Ей снился замок и многолюдный зал, мужчины и женщины в старомодных костюмах, камзолах и пышных платьях стояли группами, прохаживались вдоль стен или выходили через открытые двери во внутренний дворик, откуда ветерок доносил аромат цветущих роз и жасмина. Она видела мебель на изящных, изогнутых ножках, обитую гобеленом, зеркала с позолотой и множество канделябров с сотнями свечей, язычки пламени которых извивались на сквозняках. Гости улыбались ей, кто-то кланялся и что-то говорил, но она шла туда, где ‒ она знала ‒ её ждали. Группа женщин, обступивших кресло растаяла, и девушка увидела… даму в парике, та, улыбаясь, сложенным веером манила её к себе. Она подошла, присела на пол и положила голову ей на колени, «Мама, мне так плохо», — произнесла Дефне. Женщина гладила её рыжие волосы, уложенные в замысловатую причёску: «Знаю, детка, надо потерпеть… Но, Дафне, ты опять не одела парик. Наследница графов де Блосак не может вести себя и выглядеть, как простолюдинка», — и осуждающе покачала головой. Она подняла голову и испуганно переспросила: «Это, как парк Блосак?» Дама непонимающе нахмурилась, но тут кто-то ударил в гонг, и присутствующие повернули головы в ту сторону. «Мне пора… Возвращайся домой, в замок», — быстро прошептала дама и растаяла вместе с другими.

Дефне закричала: «Мама» и проснулась, в квартиру кто-то настойчиво стучал, она испуганно соскочила и на цыпочках подошла к двери, прислушалась, голос Моник произнёс совсем близко:

— Дефне, откройте мне.

Войдя, госпожа Селен оглядела комнату и остановила на ней взгляд.

— У вас испуганный вид. — заметила она. — Опасались, что на моём месте мог бы оказаться господин Ипликчи?

— Немного… Просто я спала и мне приснился странный сон. — девушка чувствовала себя крайне неудобно под изучающим взглядом женщины, которую, вероятно, шокировал её непрезентабельный вид: мятая ото сна одежда и взлохмаченные волосы.

— Вы ели? — вдруг спросила посетительница.

— Я не голодна.

— Едва позавтракав, пропустив обед и получив хорошую нервную встряску? — Моник направилась к выходу. — Идите в душ, я сейчас вернусь.

Дефне не посмела ослушаться и закрылась в ванной комнате, она не хотела никого видеть, но не могла противоречить госпоже Селен, признаваясь себе, что её участие и забота были совсем не лишними. В ванной не нашлось ни банного халата, ни большого полотенца, кое-как прикрывшись, она выглянула в комнату. Директор Французского института стояла спиной к ней, раскладывая что-то на кровати.

— Проходите. — произнесла она, не оборачиваясь. — Одевайтесь… Здесь всё, что вам нужно. И побыстрее… Нам ещё нужно уложить ваши волосы.

— Зачем? — почему-то пискнула девушка и прокашлялась. — Разве мы куда-то идём?

— Ну, разумеется. — Моник обернулась и слегка улыбнулась, вид Дефне с мокрой головой её развеселил. — Разве ваш жених не сказал вам, что сегодня я всех вас жду на ужин.

— Он мне не жених, больше не жених. Синан предупредил нас об этом. Но в любом случае, я не могу идти, там мне, наверняка, не избежать встречи с ним.

— Ну, придёт он или нет, мы не знаем. А вот вас мы туда доставим хоть силой. — госпожа Селен мягко улыбнулась. — Во-первых, вы должны поесть, во-вторых, я не могу видеть, как вы себя понапрасну изводите, в третьих, вам нельзя киснуть.

— Зачем вам это? — Дефне не двигалась с места, ожидая ответа.

— За тем же, зачем я делала что-то для вас до сих пор. — она увидела, как на глаза девушки навернулись слёзы, и предупреждающе подняла руку. — Только не плакать! Припухшие от слёз веки трудно подводить.

Девушка судорожно вздохнула и согласно закивала головой. Через двадцать минут она сушила волосы, и женщина показывала ей, как легко их можно скрутить в изящный свободный пучок, оставив свободными по бокам длинные красивые пряди, потом также под присмотром она делала макияж.

— Даже если Омер придёт на ужин, не дуйтесь на него и не бегите от разговоров, ведите себя естественно, как если бы ничего не произошло. Общайтесь со всеми, в том числе и с ним. Будьте оживлённой, но не переигрывайте. Нравится вам или нет, вы должны выслушать его объяснения. Не делайте громких заявлений, ни в коем случае ничем не угрожайте и перестаньте теребить это кольцо. — Моник положила сухую ладонь на её правую руку. — На близкий контакт не идите, говорите, что вы многое для себя узнали и вам нужно время подумать, и принять решение. Держите его в подвешенном состоянии, пусть помучается, ему полезно. — она усмехнулась.

