочу знать, что и куда тебе пихали на твоей родине для того, чтобы ты стала настолько отвратительной. В проводники я бы тебя взял только при условии, что сам вырежу твой поганый язык и отрублю пальцы на твоих куриных лапках. Меня раздражает цоканье твоих когтей.

Это уж слишком. Свои ножки с длинными, на манер кошек и других изящных зверей, плюснами она любила и считала очень красивыми, а шаги ее были ловки и бесшумны. Да и отчего бы цоканье? Дорога — земля да песок. Этот эльф просто издевается. Но она не нашла ничего другого, кроме как сказать:

— Какие вы все эльфы — неженки.

— Закрой рот. Ты стоишь меньше, чем подковы моего коня. А твое слово просто воздух, который раздражает своим сотрясением, но и только. Ты — просто вещь.

Это не стена надменности и холода, а целая горная гряда. Кьяра представила, как его, вероятно, холеное эльфийское личико с муками стекает с черепа, оплавляясь в лаве родного Флегетоса[2], и улыбнулась, обнажив клыки.

Из капюшона ее бесформенной безрукавки выглянула мышиная мордочка и шевельнула усиками. Кьяра нежно погладила питомца. Дорога, возможно, долгая, а компания неприятная. Появилась идея немного поиграть на дудочке. Кьяра достала инструмент и прямо находу начала наигрывать простую мелодию, которую слышала на улицах Невервинтера. Мышка выпорхнула из капюшона и начала причудливо летать вокруг ее головы.

— Цирк, — процедил эльф. Оказывается, он обернулся в седле и видел весь перфоманс. — Жалкие создания.

Мышка испугалась и юркнула обратно.

Кьяра вновь почувствовала все нарастающее раздражение.

— Вам самомнение жить не мешает? Я встречала исчадий[3] гораздо более приятных в общении, не опускающихся до простых оскорблений, в отличие от Вашего Высочества. Вам стоило бы поучиться у них.

— Не вижу смысла в уважении к подобным существам. Я говорю, что думаю. Прочие, может, заботятся о твоей тонкой душевной организации.

На словах о тонкой душевной организации Кьяра засмеялась. Он что, совсем дурачок?

Эльф не понял причин столь бурного веселья и, кажется, вскипел.

— Ты умалишенная, да? Приятное общение ей подавай. За чашечкой чая, я полагаю? Из фарфорового сервиза?

Тифлингесса отсмеялась. Ну, может, будет и не так уж скучно.

— Нет. Я предпочитаю что покрепче, — ответила она. — Просто думала, что ты хоть в оскорблениях мастер, но даже у пресловутого беса больше изобретательности. Поверь, если бы не приказ, я бы давно нашла более подходящую компанию.

Эльф вновь остановил коня и повернул его в сторону Кьяры.

— Я не понимаю, зачем ты вообще мне нужна? Ты умеешь только испытывать терпение, играть на дудочке и огрызаться. Я не увидел ничего полезного!

— Я умею открывать порталы в другие миры. Не знаю, кто обратился к Королеве Воронов[4] и чем за это заплатил, что меня отправили тебе на «помощь».

Она выделила последнее слово всем возможным презрением в голосе.

Эльф немного помолчал и грозно ответил:

— Вот как. Ты ключ. Веди себя соответствующе. Твое дело открывать порталы.

Коня он вновь развернул вперед, и до Кьяры донеслись обрывки его бормотания:

— То, что у ключа язык длинней хвоста, я узнаю уже постфактум. Блеск. Обожаю свою работу. Столько новых приятных знакомств, столько очаровательных мест. Помощь, фоморджак, ну конечно.

Конь слегка ускорил свой шаг и оторвался от Кьяры на пару десятков футов, демонстрируя раздражающую эльфийскую спину. Если бы её не сдерживал приказ, прибила бы прям тут и оставила на съедение зверям.

Кьяра приостановилась, и в ее ладони появился всполох огня. Спина — очень соблазнительная мишень, но за эту шалость потом придется серьезно отвечать. А что, если…

Погасив пламя, она тихо пробормотала формулу и сделала быстрый жест рукой. Конь под эльфом исчез, словно его никогда и не было. Кьяра надеялась, что тот неуклюже упадет, гремя амуницией, но он ловко приземлился на ноги и моментально развернулся в сторону тифлингессы[5].

— Это что еще за фокусы?!

Кьяра молча отвернулась, словно не при делах, но это, кажется, только разозлило эльфа.

— Этого я тебе не спущу, — ответил он и вынул из-за пояса рукоять. Просто рукоять. Без клинка или какого-либо намека на него. Он издевается? Но глаза в прорезях шлема горели злобно и азартно, без намеков на шутки.

Кьяра вздохнула. Эфесом он ее, конечно, не побьет, но привычка к соблюдению предосторожностей не раз спасала ее. Поэтому недолго думая, она сделала несколько пассов и обернулась гигантской птицей. Один взмах широких крыльев, и вот она уже сидела на дереве, высоко над спесивым эльфом.

Тот сделал легкий поворот запястьем, из рукояти вырвался золотистый луч света, и блики заиграли на потертых латах. Он зло засмеялся и сказал:

— Так и знал, что ты курица. Ну, давай!

Кьяра повернула пернатую голову, с любопытством посмотрела на необычный меч, на фигурку в доспехах, но нападать не собиралась.

Эльф слегка опустил клинок.

— Серьезно?!

Он сделал несколько жестов рукой в латной перчатке, и в птицу устремился топор из чистого льда.

Шух! — птица взмыла в небо, уворачиваясь от ледяного лезвия, но нападать все также не спешила. Кружила в небе, словно насмехаясь.

— Летающая мразь! — прорычал эльф, и ледяной топор исчез со вспышкой света.