Крылышки и тельце зверька сразу свело судорогами, поэтому полет ее был несколько рваным. Особые чувства мыши позволяли ориентироваться в пространстве даже в полной темноте. Отовсюду слышался гул. Лагерь был похож на потревоженный улей. Чувствовались запахи страха.

Долетев до лазарета, она приняла свой облик, погрузившись в мир пятен. Внутри совершенно точно горел огонь. Она хорошо различала неровный свет. Множество движущихся фигур сбило ее с толку. Словно весь лагерь внезапно решил потолкаться в этом шатре. Девушка двинулась вглубь, надеясь увидеть красный ореол паладина. Никто не обращал на нее внимание. Она поймала за рукав фигуру, проходившую мимо:

— Где Арум или Эридан?

— Пустите, — ответил очень слабый голос, — я строитель, я ничего не знаю… как больно…

Тифлингесса отпустила пошатывающуюся фигуру, на руке осталось что-то мокрое. Понюхав, поняла, что это кровь. Лазарет наполнен ранеными.

Кто-то схватил ее за плечи. Кьяра инстинктивно дернулась, но почувствовав чешуйчатые лапы, успокоилась.

— Арум, что происходит? Эридан здесь?

— Да, он здесь, но тебе лучше уйти… Это безумие, полное безумие…

Голос драколюда был убитым. Кажется, он сам был немного в прострации.

— Я заметила, не каждый день просыпаешься вмороженной в глыбу льда, — ответила тифлингесса, все еще оглядываясь по сторонам в поисках красного ореола.

— Да… — проговорил драколюд. — А сюда она пришла сама. Пришла сама… заморозила все. Ее голос все ещё звучит у меня в голове. Значит, она заморозила весь лагерь…

— Кто? Аурил?

— Да.

Она почти не надеялась на другой ответ. Все итак говорило о вмешательстве богини, но личный визит придал произошедшему зловещие оттенки.

— Отведи меня к Эридану, пожалуйста, — попросила Кьяра.

Тифлингесса не знала, что произошло, но, возможно, паладину нужна была ее помощь.

— Нет, — возразил драконид. — Сейчас ты от него ничего не добьешься.

— А это мы посмотрим, — упрямо стояла на своем девушка.

— Ты не понимаешь! — пальцы на плечах Кьяры сжались сильней. — Тебе лучше его не трогать сейчас.

Зарычав, тифлингесса стряхнула его руки с плеч. Как же сейчас она сожалела о своей беспомощности.

— Кьяра! — голос Арума, и без того громкий и объемный словно звон огромного колокола, загремел вдруг с большей силой.

Развернувшись, чародейка пошла к выходу. Находу, она обернулась и кинула в сторону жреца:

— Чтоб тебя Тиамат забрала! Когда надо было, вы были не такие настойчивые!

— Она убила слишком многих сегодня! — крикнул он с гневом. — Уходи отсюда! Сиди в шатре и не высовывайся!

Кьяра только дернула хвостом. Ее разрывало от злости и досады одновременно. Дойдя до выхода, она вновь обернулась летучей мышью и без проблем долетела обратно. Как же хотелось ударить Арума!

Вернувшись, она заметила, что парни сумели-таки развести огонь. Лед таял, отовсюду капало, пол покрылся звонкими лужами, быстро впитывающимися в дерево. Лиам колдовал над новыми жаровнями, неподалеку от него, судя по бряцанью амуниции, прохаживался Дрейк. Девушка услышала, как Скаг вылизывался недалеко от стола, и успокоилась. Все живы, все целы, все в шатре, но настроение все равно было паршивое. Хотелось что-нибудь сломать и всерьез с кем-нибудь подраться. Она погладила волка, потихоньку успокаивая свою злость. Поутихнув, помогла Лиаму зажечь все жаровни и вытащить тяжелые шкуры с одеялами для просушки. Вскоре шатер наполнился теплом. После недолгой возни, развесив все постельное белье и промокшую одежду, тифлингесса спросила:

— Лиам, у тебя есть какое-нибудь вино, покрепче? Да и поесть нам всем не помешало бы.

— Вино есть… — задумчиво ответил толстяк. — А вот горячей еды предложить не могу… Надо топить печь. Все отсырело. Могу достать чего-то, что не надо готовить, но надо идти на склад. Дрейк, прорубишь мне путь?

— За дополнительную порцию — что угодно, — отозвался солдат.

