В этот вечер так же спешила домой, купив ему вкусняшек, плюнув на свои любимые круассаны. На работе дали полный расчет, и я спускала деньги на своего «мужчину». Смотреть с каким удовольствием ест сырые купаты мой кот оказалось намного приятнее, чем есть что-то вкусное самой. Кошачью еду Котя сразу отверг, но с удовольствием ел приготовленную для себя. Когда застала его, лакающего из чашки кофе с молоком, только усмехнулась, разглядывая самодовольную мордочку, нагловатый прищур, в котором не было ни капли раскаяния за содеянное.

«Мужик» у меня теперь точно есть. Не очень требовательный, но знающий себе цену, чистоплотный и ласковый. Жизнь нас обоих не особенно любила, мы и привязались друг другу. Я так думала…

— Котенька, я вернулась. Ты как? Проголодался? — закрывая дверь, снимала пальто, ожидая его привычного и краткого «мявк».

Меня встретила непривычно тихая квартира.

Заснул, наверно.

Я прошла на кухню, включила свет и поняла, что Котю можно не искать. Уходя утром, забыла закрыть форточку. И сейчас она, раскрытая настежь, хлопала вздувшимся от сквозняка пузырем занавески. Раньше я как-то не следила за окнами, натерпевшийся от садистов кот сам не рвался на улицу и ходил в лоток. А теперь, видно, осмелел и ушел гулять. Этаж первый, для него не препятствие.

Ну, да конец марта же! Самое время для кошачьих гулянок.

Внутри заворочалась ревность к незнакомым усатым муркам, на которых меня променял мой «мужик». Подавила подступившие слезы. Ну чего я собственно? Он же «мужик», хоть и шерстяной. Погуляет и вернется. Мое дело верно ждать и не заглядываться на других котов… даже в интернете. Печально улыбнулась собственной шутке.

— Эх, Котя, Котя! — с обидой произнесла я, и пошла раздеваться.

В прихожей зазвонил телефон. Допотопный, дисковой монстр, доставшийся с мебелью от хозяйки. Я сняла трубку и поморщилась. Резкий звук голоса подруги Ирины неприятно резанул ухо. Мы бывшие одноклассницы и лучшие подруги. Всегда были. Только вот жизнь раскидала, пусть недалеко, но выкроить время и встретиться, посидеть — всегда проблема.

— Даш, ты не забыла?

— Что не забыла? — произнесла я, уставившись на отражение в зеркале.

На меня непонимающе таращилась кареглазая шатенка с растрепавшимися от ветра волосами, обветренными губами и естественным румянцем.

Накраситься забыла. М-да, вот так целый день проходила.

— На субботу мы заказали столик в «Эдельвейсе», — терпеливо объясняла Ирина.

Видно, я не единственная, кто забыл.

— Мы хотели как все в феврале, но из-за эпидемии отложили. А тут как раз все праздники прошли, и нам скидку сделают, — она объясняла и объясняла, а я рассматривала себя, печально сознавая, что стрижку надо бы обновить, а денег нет.

— Ир, у меня сейчас с финансами туго, — прервала словесный поток подруги.

— Ты уже заплатила. Скидывались еще до Нового года. Забыла что ли? — с раздражением произнесла Ира, устав объяснять не один раз одно и то же. — В семь вечера что бы была как штык… и это… кавалера прихвати. Ты ж за двоих сдавала. Все, чмоки…

В трубки раздались гудки прерванной связи. Я положила ее на рычаги, скривила унылую рожицу отражению и пошла в комнату. Есть не хотелось. Ничего не хотелось. Не включая свет, не раздеваясь, уселась на диван и уставилась в окно на соседний дом, где зажигались один за другим окна домов. Я вспомнила мокрый декабрь, и звонок Иры, предлагающей собраться, как положено на встречу выпускников в родном городе. И мои планы, которым так никогда и не суждено было сбыться. Тогда я только начала встречаться с Антоном. Спортивный, интересный, целеустремленный. В нем было все, чего так не хватало мне. И деньги за двоих я сдала в надежде представить всем его, как моего парня. Казалось, у нас может получиться. Долго так казалось. До тех пор, пока я не заболела. Новый год провалялась с температурой. Он позвонил, поздравил, но опасаясь подхватить грипп, не рискнул приехать. Зачем ему сопливая и кашляющая я, если в телефоне фоном играла музыка, и слышался заливистый женский смех. С кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь. Точная примета. С Антоном мы расстались. Он даже не расстроился, скорее злился, что бросали его, а не наоборот. Мужское самолюбие и только. Но хотелось рядом человека, а не самолюбие. Наверно, я требую много, но… вот такая я. На меньшее не согласна. Поэтому и одна, что планку высоко задираю.

