— Госпожа Селен, — на его официальное обращение она подняла голову и выжидательно взглянула, и ему показалось, что ей уже известно, о чём пойдёт речь. — Вы можете уделить мне десять минут? — женщина ответила кивком и сцепила перед собой в замок кисти рук, лежавшие на столе. — До меня дошли сведения, что вы собираетесь на Рождество поехать в Пуатье. Это из-за Дефне?

Моник чуть улыбнулась.

— Даже не стану уточнять источник информации, любитель собирать сплетни и слухи мне хорошо известен. Но в этом своём качестве он иногда бывает полезен, к тому же отличного французского повара за умеренную плату найти практически невозможно. Поэтому, пусть резвится…

Другого он не ожидал, её ответ прозвучал в обычной манере, при желании это можно было истолковать как угодно, и в ту и в другую сторону, но мужчина принял это, как подтверждение.

— Могу я узнать, на какие даты вы запланировали поездку, потому что я тоже собирался навестить мою невесту в рождественские дни. — он выделил слово «мою невесту» небольшими паузами.

Женщина не выказала никакого удивления, похоже, она уже знала об этом. — Полагаю, мы приедем двадцать пятого-двадцать шестого декабря на два-три дня. Даниэль хотел повидать вашу невесту — она аналогичным образом выделила это слово, — ещё в октябре проездом в Биартц, но обстоятельства не позволили это сделать, поэтому мы решили, что рождественские каникулы — это очень удобное время навестить девушку и скрасить её одиночество в дни, когда никто не должен грустить.

— Она и не будет. — улыбаясь, заметил Омер. — Я планирую вылететь двадцать пятого. Вероятно, вы в этот день будете праздновать Рождество с сыном?

— Друг мой, не стоит соперничать с нами за внимание Дефне, в её жизни у нас разные роли. — лицо француженки вдруг приняло жесткое выражение. — Мне не хотелось бы думать, что ваша цель состоит в том, чтобы ограничить её семьей и, сковав узами брака, не давать возможности развивать свои способности и таланты. Вы никогда не производили впечатление такого ограниченного, деспотичного восточного мужчины.

— Такие мужчины существует повсюду, и место рождения не имеет кардинального значения. — парировал он. — Я, безусловно, не из их числа и… — он хотел ещё что-то добавить, но госпожа Селен его не дослушала.

— В таком случае, прячьте глубже свою ревность. Дефне, как я успела заметить, девушка довольно самостоятельная и даже строптивая, она поддаётся влиянию, но до известных пределов. А если её чем-то разочаровать, полагаю, она может быть очень решительной в своих поступках.

— Это так. — согласился он, почти восхищаясь наблюдательностью и умозаключениями своей начальницы.

Они ещё несколько секунд смотрели друг на друга, затем на лице Моник проявилась сдерживаемая улыбка.

— Если вы удовлетворили своё любопытство, мне нужно сделать два важных звонка. — произнесла она, выждала мгновение и сделала характерный жест рукой, отправляя его из своего кабинета.

Передав Синану в общих чертах разговор с госпожой Селен, Омер предложил вылететь вместе и разместиться в одной гостинице, в той самой, где он жил сам во время пребывания в Пуатье; по комфортности и предлагаемым услугам она соответствовала всем его требованиям, к тому же находилась в центре города рядом с основными памятниками и кафе, так что и поесть, и развлечь себя экскурсиями можно было совсем рядом. Он взялся забронировать отель и выкупить билеты на трёх человек при условии, что есть полная уверенность в согласии Гюль ехать вместе с ними.

— По правде говоря, она ещё не знает об этом. — сознался Синан. — Я планировал вечером позвонить ей и озвучить своё предложение.

— А что тебе даст ожидание вечера? Звони сейчас и решай вопрос оперативно.

— Ну-у-у… — замялся мужчина. — Она же на работе… Может там какие-то проблемы, а я стану отрывать её от дел.

Его друг покачал головой и улыбнулся.

— А мне кажется, ты просто оробел. Продумай, как построишь разговор и действуй, вечером жду от тебя ответа.

