Но минуты шли, а его никто не выставлял. Горничная даже не побоялась постучаться, зайти в его комнату. Она показала, как наполнить ванну, открыла шкаф, достала полотенца, потом принесла стопку одежды:

— Если вам будет тесно или велико, я подошью.

— Спасибо тебе, — сказал он, впервые заметив, что слуга назвала его на вы, не признав в нем своего. И это было странно, но приятно.

Подарок для леди Лизергейн.

Пару дней спустя Мексен все еще волновался, хотя леди Лизергейн не давала ни малейшего повода для тревоги. Правда, теперь немного по другой причине. Мексен боялся, что сам выставит себя неучем, не заслуживающим доверия.

Он очень переживал, когда не знал, что ответить на вопросы леди Лизергейн на первом занятии и в первую же ночь просидел над учебником до утра, чтобы прочитать его целиком.

У него теперь был свой котел и целый шкаф с ингредиентами, которые требовалось использовать, чтобы выполнить задания. Целая комната для зельеварения! И ещё — громадная библиотека, при виде которой он приходил в отчаяние — потому что знал, что не прочтет и одной тысячной всех этих книг до конца своего пребывания в этом гостеприимном доме.

Немало смущали завтраки, обеды и ужины. Леди Мелиция пригласила его за общий стол, и они ели втроем, с ней и Алианой. Сначала он старался помалкивать, и из их разговоров между собой многое узнал — например, что хоть они с Алианой и ровесники, обоим по семнадцать, она уже закончила свой первый год в учебном заведении для взрослых — разумеется, в Королевской Академии.

А еще — что Алиана явилась к леди Лизергейн без приглашения, избегая пояснять, почему не поехала домой к родителям после учебы. Но бабушка так ее любит, что готова оставаться гостеприимной, сколько нужно, и не приставать с расспросами.

А что Алиана любила — так это поговорить о своих успехах. Хотя, на взгляд Мексена, они были средними. Хорошие оценки по большинству дисциплин — только и всего. Одно единственное «отлично» по темной магии, о котором она все уши бабушке прожужжала. Впрочем, в магии она действительно была молодец, понимал Мексен — иначе бы он уже здесь не сидел.

Размышляя таким образом, он не заметил, как в один прекрасный момент леди Лизергейн перевела беседу на него. Он задумался о своем, пока Алиана рассказывала, как лучше всех в классе приготовила сонное зелье, а затем леди Мелиция спросила:

— Мексен, ты, кажется, тоже готовил такое зелье в прошлом году?

— Скорее, успокоительное, леди Лизергейн, — ответил он после паузы, которая потребовалась на осмысление вопроса. — Но если увеличить дозу, то можно им и усыплять. Простое — всего три ингредиента.

— Четыре, — вставила Алиана.

— Нет, всего три, — пожал плечами Мексен. — Многие добавляют пустынник, но он лишь придает аромат.

— Мексен прав, Алиана, — отозвалась леди Лизергейн, глядя на внучку неодобрительно, — Чистый пустынник туманит разум, но в нужном для этого количестве он слишком дорог. Так что в обычное сонное зелье добавляют всего три капли настойки пустынника, только для запаха. Точнее, чтобы отбить аромат шиконита с известной целью.

— С известной целью? — наморщила лоб Алиана.

— Ты сегодня очень недогадлива, девочка моя, — усмехнулась леди Лизергейн.

— Просто ты загадочно выражаешься, бабушка, — вспыхнула юная магиня. — Уверена, Мексен тоже не понимает. Ведь так?

— Я думаю, леди Лизергейн имеет в виду, что зелье часто подливают кому-то в бокал. И нужно, чтобы жертва выпила его, не узнав запаха, — пояснил он настырной девчонке, стараясь не смотреть на свою учительницу. Он очень боялся ошибиться.

— Верно, Мексен, — сказала леди Мелиция и улыбнулась ему. Он просиял — правда, так и не понял, почему Алиана надулась и не проронила почти ни слова до самого конца ужина.

На вечернем уроке зельеварения леди Лизергейн рассказала ему о самых сильных магических травах и посетовала на отсутствие тропника — редкой травы для сильных магических зелий.