— Откуда вы всё знаете, как нужно поступать, что сказать, как одеться? — Дефне с благодарностью смотрела на неё.

— У меня за плечами долгая жизнь и такой горький опыт, что я не пожелала бы вам пережить хоть часть его. — оглядела девушку. — Вы выглядите превосходно… Уверена, у него сердце замрёт при взгляде на вас. Но ваши метаморфозы только начинаются, завтра мы пройдёмся с вами по магазинам. — увидев, как девушка испуганно замотала головой, строго предупредила. — Я не терплю возражений, если вы сейчас проиграете, счастливы не будете никогда.

— Моник, я благодарна вам за всё, но скажу сразу: ни меняться, ни бороться за Омера я не стану. Если он сохранил чувства к той женщине, я отпускаю его. Мне чужого не надо.

Когда они вдвоём вышли из дома, Даниэль, ждавший их возле машины, присвистнул от восхищения.

— О-ля-ля! Ты само очарование, платье тебе очень идёт… А причёска… — он подмигнул ей.

По дороге, не обращая внимания на сына, Моник дала ей несколько советов.

— Главное, старайтесь не показать, насколько сильно задело вас появление той женщины и его реакция на неё. Не заостряйте на этом внимание. Если уж о чём-то грустить, так о его скрытности, ударившей, в конечном итоге, по вам двоим. Вот здесь вы можете дать волю своим эмоциям. — прежде чем выйти, она повернулась к ней. — Та женщина затеяла против вас нечестную игру, уверенная, что одержит лёгкую победу. Она хищница, но как бы ей самой не стать жертвой в этот раз.

Они первыми приехали к небольшому кафе, внутри помещение оказалось просторнее, чем можно было ожидать, их стол, накрытый на шесть персон находился у окна, Дефне в нерешительности остановилась, решая куда сесть, и посмотрела на Моник.

— Садитесь между нами.

Приглашённые задерживались, и уверенности, что они вообще приедут, не было, Синан, наверняка, проводил время с Гюль, а Омер… он, по всей видимости, наслаждался компанией своей вновь чудесно обретённой первой любви, она судорожно вздохнула, подавив желание разреветься. Только не здесь и не сейчас… Когда вернётся в своё временное пристанище, ей никто не помешает оплакивать потерянную любовь, которая так недолго гостила в её жизни, впрочем, она же с самого начала знала, что из этого ничего не получится и подспудно ждала именно такого развития событий. А сейчас остаётся «держать» лицо, она здесь просто для того, чтобы поесть, и ещё потому, что Моник сама приехала за ней. Девушка очень надеялась, что Омер не придёт, и ей не нужно будет сильно напрягаться, чтобы казаться спокойной. Индифферентная ко всему и поглощённая своими невесёлыми мыслями и тревожным ожиданием, она не видела, как сидевшие в кафе мужчины бросают на неё заинтересованные взгляды. Платье, привезённое Моник, делало её очень женственной и удивительно шло ей, глубокий круглый вырез открывал плечи и изящную шею, и эта оголённость ещё больше подчёркивалась забранными в низкий пучок волосами, оно сидело по фигуре, но не обтягивало, и Дефне удивилась, подумав, как точно госпожа Селен угадала с размером, высокие сапоги на каблуке, имевшие удобную колодку, делали её выше и гармонировали с платьем. Девушке с первого взгляда стало понятно, что вещи были брендовыми и стоили дорого, она сама никогда не купила бы такие, пожалела бы денег. Разумеется, она расплатится за них, как только накопит нужную сумму, но больше никаких подарков от Моник не примет и завтра ни в какой магазин не поедет, на ней висел ещё долг за общежитие, чтобы рассчитаться, придётся залезть в деньги, отложенные на курсы дизайна. Дефне глубоко вздохнула, она всё время прокручивала в голове наставления госпожи Селен, кое с чем была согласна, но некоторые советы сочла неподходящими для себя: не станет она соревноваться с Ханде за любовь Омера ни таким способом, ни каким-либо другим, если мужчина решил уйти, его не удержишь. Да, и не нужно этого делать… Она точно не станет… Перспектива остаться одинокой и несчастной, её не пугала, она уже заранее решила, что отпустит его, выслушает объяснения ‒ как посоветовала ей Моник ‒ возьмёт время на раздумья, а потом вернёт кольцо его покойной матери с пожеланием счастья. Пусть хоть кто-то из них создаст себе пару.