Ханде проснулась поздно, взглянула на спящего рядом Майкла, скользнув глазами по его обнажённому телу. «Красив, как греческое изваяние, но глуп неимоверно», — подумала она и спустила ноги с кровати, посидела в нерешительности пару минут, колеблясь между желанием лечь снова и необходимостью покинуть удобную кровать. Но решила встать, захватив халат, потянулась в ванную комнату, включила свет, взглянула на свое отражение в зеркале и недовольно нахмурилась. Вчера после работы Майкл затащил её в какой-то новый ночной клуб под предлогом того, что там тусят все сливки общества, и его следует непременно посмотреть, он так расхваливал оформление, работу диск-жокея и какие-то совершенно «бомбовые» ‒ как он выразился ‒ напитки, что она купилась на его хвалебные отзывы. И очень, очень зря… На деле ночной клуб оказался дешёвой ночной забегаловкой, в напитки явно добавляли какую-то дурь, потому что после первого бокала у неё закружилась голова, и в глазах стало темнеть. Впрочем, по-иному и быть не могло, ей давно стало ясно, что суждениям Майкла доверять никак нельзя, и сейчас, оттягивая кожу под глазами и с тревогой вглядываясь в странно набухшие верхние веки, она, не стесняясь, шёпотом ругала его, используя всю ненормативную лексику, имевшуюся в её словарном запасе. Ну и что теперь делать? На лицо, а вернее, на лице, присутствовали все признаки аллергии, женщина повертела головой, отёчность была заметно ощутима, оставалось только принять антигистаминный препарат и ждать, когда это безобразие спадёт. Злясь всё сильнее, она вернулась в спальню и с силой ткнула мужчину в бок, он охнул и спросонья захлопал глазами, не понимая, что происходит.

— Что случилось, детка? Который час? — красавец отчаянно зевал, силясь приподняться на локтях.

— Ты куда меня вчера завёл, болван? Посмотри на моё лицо! — Ханде снова занесла руку для удара, но в этот раз он среагировал и перехватил её.

— Ну… смотрю… — мельком взглянул и потянулся к телефону. — Обычное, припухшее со сна лицо. Что тут удивительного?

Она раздражённо махнула на него рукой, объяснять что-то этому типу выходило себе дороже, он стал утомлять её, скорее всего, придётся расстаться. После развода с мужем она отвела ему роль утешителя, и он не плохо справился с функцией мужского тела на большой кровати, а больше от него ничего и не нужно было, хороший любовник, но абсолютно никакой спутник и уж точно не равный ей по интеллекту собеседник.

Девять лет назад, заканчивая учёбу в частном интернате Рима, она в тайне ото всех выслала в школу права Стенфордского университета требуемые документы и с волнением ждала ответа, а получив приглашение, Ханде без особых сожалений уехала на учёбу в Америку, не предупредив даже парня, с которым её связывали нежные чувства. Ей нравилось состояние влюблённости и льстило, что неприступный красавец и умница Ипликчи так сильно запал на неё. Но он слишком серьёзно воспринял их отношения, совершенно неожиданно сделав ей предложение руки и сердца, в планы девушки вовсе не входило связывать себя узами брака, однако парень смотрел на неё такими преданными, влюбленными глазами, что ей не захотелось его расстраивать, и она приняла кольцо. Непонятно почему, возможно, по той же причине Ханде с улыбкой слушала его фантазии о совместном будущем, зная, что их пути в самом ближайшем времени разойдутся. Милый Омер был старомоден до крайности… Но она любила его, или, возможно, любила своё чувство к нему, но явно недостаточно, чтобы остаться возле него, как он того хотел. Сейчас она уже точно не помнила, что именно руководило её стремлением оказаться вдали, на другом континенте и обрести настоящую свободу от надоевших одноклассников, вечно контролирующих родителей и от него, завороженного её красотой и первой близостью с женщиной. Ханде не жалела о потере девственности ‒ а целомудренной она уже давно не была ‒ когда-то всё равно нужно было начинать, и Омер оказался самым подходящим кандидатом на эту роль, одно девушка не рассчитала, что его чувство окажется слишком серьёзным.