В окнах напротив мелькали чужие люди, вернувшиеся в свои дома. Сорились, обнимались, ужинали, курили и жили своей жизнью. И никому не было до меня дела. Слезы полились сами, я не сдерживала рыдания. Плакала, чувствуя бесконечное одиночество, ненужность и заброшенность. Уход кота и звонок подруги стали последними каплями, прорвавшими плотину под названием «сильная, все могу сама».

— Даже ты, даже ты меня бросил, — всхлипывала, упрекая кота, отправившегося гулять. — Неужели со мной хуже, чем на улице?

Умом понимала, что у кота инстинкты, и против них он бессилен. Но жалость к себе и обида были сильнее. Я уже представляла себе роскошную квартиру и уставленный вкусностями стол. Хозяйку — полную блондинку лет за сорок в ярком кимоно с роскошными павлинами, угощавшую моего Котю.

Наревевшись вволю, долго стояла под душем, первый раз без пристального наблюдения моего кота. Упав в постель, долго ворочалась. Оказывается, привыкла к мокрому носу, урчанию и шерстяному греющему бочку.

— Вот возьму и назло тебе заведу другого, — прошипела в темноту, — здоровенного блондина. А ты иди к своим… павлинам…

Приняв решение, вытерла слезы, уткнулась в подушку и заснула.

Перехватив поудобнее небольшую коробку, я молилась про себя, чтобы не попасть каблуком в какую-нибудь щель в асфальте и не загреметь в весеннюю грязную лужу. Сегодня был последний день на старом рабочем месте. Я не стала устраивать трагедий, быстро собрала свой немудрящий скарб и отправилась домой, отложив очередной поход по вакансиям на завтра.

Денег на такси пожалела, долго ждать свой автобус с оттягивающей руки коробкой не хотелось, и я отправилась вдоль дороги, наматывая на усталые ноги километры кварталов. Срезать дворами не хотелось тем более. Пару дней назад по местному телевидению только и разговоров было о троих зверски замученных и заживо сожженных подростках. Маньяка продолжали искать, а родители теперь боялись выпускать своих чад на улицу без присмотра. Я хоть и не подросток, но мало ли…

За три дня Котя так и не вернулся, хотя форточка не закрывалась ни днем, ни ночью, рискуя привлечь воров. Другого кота я так и не завела, хотя и был соблазн пригреть еще одного хвостатого.

— Девушка, вас подвезти? — отвлек от размышлений женский голос.

Из открытого окошка притормозившей «легковушки» приветливо улыбалась симпатичная девушка. Зеленоглазая шатенка. Безрукавка из дорогого меха. Кожаные брюки. Чуть старше меня. В марках машин я не разбиралась. Но ее иномарка выглядела новой и дорогой.

— Мне в Рабочий район и… мне заплатить нечем, — уныло улыбнулась я, понимая, что сейчас окно закроется, и она уедет.

Рабочий — это окраина. Туда такие не ездят, тем более задаром. И чего остановилась? По мне не видно, что я не из платежеспособных?

— Садитесь, — кивнула зеленоглазая, открывая дверцу.

Я осторожно уселась, устроив коробку у себя на коленях, прикрывая дверь. Замки мягко клацнули. Двигатель тихо заурчал, под шинами зашуршали остатки грязного снега. Иномарка легко влилась в поток машин. Меня окутал аромат хорошего парфюма, кожаного салона и еще чего-то приятного. Оглядевшись, поняла, что машина не просто из дорогих, а очень дорогих. Фильмы-то я смотрю про Джеймса Бонда. У него была похожая. Я тупо уставилась на мятую картонную крышку перед собой, неловко чувствуя себя в дорогой машине.

— На новую работу? — девушка кивнула на коробку и легко свернула в сторону моего района, уходя с основной магистрали.

— Почти, — скованно улыбнулась я, — как устроюсь. А сейчас… каникулы.