— Мне жаль, что я не могу показать вам это растение сейчас. В магазинах тропника нет даже в сухом виде — в прошлом году в королевстве было слишком холодно, да и в этом трава не уродилась. В итоге случайно найденные кустики перепродают сейчас за сумасшедшие деньги. Все зельевары часами ходят по лесам, но пока безуспешно.

— Как выглядит эта трава, леди Лизергейн? — спросил он с любопытством.

— Возьми тот большой справочник, Мексен, там есть иллюстрации. Несведующие часто путают тропник с тропинником — они выглядят похоже, те же серо-голубые узкие листья. Но действие, заверяю тебя, совершенно разное. И стоимость тоже, — усмехнулась она, взмахнув сухой рукой в воздухе.

— Можете ли вы описать запах этой травы? — спросил Мексен, внимательно изучая изображение в книге.

— Похоже на болотную осоку, — немного задумавшись, сказала леди Лизергейн. — Боюсь, мой нос не настолько чувствителен, как твой, Мексен, я едва ли способна описать тебе оттенки… Впрочем, погоди, у меня, возможно, остался пустой короб, в котором тропник хранился в прошлом году. Если запах еще не выветрился…

С этими словами леди Лизергейн стремительно вышла из комнаты, где они занимались, но скоро вернулась с деревянным коробом в руках.

Открыв его крышку, Мексен ощутил настолько сильный аромат, что сразу улыбнулся и кивнул:

— Я знаю эту траву, леди Лизергейн.

На следующий день он едва не опоздал на завтрак — но принес с собой большой сверток. Едва взглянув на который, леди Лизергейн встала из-за стола, развернула, внимательно изучила каждую травинку, а затем с искренним изумлением посмотрела на Мексена:

— Как вам это удалось, ради Темного духа?

— Я ведь оборотень, леди Лизергейн, — очень тихим от смущения голосом заметил Мексен. Он смотрел на свою счастливую учительницу, но краем глаза видел и Алиану. И ему было немного обидно заметить, что на ее лице вместо восхищения отразилась некая неприязнь.

— Не смешите меня, мой мальчик. В королевстве сотни оборотней, многие служат зельеварам, и ищут эту траву по всем лесам. Безуспешно, — возразила леди Лизергейн, возвращаясь за стол. Но недоверчивого взгляда от него почти не отрывала.

Мексен сел на свое место, стараясь не смотреть на Алиану.

— Наверное, мы разные, — объяснил он после долгой паузы, которая ему самому понадобилась на размышления. — Не все оборотни знают разницу между ароматами трав. Я потратил немало времени, чтобы научить себя этому. Надо ведь ещё и хотеть в этом разобраться.

— Надо хотеть, верно. Это вы очень верно заметили, Мексен, — просияла леди Лизергейн, но затем почему-то внезапно помрачнела, когда бросила взгляд на свою внучку.

Секреты Алианы.

В следующие дни Мексен каждое утро ходил в лес за тропником, и они вместе с леди Лизергейн занимались только этой травой — ее просушкой и вывариванием, вымачиванием в других ингредиентах для разных зелий. Полная энтузиазма, леди Мелиция вываливала на него горы невероятно ценной информации о том, как готовить десятки разных зелий, растворов и лечебных мазей с тропником.

Мексен чувствовал себя почти счастливым, впитывая знания. Казалось, за прошедшие дни индивидуальных занятий с темной волшебницей он узнал больше, чем за восемь лет от школьных учителей.

Несколько раз к ним присоединялась Алиана, но бабушка прогоняла ее.

— Мы справимся вдвоем, — говорила леди Лизергейн, когда внучка пришла в хранилище, где они сортировали пустынник и другие ценные травы, которые Мексен нашел в лесу.

— Не трать свое время на то, к чему не лежит душа, — посоветовала она, когда за ужином Алиана снова предложила помощь.

— Тогда, может, я присоединюсь к уроку магии?

По ее косому взгляду Мексен понял, что Алиана снова злится. Теперь, недели полторы спустя, его начало мало-помалу осенять, что она ревновала его к леди Лизергейн. Но это казалось очень странным — ведь он всего лишь оборотень, а она ее внучка. И леди Мелиция проводила с ней немало времени: они вместе гуляли днем, подолгу сидели в гостиной вечером, играя в магические карты.