Они ушли на склад, а Кьяра опустилась на пол рядом с волком. Ей хотелось выговориться.

— Почему она пришла, что пошло не так? — сокрушенно пробормотала она, поглаживая белый мех. — Просто недовольство простоем? Она убила часть своего же войска, а нас и так осталось мало. Ничего не понимаю. Хочется сделать какую-нибудь глупость, но мало того, что не представляю какую, так ещё и беспомощна как котенок. Арум, чтоб его, мог бы понятней объяснить, что произошло!

Заскулив, Скаг облизал ее руки.

— Я знаю, что ты меня не понимаешь, — продолжила она, обращаясь к нему, — я сама не понимаю. Чёртовы бараны: Эридан, Арум и иже с ними! Ладно, хватит. Сейчас принесут вино, и я напьюсь. А ты, отличный волк, что бы я без тебя делала.

Дрейк и Лиам вернулись с богатым уловом. Разложили на просушенной скатерти хлеб, вяленые мясо и рыбу, орехи, сухофрукты. Разумеется, небольшой бочонок вина. У Кьяры не было аппетита, поэтому свою порцию мяса она скормила волку, но вот на вино налегла с двойным усердием. Мужчины порезали хлеб и мясо, и принялись уплетать бутерброды, запивая вином.

— Я думал мне конец, — проговорил Лиам после очередного хорошего куска. — Думал, меня дьяволы во сне утащили. Жуть как их боюсь.

Услышав это, Кьяра беззвучно усмехнулась. Говорить ей не хотелось.

— Ты не видел, что снаружи было, когда эти пики выросли из-под земли, — задумчиво сказал Дрейк. — Я думал, кошмар приснился. Это место проклято. Сначала Эйлевара на куски разобрали, затем какие-то шпионы, потом болезни, а теперь гнев природы. А, может, проклята сама война.

— Не произносил бы ты этого вслух… — испуганно ответил денщик. — Услышит лорд, повесит всех как смутьянов.

— Трусливый ты, хомяк, — фыркнул солдат. — Не до того ему, чтобы наши разговоры слушать. Застрял, небось, где-то. Так ему, если что, остроухие помогут.

Они еще о чем-то общались, но девушка не прислушивалась. Уговаривая одну кружку вина за другой, она постепенно пьянела. Мысли текли медленно и вяло. Что же такого сказала Аурил? Как там гвардия? Живы ли?

Почувствовав себя совсем пьяной, тифлингесса сгребла высохшие одеяла и легла под боком у Скага. Теплый волчий мех и выпитое вино быстро убаюкали ее.

Девушке не суждено было выспаться. Вскоре она проснулась от несильных, но настойчивых тычков.

— Простите… — послышался голос Лиама, — но… лагерь начал подготовку к перемещению. Нужно свернуть шатер и упаковать все вещи.

Шевельнувшись, Кьяра поморщилась от боли. Голова просто разламывалась на части, а во рту стоял отвратительный вкус. Здравствуй, похмелье, давно не виделись.

— Лиам, уже утро? — спросила она после новой попытки встать.

— Да, уже утро.

Приложив некоторые усилия, тифлингесса все же встала. Чувствовала она себя разбитой, тело морозило, голова кружилась. Волк, отреагировав на ее движения, уже поднялся на ноги и ткнулся в ладонь мокрым носом.

— Пойдем, милый, — сказала она зверю, — умоемся и не будем мешать заниматься делом.

Лагерь оживленно шумел, отовсюду слышались хлопки полотна палаток, хруст снега, разговоры, торопливые шаги. Кьяра видела лишь движущиеся пятна, но и этого было достаточно. Лагерь и правда складывался. Зачерпнув пригоршню снега, она хорошенько умылась им, а после нанесла на глаза мазь.

— Милый, отведи меня до казарм, — шепнула она Скагу.

Волк потянул ее в неизвестном направлении. Под ногами хрустели обломки. Видимо, все ледяные пики за ночь порубили. Честно говоря, не хотелось вообще никуда идти, но в прошлый раз ее место было рядом с гвардейцами. Вряд ли что-то поменялось. Очень хотелось спать. Порезы от сосулек она так и не удосужилась перевязать, поэтому они разболелись и, возможно, воспалились. Плюс ко всему, от любого громкого звука голова мгновенно наполнялась резкой болью, а к горлу подкатывала тошнота. Отличное состояние для внезапного похода, просто блеск.

Вскоре девушка различила впереди разноцветные ореолы.